Дело заикающегося епископа
Шрифт:
— …потому что видят во мне опасного противника. Бюргер сделал вид, что не слышит слов Мейсона.
— Я не сомневаюсь, что в газеты попадет история о том, как вы избили одного из них, пригрозили оружием второму и отняли у него материалы, которые присяжные заседатели могли бы посчитать исключительно важными.
— В газеты может попасть и другой материал.
Мейсон усмехнулся.
— О том, как один легковерный окружной прокурор развесил уши и…
— Довольно! — Гамильтон Бюргер протестующе встал. — Я уже сказал
Мейсон отодвинул назад свой стул, встал и сказал:
— Разрешите мне позвонить вам по телефону немного позднее?
— Я считаю, что мы можем сейчас принять решение по данному вопросу.
— Я позвоню вам в течение десяти минут.
— Хорошо.
Мейсон не протянул ему руки на прощание. Он поспешно вышел из кабинета, вошел в будку телефона-автомата, находящуюся в холле, и позвонил в контору Пола Дрейка.
Услышав голос Пола, он спросил:
— Проверил ключ?
— Да. Подходит.
— Ты уверен?
— Полностью. Я отворил и наружную, и внутреннюю дверь из прихожей в квартиру. Как это отразится на тебе, Перри?
— Не знаю, Пол. Эти мерзавцы загипнотизировали Бюргера. Ключ от квартиры Джулии Брэннер был вещественным доказательством против нее. Весьма слабое доказательство, пока он не оказался у меня в руках. Теперь же он приобрел колоссальное значение, и кто мне поверит, что я понятия не имел, что это за ключ. Ладно, увидимся.
Он опустил трубку, вернулся назад в кабинет прокурора и сказал секретарше:
— Пожалуйста, передайте мистеру Бюргеру, что адвокат Перри Мейсон согласен провести предварительное слушание дела Джулии Брэннер завтра в десять часов утра. Мы против всякого бюрократизма и волокиты.
Глава 14
Судья Нокс кивнул Джорджу Шумейкеру, одному из наиболее искусных в проведении судебных заседаний помощников окружного прокурора.
— Можете подойти, — сказал он, — с допросом свидетелей по делу «Народ против Джулии Брэннер», с условием со стороны защиты, что свидетели сейчас будут допрашиваться с обоюдного согласия и что защита имеет право отложить на некоторое время любой вопрос.
— Условие принимается.
Шумейкер распорядился:
— Вызовите Карла Смита.
Вперед выступил коренастый мужчина в форме водителя такси, с глупым видом поднял вверх руки, смутился, опустил их по швам. Его привели к присяге, после чего он поднялся на место для свидетелей.
— Ваше имя Карл Смит, и вы работаете в настоящее время водителем такси и были на линии пятого числа этого месяца?
— Да.
— Знаете ли вы обвиняемую Джулию Брэннер?
Шофер посмотрел на Джулию Брэннер, которая сидела с поджатыми губами совершенно неподвижно чуть позади Перри Мейсона.
— Да.
— Когда вы
— Пятого числа примерно в час ночи. Она по телефону вызвала такси, на вызов отправили меня. Она вручила мне письмо, адресованное Ренволду К. Браунли, и велела доставить его в особняк Браунли. Я тогда сказал ей, что время слишком позднее для таких поручений, но она ответила, что все ол-райт, мистер Браунли будет рад получить ее записку.
— Что-нибудь еще?
— Больше она ничего не говорила. Я взял письмо. Когда я позвонил в звонок у парадного входа особняка Браунли, дверь мне открыл молодой человек. Я отдал ему письмо. Он сказал, что сразу же передаст его мистеру Браунли. Я спросил, кто он такой, и он ответил…
— Минуточку, — прервал его Мейсон, — я возражаю против пересказа разговора между этими двумя людьми на том основании, что он не имеет прямого отношения к разбираемому делу.
— Возражение принято, — сказал судья.
Шумейкер с победоносной улыбкой повернулся лицом к залу и произнес:
— Если Филипп Браунли находится в зале, просим его подняться.
Филипп Браунли в синем саржевом костюме выглядел бледным и изможденным.
— Видели ли вы когда-нибудь этого человека? — обратился Шумейкер к шоферу.
— Да. Это тот человек, которому я отдал письмо, — ответил таксист.
— Это все.
Мейсон махнул рукой.
— Вопросов не имею.
— Филипп Браунли, будьте любезны подняться на место для свидетелей.
Молодой человек выступил вперед и был приведен к присяге.
— Вы знакомы с Карлом Смитом, свидетелем, который только что давал показания?
— Да.
— Видели ли вы его ночью пятого числа?
— Да.
— Передал ли он вам что-нибудь?
— Да.
— Что именно?
— Письмо, адресованное моему деду мистеру Ренволду К. Браунли.
— Что вы с ним сделали?
— Немедленно отнес его дедушке.
— Он уже спал?
— Он лежал и читал в постели. Это было его привычкой.
— Распечатал ли он письмо в вашем присутствии?
— Да.
— Вы сами видели письмо?
— Я его не читал, но дедушка мне сказал, что в нем написано.
— Что же он вам сказал?
Мейсон покачал головой.
— Ваша честь, я возражаю на том основании, что это не настоящее доказательство, а всего лишь пересказ чужих слов.
Судья Нокс согласился:
— Я поддерживаю возражение защиты.
— Что, — хмурясь, спросил Шумейкер, — ваш дед сделал или сказал сразу же после получения письма?
— Возражаю на том же основании, — заявил Мейсон.
— Я не приму никаких заявлений в отношении того, что было написано, — вынес решение судья Нокс, — но я приму любые заявления, которые может сделать мистер Браунли в отношении того, что он намеревался сделать или куда он собирался поехать.
Филипп Браунли сказал тихим голосом: