Дело «Нерешительная хостесса». Дело сердитой плакальщицы. Иллюзорная удача
Шрифт:
Мейсон нахмурился.
— Признаюсь, что я попал в переплет, Пол. Я рассчитывал, что она придет еще до дачи показаний и попросит ее пожалеть. Тогда я получил бы информацию, сказал бы, что ей не нужно выступать в суде, что я ее от этого освобождаю. А теперь я в ловушке, если только не докажу, что у меня была причина требовать ее показаний по какому-то факту этого дела.
— Она попросила бы тебя оставить ее в покое, если бы не Иве и не окружной судья, — сказал Дрейк. — Она обратилась к ним, а те ухватились за возможность поджарить тебя на решетке.
Мейсон прищурил глаза:
— Займись тем отпечатком, Пол. Если мы ничего с ним не выясним, то они меня прижмут… Я постараюсь поблефовать, но эти парни все из одной здешней компании… За дело, Пол.
Глава 19
Помощница Деллы Стрит в номере отеля поприветствовала Мейсона, его секретаршу и Пола Дрейка по их возвращении из суда.
— Звонил Генри Лэнсинг, адвокат. Он просил немедленно с ним связаться. Говорит, что дело крайне важное, касается Мэрион Ките.
— О да, — сказал Мейсон. — Хотелось бы с ним поговорить. Соедините-ка меня с ним по телефону.
Секунду спустя, когда девушка кивнула, Мейсон, взяв трубку, сказал: «Хэлло» — и услышал сухой, резкий голос, говоривший в сдержанном, взвешенном тоне:
— Мистер Мейсон, я нанят Мэрион Ките, которую вы вызвали в суд в качестве свидетеля защиты по делу «Народ против Эдриан».
— Угу, — сказал Мейсон.
— Я хотел бы сказать, что повестка была глубоко ошибочным шагом.
— Я разберусь со своими повестками. Что еще вы хотите мне сказать?
— Хочу предупредить, что для вас будет значительно лучше, если вы закончите выступление защиты без дальнейших попыток устроить перекрестный допрос мисс Ките.
— Вот именно, — сказал Мейсон.
— Если вы вынудите ее явиться в суд для показаний, то я буду там же в качестве ее адвоката. Я буду возражать против того, чтобы вы использовали ее с целью попытаться что-то выудить. Я буду отстаивать ее право на личную жизнь. Я заявлю суду, что, по-моему, вы злоупотребляете судебным процессом. Если необходимо, в качестве последней меры я посоветую свидетельнице не отвечать на вопросы и возбужу против вас дело.
— Что еще? — осведомился бодро Мейсон.
— Это все, и это окончательно.
— Это вы думаете, что окончательно. Завтра утром ваша клиентка должна явиться в суд, или я привлеку ее к ответственности за неуважение к властям.
— Она там будет, но на этот раз прошу не направлять ей повестку. А тем временем я подам на вас жалобу за злоупотребление судебным процессом.
— Ваша клиентка все вам рассказала? — спросил Мейсон.
— Конечно.
— Хорошо. Коль скоро вы пытаетесь оказывать давление и угрожаете, то как вам понравится, если я привлеку вас за сокрытие улик, создание препятствий для правосудия и за соучастие?
— Вы не можете мне угрожать, мистер Мейсон.
— Черта с два! Это вы пытались угрожать мне. Где вы сейчас находитесь?
— В своем офисе.
— Где это?
— В Экитбл-Бэнк-Билдинг.
— Это как раз напротив отеля?
— Да, сэр.
— Сидите там, сейчас я подойду.
— Для меня было бы неудобно встречаться с вами в данный момент. Я…
— Если мы не увидимся, то вы станете самым огорченным человеком, который когда-либо выходил из зала суда.
— Мистер Мейсон, я предупреждаю, что не позволю запугивать мою клиентку, и я не намерен…
— Оставайтесь там, где вы есть. Буду через три минуты.
Бросив трубку, Мейсон схватил шляпу и сказал Делле Стрит и Полу Дрейку:
— Ждите здесь. Может быть, я позвоню.
Он выскочил из комнаты и, пренебрегая старым лифтом, спустился прыжками через две ступеньки, пролетел через вестибюль, пересек улицу и узнал, что офис Генри Лэнсинга расположен на втором этаже.
Мейсон поднялся, нашел дверь с табличкой «Вход» и вошел.
Слегка взволнованная секретарша сказала:
— Мистер Мейсон? Вообще-то, мистер Лэнсинг сейчас занят, но…
— Скажите мистеру Лэнсингу, что я здесь и готов убедить его, что его клйентка замешана в убийстве по макушку. Я даю вам десять секунд, чтобы решить, хочет он услышать это сейчас или завтра утром в суде. Если он предпочитает второе, то я расскажу, как пришел к нему, чтобы поделиться своими мыслями и показать, что его клиентка замешана в убийстве, но он не хотел слушать.
Если после этого он попытается привлечь меня за злоупотребление судебным процессом, я с ним хорошенько разделаюсь.
А сейчас идите, скажите ему об этом и посмотрите, как он отреагирует. Если он медленно соображает и ему нужно время, чтобы вникнуть, то я дам ему тридцать секунд. Идите, скажите ему.
Секретарша была в нерешительности.
— Мистер Лэнсинг просил меня объяснить вам, что он очень занят.
— Вы уже объяснили. Я просил вас кое-что ему передать. Вы идете?
Не говоря ни слова, она тихо проскользнула во внутреннее помещение.
Ровно через тридцать секунд она вернулась в сопровождении высокого, мертвенно-бледного мужчины пятидесяти с небольшим лет. У него были высокие скулы, лысая голова, длинная шея, выцветшие голубые глаза, тонкие губы. Вид он имел похоронно-торжественный.
— Как поживаете, мистер Мейсон? Кажется, я должен лично вам объяснить, что, как адвокат Мэрион Ките, я сказал вам все, что я…
Мейсон повысил голос:
— Я здесь, чтобы объяснить: я хочу, чтобы Мэрион Ките дала показания. Вы ничего не должны делать, только слушать. Когда увидите ее, то спросите, сколько она заплатила информатору за то, чтобы тот позвонил и сообщил, что Карлотта Эдриан ужинает вдвоем с Артуром Кашингом. Спросите, где она была в ночь убийства, около половины третьего.