Дело привидений "Титаника"
Шрифт:
— А где папа?
Сначала мама будто не расслышала, потом вся вздрогнула и, воскликнув «Это моя Нюта!», так порывисто схватила меня и прижала к себе, что мне стало больно.
Но буквально спустя секунду мама вдруг резко отстранила меня и снова превратилась в неподвижное бледное изваяние.
У меня и страх весь пропал. Мне кажется, я сама вся тогда окаменела.
Тут раздался голос дяди Поля. Какой-то совсем незнакомый, глухой, даже скрипучий, как у злого старика. Дядя Поль сказал:
— Он уже ждет нас в лодке. Мы должны попасть в лодку.
И вдруг он обратился к маме по
— Соня, торопитесь. Времени нет совсем.
Он так и назвал маму: «Соня». Мне показалось, что даже на «ты»... «торопись»... точно не помню. Мне от этого сделалось еще страшнее. Мама не ответила. Она так и сидела без движения, на самом краю кровати, тепло одетая, и продолжала беззвучно шевелить губами.
Тогда дядя Поль у меня на глазах сам надел на нее ту же необычную подушечку... а потом я вдруг почувствовала, что он надевает такую подушечку и на меня.
Мы с мамой обе были как безвольные куклы.
— Теперь пора, — властно сказал дядя Поль. — Деньги, драгоценности... Всё взяли, Софья Николаевна?
Мама опять не ответила.
А я опять спросила, где папа.
— Он ждет, — грубо сказал дядя Поль, обеих нас схватил за руки и просто насильно потащил из каюты.
Он повел нас по коридору. И там так же молча, сосредоточенно шло еще много людей. Стало как-то неприятно пахнуть... как в людской в жаркий день, к вечеру. Мне показалось, что мы стали подниматься в гору, и я удивилась, почему стало тяжело идти по полу, на котором я еще вчера скакала без устали.
Мы поднялись по лестнице — и оказались в холоде и в гуще людей. Все говорили взволнованно, кто-то впереди даже кричал.
И тут я вдруг расслышала мамин шепот.
— Нас всех накажет Бог. Нас всех накажет Бог, — вот что шептала мама.
Мне теперь кажется, что мама и папа уже за два и даже три дня стали как-то предчувствовать эту ужасную катастрофу. Они не могли выразить, понять свои предчувствия... и от того у них возникла необъяснимая тревога, а вместе с тревогой — и бессознательный разлад... Я не знаю.
Дядя Поль решительно вел нас вперед, куда-то. Один человек в форме пытался его остановить, но он резко выговорил ему, и дядю Поля пропустили.
— Все в порядке, — сказал он, не оглядываясь на нас. — Мне разрешили помочь вам сесть.
Он подвел нас к борту, и я увидела висящую на веревках лодку... шлюпку. Дядя Поль подал маме руку, мама на миг как бы очнулась, оперлась на его руку, поднялась и перешла в шлюпку. Потом дядя Поль поднял меня и осторожно перевесил через борт корабля, к маме.
Помню, как мама в эту самую минуту сказала громко:
— Нас всех наказал Бог.
Я еще раз спросила, где папа, и дядя Поль сказал, что он в другой лодке, что в каждую лодку посадили по одному храброму человеку, который должен командовать лодкой и что папу выбрали одним из таких командиров.
Дядю Поля уже отталкивали от борта, и он махнул нам рукой и прокричал таким голосом, будто был сильно простужен:
— Запомните, Софья Николаевна, я сделал для вас все, что мог! Прошу вас, не забывайте!
Потом началось самое ужасное.
Я увидела черную стену. Она поползла вверх и словно стала заваливаться на нас.
А потом я услышала всплеск воды, а потом — короткие и частые всплески от весел. А потом было очень холодно, и я смотрела на корабль. Он тоже медленно уносился прочь и был весь в огнях. И я не могла понять, отчего он так наклонен... или мне это только кажется, потому что я как-то неправильно, боком сижу.
Потом... Я не хочу вспоминать... как страшный сон... было много криков... будто кричало в темноте множество народа... Подождите минуту... Они все так кричали, будто сильный... очень сильный ветер дул где-то в лесу.
Анна Всеволодовна замолкла и низко опустила взгляд. Я сидел против нее, невольно боясь шелохнуться, и пытался представить картину той величайшей катастрофы на море.
Потом рассказчица вздохнула, немного воспряла и даже сумела улыбнуться.
— Хорошо же... — справляясь с голосом, сказала она. — Теперь я не стану вдаваться в подробности. Думаю, что всю подоплеку вы уже поняли... Простите, мне очень тяжело вспоминать. Я все ждала, когда же, наконец, появится папа, когда он подплывет к нам на другой лодке. Мама сидела в шлюпке, держа меня холодной рукой. Скоро нас обнаружил другой, маленький корабль. Когда мы подплыли к нему совсем близко и все стали готовиться к пересадке, мама поднялась и двинулась к кораблю, будто ей одной подали лестницу... Мама была не в себе, она запнулась за край шлюпки и упала в воду. Мне кажется, поначалу я даже не испугалась. Я вся была как ледышка... Маму очень быстро спасли... Но не надолго. Она заболела воспалением легких, и, когда мы добрались до Америки, она через несколько дней умерла в каком-то морском лазарете.
А потом меня такую же сонную, холодную и окаменевшую доставили обратно, в Россию.
А еще через полгода в Перовском появился Поль...
Он очень изменился... Вернее изменил себя. Помню, я совсем не испугалась. Я подумала, что он приехал передать привет от папы, и скоро папа сам приедет и привезет свой сюрприз... Но ничего этого не было.
Мне строго наказали никому не говорить о том, что у нас был дядя Поль.
Потом я все узнала и все поняла. Оказывается, его посчитали погибшим и он получил очень большую страховку... Получил, разумеется, не он, а его родные. Но, в общем, теперь было поздно что-либо менять.
Потом Поль стал появляться чаще. Он был очень ласков со мной, привозил разные подарки. Я знала, что надо иметь в виду: все эти подарки мне якобы покупала тетя.
Потом меня отправили в пансион. Там у меня появились подруги, и я немного отвлеклась... Все знали о моей беде и старались скрасить мне жизнь... Но это уже не относится к делу.
Какой-то ужасный рок висит над нашей семьей...
Когда случилось новое несчастье, Поль прислал мне записку. Он писал, что полиция будет скрупулезно исследовать все обстоятельства и может невзначай узнать нашу семейную тайну. Возникнут разные подозрения... Полиция все свалит в одну кучу и по своей обычной привычке начнет подозревать преступление. Тут может невзначай все вскрыться... Поль просил меня уничтожить все фотографические карточки, по которым его могут узнать и разыскать. Вот и все... Теперь вам все известно.