Дело пропавшей балерины
Шрифт:
– Да.
– И с тех пор вы ее больше не видели?
– Верно.
– Выходит, художник и балерина, которую вы встретили в гримерной, видели вашу сестру последними?
– Да. И еще – бородатый мужчина.
Тарас Адамович закрыл записную книжку.
– С кем ваша сестра собиралась встретиться в «Семадени»?
– Я точно не знаю.
– Она же должна была вас хотя бы предупредить.
Мира смутилась, потом сказала:
– Кажется, это должны были быть военные. Офицеры.
– Вы кого-либо из них знаете?
– Один из… почитателей Вериного таланта – штабс-капитан Сергей Назимов.
– Вы видели его в «Семадени», когда разговаривали с официантом?
– Да. Я зашла всего на минутку, быстро огляделась, выслушала официанта и хотела уходить. Назимов остановил меня, спросил о Вере, сказал, что она не пришла. Я ответила ему, что ищу ее.
– Вы рассказали в театре об исчезновении сестры?
Мира опустила глаза.
– Да. Госпожа Нижинская, кажется, удивилась и немного рассердилась. Остальные… Думаю, им безразлично. А кое-кто, возможно, и обрадовался…
Он сочувственно посмотрел на девушку.
Сквер вновь заполнили курсистки в шляпках. Наверное, окончилась лекция. Мира сидела на скамье, осторожно теребя пальчиками застежку ридикюля. Тарас Адамович глубоко вдохнул. Хороший сквер, плеск воды успокаивает. Курсистки, легкомысленные, как мотыльки, щебечут о чем-то друг дружке, сплетничают. Некоторые – совсем юные, с книгами в руках. Есть и другие – в длинных узких юбках, с высокими прическами и в пенсне. Вероятно, уже стали ассистентками профессоров либо готовятся к роли строгих гувернанток.
А здесь, рядом с ним на скамье сидит девушка в шляпке и все мысли ее не об учительской карьере, лекциях или поклонниках.
– Мира, – обратился он к ней, – я попробую найти вашу сестру. Конечно, мне было бы проще это сделать, если бы я все еще служил в полиции. Но, как частное лицо… я сделаю все возможное.
Она ответила неожиданно:
– Я… Я могу вам помочь? Хоть чем-то?
Сначала хотел ответить категорическим отказом. Потом подумал и сказал:
– Разве что в качестве секретаря. Расследование… требует аккуратности.
Мира с готовностью кивнула.
– Вам пора возвращаться. Не думаю, что ваш профессор простит вам прогул еще одной лекции.
Мира улыбнулась:
– Это сейчас волнует меня меньше всего.
– И все-таки. Вам стоит вернуться.
Она посмотрела ему в глаза и сказала:
– Благодарю.
Грациозно поднялась, взяла ридикюль.
– Когда я могу приступить к работе?
– Что?
– В качестве секретаря, – серьезно сказала она.
Он тоже поднялся, взял шляпу.
– Вам придется совмещать это с курсами, – он посмотрел на нее, в голове мелькнула мысль о том, что участие девушки в этом деле – излишне. Личные дела лучше не расследовать – будут ослеплять эмоции. Когда-то он уже совершил подобную ошибку. Хотя случилось это очень давно. Этой курсисточки тогда еще и на свете не было. Сколько ей? Двадцать один. А уже сполна хлебнула ужаса войны – отец погиб. Теперь сестра исчезла. Он отмахнулся от мыслей, сказал вслух:
– Думаю, мы можем встречаться после полудня. Когда вы будете располагать свободным временем.
– Благодарю. Я начну завтра, – с готовностью пообещала девушка.
– Договорились. Буду вас ждать.
Тарас Адамович слегка кивнул ей на прощание. Уже собираясь уходить, она улыбнулась, привычным движением переместила ридикюль на cгиб локтя, чуть наклонила и снова подняла голову в шляпке.
– Мира! – послышалось вдруг совсем рядом.
Светлая блузка, строгая юбка. Незнакомая девушка крепко сжимала в руках книгу. Вся ее осанка была как-то слишком напряжена, что создавало странный контраст с меланхолично-расслабленной позой Миры. Томашевич удивленно взглянула на девушку. Тарас Адамович вежливо улыбнулся. Он не начинал диалог, ожидал объяснений. В конце концов, эта незнакомка сама вмешалась в их разговор, следовательно, и прерывать неудобные паузы – тоже ей.
– Прошу прощения, – спокойно и с вызовом сказала она, ни к кому не обращаясь, и повторила: – Мира! Профессор Лобода просил передать, что он ожидает тебя в библиотеке.
– Да, спасибо, я уже иду… До встречи, Тарас Адамович, – молвила Мира и ушла.
– До встречи, – ответил он.
Незнакомка, кажется, уходить не собиралась. Тарас Адамович поднял чемоданчик, положил в него записную книжку, оглянулся на девушку, все еще стоявшую рядом. Мира Томашевич уже скрылась за дверью здания с Минервой.
– Вы из полиции? – не слишком вежливо спросила незнакомка.
– Нет, – без лишних объяснений ответил он.
– Вы похожи на следователя.
– Возможно.
– Разыскиваете ее сестру?
Он внимательно посмотрел на курсистку. Ведь она – тоже курсистка? Иначе зачем ей говорить о лекциях? Широкое лицо. Слишком высокий лоб, маленькие глаза. Не очень приятные черты. Или же просто показались такими, когда девушка вмешалась в чужой разговор?
– Вы что-то знаете об исчезновении ее сестры? – спокойно спросил Тарас Адамович.
– Нет. Знаю одно – если ее сестру не найдут до октября, вряд ли Томашевич сможет заплатить за учебу.
Он надел шляпу.
– Меня это не касается.
– Отчего же? Тогда она не сможет заплатить и вам. В этом городе, кажется, зарабатывают только балерины, – последнюю фразу она произнесла насмешливо.
– Вы отлично проинформированы, – вежливо ответил на ее замечание Тарас Адамович.
– Благодарю, – холодно молвила курсистка, – но после того, как Томашевич обратилась в полицию, здесь все знают о том, что ее сестра исчезла.