Дело о воющей собаке
Шрифт:
– Ну и что ты со всем этим сделал?
– То, что следовало ожидать, – положил под сукно. Здесь нет ничего, кроме жены, сбежавшей с другим мужчиной. Они свободные, белые, совершеннолетние и знают, что делают. Конечно, если они начнут открыто и вызывающе прелюбодействовать в каком-нибудь населенном пункте, это создаст проблему для его жителей, но мы не можем тратить время и деньги, чтобы вернуть жену, не желающую возвращаться к мужу. Конечно, у Фоули есть хорошие основания для гражданского иска, и, судя по его словам, он намерен подать
– Ну, – сказал Мейсон, – я просто хотел, чтобы ты знал мое отношение к этой истории. Я был с тобой честен с самого начала – дал тебе возможность пригласить врача, чтобы он составил мнение о Картрайте.
– Теперь ясно, что он не сумасшедший, – отозвался Доркас. – В следующий раз куплю тебе сигару.
– Нет, это я куплю тебе сигару, – возразил Мейсон. – Фактически у меня готова для тебя целая коробка. Сколько ты еще пробудешь в офисе?
– Минут пятнадцать.
– Сиди на месте, и сигары скоро будут у тебя.
Мейсон положил трубку, вышел в приемную и сказал Делле Стрит:
– Позвони в сигарный ларек напротив здания суда и попроси прислать коробку пятидесятицентовых сигар Питу Доркасу, а счет за них – мне. Думаю, они окажутся ему по вкусу.
– Хорошо, сэр. Мистер Дрейк звонил по другой линии, пока ты говорил с Доркасом. Он сказал, что у него есть кое-что для вас, а я сразу же попросила его прийти и сообщила, что ты ждешь его с нетерпением.
– Где он? У себя в офисе?
– Да.
– Отлично. Как только придет, пришли его ко мне.
Едва Мейсон вернулся к столу, как дверь открылась и в комнату той же обманчиво неуклюжей походкой вошел Пол Дрейк. Прежде чем дверь закрылась снова, он уже сидел напротив адвоката с зажженной сигаретой в руке.
– Ну, – осведомился Мейсон, – что тебе удалось выяснить?
– Очень много.
– Превосходно. Выкладывай.
Дрейк вынул из кармана записную книжку.
– Так много, что ты не можешь рассказать мне, не заглядывая в книжку? – спросил Мейсон.
– Да, и тебе это обойдется в немалую сумму.
– Это меня не беспокоит. Говори.
– Она не его жена, – заявил Пол Дрейк.
– Кто?
– Женщина, которая жила с Фоули на Милпас-драйв, 4889, под именем Эвелин Фоули.
– Ну, – заметил Мейсон, – это не является для меня великим потрясением. По правде говоря, Пол, я предполагал такое. Это одна из причин, по которым мне понадобилось твое участие в деле.
– Что подало тебе эту идею? Какие-то слова Картрайта? – спросил детектив.
– Сначала расскажи, что ты узнал.
– В действительности Эвелин – второе имя этой женщины, – начал Дрейк. – Ее полное имя – Пола Эвелин Картрайт. Она жена твоего клиента, Артура Картрайта.
Перри Мейсон задумчиво кивнул:
– И этим ты не удивил меня, Пол.
– Ну, тогда мне, возможно, ничем тебя удивить не удастся, – сказал Дрейк, листая страницы книжечки. – Настоящее имя Клинтона
– Тогда, – медленно осведомился Перри Мейсон, – почему Картрайт снял соседний дом и шпионил за Фоули, или Форбсом, как бы его ни называть?
– А что еще он мог сделать? – отозвался Дрейк. – Женщина оставила его по собственной воле. Не мог же Картрайт заявиться к ней, сказать: «Вот и я, дорогая» – и заключить ее в объятия.
– До тебя все еще не дошел смысл, – заметил Мейсон.
Несколько секунд Дрейк молча смотрел на него.
– Ты имеешь в виду, что он задумал отомстить? – спросил он.
– Да, – кивнул Мейсон.
– Ну, – протянул детектив, – в таком случае, когда он наконец начал осуществлять свой план мести, все ограничилось жалобой на собачий вой. Похоже на анекдот о разгневанном муже, продырявившем зонтик мужчины, с которым развлекалась его жена.
– Погоди, я не шучу.
– Хорошо, предположим, ты вполне серьезен. Что это меняет?
– В окружной прокуратуре считают, что Картрайт пожаловался на воющую собаку исключительно с целью выманить Фоули из дому, чтобы бежать с его женой.
– Ну и что?
– Это не имеет смысла, – продолжал адвокат. – Во-первых, к чему столько изощренных усилий, чтобы выманить Фоули из дому? Во-вторых, до этого должны были состояться какие-то разговоры между Картрайтом и его женой. Он должен был знать, где она, а она – где он. Эти разговоры, безусловно, происходили в отсутствие Фоули. Если они решили помириться и снова сойтись, то какого черта Картрайт не явился в дом к Фоули, не обругал его как следует и не забрал свою жену?
– Возможно, потому, что у него кишка тонка, – предположил Дрейк. – Такое бывает.
– Хорошо, – терпеливо согласился Мейсон. – Предположим, ты прав. И тогда он обратился к закону?
– Да.
– Но разве не проще было пожаловаться, что Фоули состоит в прелюбодейской связи с его женой, и заставить закон принять меры? Или же Картрайт мог нанять меня как адвоката, и я достаточно быстро смог бы вытащить его жену из дома Фоули. Конечно, если она этого хотела. Не говоря уже о том, что женщина могла уйти сама. В конце концов, закон был на стороне Картрайта.
Дрейк покачал головой: