Дело о нервном соучастнике
Шрифт:
– Я не об этом говорю. То дело, из-за которого я посылал тебя в Ла-Джоллу, не имеет отношения к водителю такси.
– Да, знаю, знаю, – сказал Дрейк. – Просто совпадение. Разве не смешно тебя поймали, Перри? В этом вопросе не было бы ошибочного заключения, если бы суд не основывался на косвенных уликах.
– Забудь это, – посоветовал Мейсон. – Что ты узнал о людях из того списка, что я тебе дал?
– Третьего числа в полпятого вечера, – ответил Дрейк, – Герберт Докси находился дома со своей женой. Он прибыл туда незадолго до четырех. Он
– Уверен.
– Откуда ты знаешь?
– Они были в доме Рокси. Она отвечала на телефонные звонки. Рокси говорила по телефону незадолго до четырех, а потом снова – в четверть пятого. Энрайт Харлан приехал туда за несколько минут до половины пятого. Сразу после пяти у них была назначена встреча с адвокатом по имени Артур Небитт Хаган, из дома Рокси они уехали сразу после половины пятого.
– Теперь Неффс, – продолжал Дрейк. – Ты не поверишь, но Неффс был в детективном агентстве «Сан-белт», где нанимал детектива, чтобы следить за определенными людьми. По его теории, твоим клиентом мог оказаться один человек из дюжины, и он решил выяснить, кто это. Клив Ректор совещался наедине с Джимом Бантри из «Бантри контракшн энд пэйвинг компани».
– В полпятого? – спросил Мейсон.
– Ну, здесь у нас небольшая трудность. Ясно, он оставил Бантри примерно в четыре часа. Он говорит, что задержался в баре за коктейлем, а потом отправился в свой офис, куда прибыл примерно в пять часов.
– Вы не могли проверить его слова и выяснить, где он находился между четырьмя и пятью? – спросил Мейсон.
– Ну, мы знаем, что в четыре он был у подрядчика, а в пять – в своем офисе. Еще мы знаем, что от одного места до другого примерно двадцать пять минут езды. За это время он не мог натворить слишком много. Но, строго говоря, Перри, у нас нет свидетельства, дающего ему алиби.
– А я и не хочу давать ему алиби, – сказал Мейсон. – Пусть он сам создает себе алиби. Мне важно знать, как он его будет доказывать.
– Ясно, что он его пытался доказать. Он дал имя бармена, подававшего ему коктейль. Но бармен был в это время очень занят. В слова Ректора не слишком трудно поверить. Если расспросить бармена, то Ректор мог там быть, а мог и не быть.
– Ладно, – остановил его Мейсон. – Остается Эзекил Элкинс. Что с ним?
– Ну, этот лакомый кусочек я оставил напоследок, – сказал Дрейк. – С Эзекилом Элкинсом все очень и очень таинственно. Сам он ничего не говорит.
– Никому?
– Никому из моих людей. Мы использовали с ним все известные приемы, но он не говорит. Кстати, у мистера Элкинса огромный синяк под глазом.
– Где он его получил? – спросил Мейсон. – Он ночью в темноте врезался в дверь?
– Он врезался в чей-то кулак при хорошем дневном свете.
– Элкинс с кем-нибудь разговаривал?
– У него была возможность поговорить.
– С кем?
– С окружным прокурором.
– Ты не знаешь,
– Нет, конечно, окружной прокурор мне этого не говорил.
– А что сказал прокурор газетчикам?
– Что у него есть несколько свидетелей, и среди них – Элкинс. Он не сказал, говорил ли Элкинс что-нибудь и что именно. Просто улыбнулся и ничего не добавил.
– Да, это мысль, – сказал Мейсон.
– Когда нашли вторую пулю, – отметил Дрейк, – то выяснилось, что в доме стреляли как минимум дважды. Но третья пустая гильза говорит о том, что из пистолета стреляли трижды. Но во что стреляли?
– Хотел бы я знать это, – сказал Мейсон.
– А твоя клиентка слышала выстрелы? – спросил Дрейк.
– Почему ты решил, что моя клиентка была где-то рядом?
– Если твоя клиентка будет нам помогать, это чертовски поможет делу. Это сократит время расследования.
– Как это, Пол?
– Она могла бы сказать точно, когда было совершено убийство. Вскрытие показывает это с точностью до двадцати минут. А двадцать минут есть двадцать минут.
Мейсон кивнул.
– Еще твоя клиентка могла бы сказать, сколько было сделано выстрелов и какой был промежуток между выстрелами. Другими словами, раздался выстрел. Потом тишина, потом еще выстрел. Раздалось ли два выстрела подряд. Или, может, выстрелили третий раз?
– Но что моя клиентка могла там делать… Как она туда попала и…
– Погоди, – перебил Дрейк, – пока еще никто не доказал, что клиентка была там.
– Но если она была там, то сидела в машине Латтса и слушала радио, которое играло так громко, что не было слышно даже выстрела.
– Выстрелов, – поправил Дрейк.
– Ладно, выстрелов. Делла Стрит и я провели эксперимент на месте убийства. Оказалось, что, кто бы ни сидел в машине Латтса, ожидая, когда он выйдет, он мог слышать выстрелы, если бы не было включено в машине радио.
– А радио было включено, когда вы с Докси приехали туда и Докси обнаружил тело?
– Нет.
– У кого были ключи от машины? – спросил Дрейк.
– От машины Латтса? У него, конечно.
Дрейк покачал головой:
– Их при нем не было, когда обыскивали тело.
– Черт! – воскликнул Мейсон.
– Есть разница? – спросил Дрейк, пытливо вглядываясь в лицо адвоката.
– Может быть. Зачем убийце нужны были ключи от машины?
– Может, он хотел одолжить машину?
– А полиция не исследовала машину на отпечатки пальцев?
– Тогда – нет. Они занимаются этим сейчас. Их хватило лишь на несколько фотоснимков машины, вот они.
Дрейк достал несколько глянцевых фотографий формата восемь на десять дюймов. Мейсон внимательно рассмотрел их.
– Машину нашли именно в таком положении?
– Да.
Мейсон вгляделся в замок зажигания.
– Что-то не так? – спросил Дрейк.
– Позвони в агентство, продавшее эту машину, – сказал Мейсон. – Узнай, можно ли включить радио, когда зажигание выключено и ключ вытащен из замка зажигания.