Дело об исчезнувшей красотке
Шрифт:
— Послушай, Шелл, уж не думаешь ли ты, что ты один такой гений?
Меня распирал смех. Мэгги, однако, в нашем веселье не участвовала. В глазах у нее загорелась такая животная ярость, что мне стало не по себе.
— А-а-а-а-а! — взвыла она. — Продажные сволочи! Пошли вы все…
Остальную часть заключительного высказывания мадам Риморс я здесь опускаю.
Глава 23
После того как я помог Сэму развязать Пресса, — а это означало, что мое предположение о том, что Сэм от него ничего не добился, подтвердилось, — и после того как мы отправили их вместе с Мэгги в главное управление, мы вызвали такси для Трэйси и уж только
Прежде всего Сэм удобно развалился в кресле.
— Ну и дельце! С ума сойти. — Он начал загибать толстые пальцы. — Убийство, совершенное Прессом в прошлом, — раз. Второе убийство — когда появилась угроза разоблачения. Хотя рано или поздно разоблачение наступило бы так или иначе. Застрелили Джорджию Мартин. Следующее — контрабанда и торговля наркотиками. Погибают еще несколько человек. Затем — самоубийство.
— Самоубийства не было, Сэм.
— Но я имею в виду Лорен. Возлюбленную Пресса.
— Это было не самоубийство, Сэм. Ее убили.
Сэм пожевал сигару и, не вынимая ее изо рта, продолжал выпускать слова вместо дыма:
— О'кей, Лорен убили. И нам надо начинать все сначала, так, по-твоему? Или у тебя уже готова версия?
— Как сказать. По крайней мере, я знаю, кто ее убил.
— Кто?
— Джорджия. Джорджия Мартин.
Сигара была совершенно новая, но Сэм вдавил ее в пепельницу так, что та рассыпалась в крошки:
— О'кей, Шелл. Я понимаю: ты хочешь выговориться. Давай, я слушаю. Как ее убили? Почему Джорджия?
Я чувствовал себя очень усталым. Усталым и разбитым. Словно на плечах у меня тонна груза. Я бы запросто мог проспать двадцать четыре часа кряду. Закурив сигарету и пару раз глубоко затянувшись, я начал:
— Интересно, правда? Джорджия Мартин. Опять она. С нее все началось и ею же заканчивается. Порочный круг, каких поискать. И труднее всего ответить на вопрос: «Как?» Нам известно, что она была связана с ОВМ, являлась одной из принявших, так сказать, Учение, знала в храме все ходы и выходы. Я думаю, она попалась на крючок через кого-то из Сипелей, — можешь сам спросить об этом у Трэйси. В любом случае, по словам Трэйси, и не только по ее, получается, что такое сумасбродство у Джорджии в крови.
Для Джорджии не составило бы особого труда забраться к Лорен в комнату и подмешать в принимаемое той снадобье цианистый калий. И то и другое с виду очень похоже, ты знаешь. Сработало в не сейчас, так потом. И вот когда Лорен потребовалось очередное впрыскивание, — а она уже сидит на игле, Джорджия это знает, и если она не законченная наркоманка, то время от времени «взлететь» ей просто необходимо, — Лорен колется и — бац! — умирает. Убийство! Уж кто-кто, но Джорджия, которая принимала наркотики сама, не могла не обнаружить у Лорен тех же симптомов. Хотя не исключено также, что Лорен ей по-дружески проболталась. — Я помедлил и снова глубоко затянулся. — Вывод. Джорджия могла это сделать без каких-либо ухищрений. Будь у нее на это причина. Отсюда второй вопрос: какая причина?
— Да-да, почему?
— Давай посмотрим на Джорджию со стороны. Кем она была раньше? Приятный, милый ребенок. Сумасбродная? Немного есть. Но в целом — вполне порядочная девушка. И вдруг попадает в непривычную обстановку Общества Внутреннего Мира, как губка впитывает в себя чепуху Нарды, хотя эта чепуха не так уж и безобидна. Жаль, ты его в деле не слышал. Я допускаю, что Джорджия начала в него влюбляться. Испытывать подсознательное влечение к своему «поводырю». А что? Это не такая уж и редкая вещь между доктором и пациентом. Особенно что касается психиатров, спроси любого.
