Дело о позолоченной лилии
Шрифт:
— После общения с Бедфордом — да.
— Почему? Что вам говорил Бедфорд?
— Не знаю даже… Собственно, он ничего такого не говорил. Повлияло его отношение к жене и то, что другие женщины для него просто не существовали. Я постаралась представить, что должна чувствовать женщина, которую любит такой мужчина, как… Не знаю, что со мной произошло. Если хотите, можете объяснить это тем, что я обрела веру.
— Но все, что вы говорите, бездоказательно, — сказал Мейсон. — Возможно, вы лжете. Вы сами признались, что решили оставить рэкет. Видимо, вы заявили об этом и Бинни, что могло ему не понравиться.
— Это все ваш изощренный ум юриста, — ответила она. — Вы, адвокаты, придумываете самые невероятные вещи.
— А что вам не нравится в моих рассуждениях?
— Все не нравится.
— А именно?
— Я же сказала, что кончаю с этим, что обрела веру, что решила встать на правильный путь, нравственно очиститься. Могла ли я покончить с ним и скрыться с двадцатью тысячами долларов?
— Возможно, вы были вынуждены убить его, — не сводя с нее глаз, продолжил Мейсон. — Возможно, Бинни не понравилась ваша идея нравственного очищения. Возможно, у него совсем другие намерения. Возможно, он вышел из себя.
— Вы хотите сделать из меня козла отпущения в любом случае. Вы адвокат. У вашего клиента деньги, положение в обществе. У меня — ничего. Вы готовы бросить меня на съедение волкам, лишь бы спасти своего клиента. Я была дурой, что вообще согласилась разговаривать с вами.
— Если вы убили его в порядке самообороны, я уверен, что мистер Бедфорд позаботится, чтобы…
— Убирайтесь, — прервала она его. Мейсон поднялся.
— Я хотел услышать ваш рассказ.
— Вы его услышали.
— Если вам действительно пришлось защищаться, вы поступили бы благоразумно, если бы сообщили полиции обо всех фактах. Это бы сыграло положительную роль. Вы также должны знать, что попытка скрыться будет рассматриваться как признание вины.
— Очень хорошо вы все придумали, — саркастически усмехнулась она. — Но я тоже знаю что к чему. Я вас более не задерживаю и прошу не задерживать меня.
Она встала и направилась к двери.
Мейсон и Дрейк медленно спустились по лестнице.
— Пусть твой агент следит за ней, Пол. Чувствую, она хочет скрыться.
— А ты хочешь помешать ей?
— Боже упаси! Нет! Просто хочу знать, куда она направляется.
— Это будет нелегко.
— Позаботься, чтобы у него были деньги. Пусть садится на тот же самолет, что и она. И не отстает от нее.
— Ладно! Иди в машину, а я поговорю с агентом.
Мейсон направился к машине. Дрейк прошел мимо автомобиля, где сидел его агент, слегка повернул голову и зашел за угол. Из автомобиля вышел мужчина, поравнялся с Дрейком, быстро переговорил с ним и возвратился назад. Дрейк подошел к Мейсону.
— Он будет держать нас в курсе событий, — сказал он. — Будет повсюду следовать за ней. Но у него нет заграничного паспорта.
— Не страшно! У нее тоже нет. У твоего человека достаточно денег на расходы?
— Пока да.
— Она не должна знать, что за ней следят, Пол.
— Это опытный агент. Ты хочешь, чтобы она скрылась, Перри?
Мейсон задумался.
— Мне показалось, она говорила искренно, это меня
— Не размягчайся, Перри. Она профессиональная мошенница. Думаю, она убила Денэма. Не проливай слез по ее поводу.
— Я не собираюсь лить слезы, — заметил Мейсон. — Если она исчезнет, вердикт о невиновности Стюарта Г. Бедфорда будет обеспечен.
Глава 15
Мейсон сидел напротив Бедфорда в комнате для адвокатов в тюрьме.
— Думаю, вы придумали всю эту историю о сбитой женщине для того, чтобы защитить доброе имя жены. Вы готовы пожертвовать собой, только бы она осталась в стороне.
Бедфорд утвердительно кивнул головой.
— Почему, черт возьми, вы не поставили меня об этом в известность?
— Я боялся, что вы не одобрите моих действий.
— Откуда вам известны подробности этого дела? — спросил Мейсон.
— Я позаботился обо всем. Мне случайно стала известна эта история. Старая женщина, родственница одного из моих служащих. Ей предстояла серьезная операция, денег у них не было. Этот человек ко мне за помощью не обратился, но рассказал все Эльзе Гриффин; она — мне. Я распорядился выдать ему аванс, чтобы он смог оплатить операцию, а спустя месяц повысить зарплату, чтобы он смог отдать эти деньги. А через два дня женщина, находясь в состоянии нервного расстройства, переходила улицу. Ее сбила машина. Кто это сделал — узнать не удалось.
— У вашего служащего не возникнут какие-либо подозрения? — спросил Мейсон.
— Не думаю. История была рассказана Эльзе Гриффин, а не мне. Естественно, я принимал решение, Эльза всего лишь исполнитель.
— Ну, можно сказать, вы сами набросили себе на шею петлю, — сделал заключение Мейсон.
— Не так уж все и плохо! Насколько мне известно, закон в отношении уголовных преступлений теряет силу через три года. Таким образом, меня не смогут привлечь к ответственности, так как с тех пор прошло больше трех лет. Понятно, Мейсон? Я был вынужден придумать хоть какое-то объяснение, почему оказался в руках этого шантажиста Денэма. Иначе репортеры начали бы доискиваться до сути, копаться в прошлом моей жены… И тогда эта неприглядная история могла выплыть наружу. Теперь никому не придет в голову заниматься миссис Бедфорд.
— Будем надеяться.
— Послушайте, Мейсон, мне кажется, я знаю, кто убил Денэма.
— Кто?
— Как вы помните, в мотеле появилась незнакомка. Я долго над этим думал. Денэм был профессиональным шантажистом. Возможно, кто-то, чтобы избавиться от него, решил его убить. Чтобы остаться вне подозрений, этот кто-то выжидал, пока Денэм не стал шантажировать другого, в данном случае меня, и когда осуществил свой замысел, представив все так, как будто убийство совершил этот другой человек, то есть я.