Но наступает момент пробуждения. Оказывается, все это время ей давали морфий через рот. Ее предали.
Смотрим дальше. Джорджия больна, она это знает, как знает и то, что в жизни ей ничего хорошего больше не светит. Надо поквитаться с Нардой? Элементарно. Убить его можно. Но не слишком ли быстрая смерть для такого негодяя? Он же не успеет помучиться. А Джорджия хочет обязательно заставить его страдать. Но как? Появляется идея. Она наверняка, как и я, как и писака Джордан, заметила, какие Нарда и Лорен строят друг другу глазки. Джорджия ревнует. Ей хочется отомстить. И учти, что, когда это начинает происходить, Джорджия либо постоянно находится под кайфом, либо не думает ни о чем другом, кроме того, как этот кайф получить. Помимо всего прочего, Джорджия — женщина, а что в голове у женщины — одному Богу известно. Нарда столкнул ее в преисподнюю. Так пусть же он сам испытает, что это такое. А он это испытает после того, как лишится любимой забавы — чудненькой маленькой Лорен. И все. У Джорджии сказано — значит сделано. Но, увы, насладиться местью ей не удалось. Сэм, я уверен в одном: где бы сейчас ни находилась на том свете Джорджия — ей очень весело.
— Возможно, возможно… — Сэм закивал в знак согласия.
— И последнее, Сэм. Помнишь, как все началось? Умирая, Джорджия могла говорить только шепотом. «Нарда… я… убила…» — и последнее слово было «его…». Тогда я, естественно, ничего не знал. В частности, кто такой Нарда. Но в ходе расследования многое прояснилось. Я бы предложил три варианта того, что пыталась сообщить мне Джорджия. Первый: она хотела сказать, что убила Нарду. Второй: она хотела сказать, что убила кого-то, кого приняла за Нарду. И третий: она говорила не о Нарде, а о ком-то другом. Четвертого быть попросту не может. Хорошо, сейчас нам известно, что Джорджия и Нарда друг друга знали. Пресс сам тебе это сказал, когда ты и твои ребята приехали к нему в первый раз. Он был, по твоим словам, «живее не бывает». Следовательно, Джорджия имела в виду совсем не Нарду. Она пыталась сказать «его любовницу», или «его девку», или «его» еще что-то, — не знаю. Отсюда и шипящий шепот, как будто фраза не окончена. К сожалению, мы никогда не узнаем этого самого последнего слова. Джорджия хотела исповедаться перед смертью, Сэм. И частично она это сделала.
Видя, что Сэм ничего не отвечает, я продолжил дальше:
— Конечно, это останется между нами. Всего лишь теория. Гипотеза. Доказать я не могу. И никому никакой пользы от того, что выплывет еще одно убийство. И меньше всего ее отцу или Трэйси.
— Да, доказательств нет, — согласился Сэм. — Похоже на один из твоих сладких снов, Шелл. Мозги у тебя, будем считать, с воскресенья еще не прочистились. Самоубийство, на том и делу конец. И больше к этому не возвращаемся.
Несколько минут мы сидели молча. Каждый думал о своем.
Я встал первым, сказал Сэму, что пора спать, и крепко пожал его большую твердую руку. И как всегда, мне было чертовски приятно пожать руку отличному полицейскому и хорошему человеку.
Глава 24
Я сидел на диване у себя дома и попивал виски. Крепкий напиток приятно холодил горло, согревал пищевод и, проникая все глубже и глубже, достигал желудка, откуда расходился по жилочкам и кружил голову. Я расслабился. Расплылся, как пьяная амеба. Веки слипались, и разомкнуть их становилось все тяжелее и тяжелее. Совсем отчаявшись полностью открыть глаза, я до конца откинулся на подушки и взглянул на Лину. И хотя я видел ее лишь в четверть глаза, выглядела она потрясающе.