Демократизация
Шрифт:
Практическое исключение женщин из определения, которое, на первый взгляд, их включает, можно встретить также в работе Дитриха Рюшемайера, Эвелин и Джона Стивенсов. Авторы начинают с достаточно типичного определения демократии – «регулярные, свободные и справедливые выборы представителей при всеобщем и равном избирательном праве» [495] . Действительно, они утверждают, что «как бы детально мы ни определяли демократию, она не значит ничего, если не включает правление большинства или участие большинства в правлении» [496] . Но снова, переворачивая несколько страниц, мы видим, что женщины исключены из определения «большинства». Рюшемайер и Э. и Дж. Стивенсы объясняют, что они «выбирают в качестве критического порога, позволяющего говорить о демократии в исторических исследованиях, право голоса для мужчин, вместо действительно всеобщего избирательного права» [497] . Таким образом, государства считаются демократическими при наличии избирательных прав у всех мужчин. Определения демократии Хантингтона, Рюшемайера и соавторов едва ли единственные, включающие женщин в принципе, но в действительности их исключающие. Чтобы ознакомиться с рядом других примеров, обратитесь к статье Памелы Пакстон [498] .
495
Rueschemeyer, Stephens, Stephens, 1992, р. 43
496
Ibid., р. 41
497
Ibid., р. 48
498
Paxton, 2000
Если женщины часто не учитываются в традиционных теориях демократии, то что можно сказать в отношении новой тенденции обсуждения качества демократии? Теоретики качества демократии вместо проведения различий между демократиями и недемократиями фокусируются на определении того, что такое «хорошая» демократия. И более вероятно, что гендер будет упомянут в определениях качества демократии. Ларри Даймонд и Леонардо Морлино утверждают, что восемь параметров помогают дифференцировать демократии по качественному признаку: верховенство закона, участие, конкуренция, вертикальная и горизонтальная подотчетность, уважение к гражданским свободам, большее политическое равенство и способность к реагированию (responsiveness). Равенство – релевантный параметр для включения женщин. Даймонд и Морлино [499] определяют этот параметр как «прогрессивное внедрение большего политического (и лежащих в его основе социального и экономического) равенства». Далее они объясняют, что условие равенства с точки зрения качества демократии «включает запрет на дискриминацию на основе гендерных, расовых, этнических, религиозных признаков, политической ориентации или других внешних условий» [500] . Упор на качество демократии, таким образом, открывает возможность для полноценной дискуссии по поводу гендера в политической теории. Однако до сих пор при оценке качества демократии участие или представительство женщин в полной мере не принималось во внимание (см., напр., [501] ).
499
Diamond, Morlino, 2005, р. xii
500
Ibid., р. xxvii
501
Altman, Per'ez-Li~nan, 2002
Чрезвычайно приятной особенностью сосредоточения внимания на критерии равенства является признание того, что социальное и экономическое неравенство формируют неравенства политические. Как объясняет Дитрих Рюшемайер [502] :
Господствующие группы могут использовать свои социальные и экономические властные ресурсы в политической сфере напрямую в большей или меньшей степени. И они могут использовать свой статус и влияние – «культурную гегемонию», если кратко – в отношении образования, производства культурных ценностей и массовых коммуникаций, чтобы опосредованным путем формировать взгляды, ценности и предпочтения зависимых групп. Если это воздействие социального и экономического неравенства существенно не сдерживать, политическое равенство будет крайне ограниченным.
502
Rueschemeyer, 2005, р. 47
Несмотря на то что большинство современных дискуссий о политическом равенстве сконцентрированы на экономической власти, благосостоянии или социально-экономическом неравенстве, их аргументы легко применимы к вопросам гендерного неравенства. Подумайте о мужчинах как о доминантной группе в гендерной стратификации и прочитайте предыдущую цитату снова. Чтобы увидеть, как гендерная стратификация может влиять на взгляды зависимой группы, рассмотрим недавнее исследование Ричарда Фокса и Дженнифер Лоулесс [503] . Эти исследователи обнаружили, что в выборке из мужчин и женщин с равной квалификацией мужчины с гораздо большей вероятностью выражали стремление к политической деятельности. Когда у женщин спрашивали, почему они не стремились в политику, они объясняли это тем, что ощущали себя неквалифицированными. Согласно этому исследованию, женщины социализируются таким образом, что верят, что недостаточно квалифицированы для участия в политике (см. также: [504] ).
503
Fox, Lawless, 2004
504
Wolbrecht, Campbell, 2007
При оценке качества демократии возникает вопрос: если правительство хронически не обеспечивает достаточного представительства женщин, уверены ли мы в том, что «правила игры» честные? Конечно, такой вопрос может быть задан относительно любой исторически маргинализированной или угнетенной группы, например, расовой, этнической или экономической. Понимание качества демократии требует выхода за пределы простого понимания участия, оно требует понимания фактического представительства этих традиционно маргинализированных групп. Из этого следует, что для понимания того, каким способом гендер может быть инкорпорирован в понимание демократии, мы должны лучше понять концепцию представительства.
10.1. Ключевые положения
• Женщины могут показаться включенными в определения демократии, но на практике они часто исключены из них.
• Фокус на качестве демократии дает возможность открытого включения женщин.
Демократическое представительство женщин: формальное, дескриптивное и содержательное
Если представительство женщин и других маргинализированных социальных групп является ключевым для демократии, что означает термин «равное представительство»? При рассмотрении роли женщин в демократии теоретики обычно различают формальное, дескриптивное и содержательное представительства. Наиболее простым выражением равного представительства является формальное представительство, при котором у женщин есть законное право участвовать в политике наравне с мужчинами. Достижение формального представительства требует ликвидации любых препятствий для участия женщин в политике. Женщины должны иметь право выбирать и быть избранными. Цель формального представительства – отсутствие прямой и неприкрытой дискриминации женщин в политике.
Идея о том, что женщины должны иметь право голоса, была принята почти повсеместно за последние 100 лет. Права женщины сегодня рассматриваются как права человека, а положения о политическом участии женщин закреплены в резолюциях, кодексах, официальных конвенциях большинства международных учреждений, так же как и в правовых системах многих государств. Например, на четвертой Всемирной конференции по положению женщин Организации Объединенных Наций, прошедшей в Пекине в 1995 г., 189 стран одобрили Пекинскую платформу действий (Platform for Action), в которой утверждалось, что «ни одно правительство не может утверждать о своей демократичности до тех пор, пока женщинам не будет гарантировано право равного представительства». Это тот самый тип представительства, который как минимум находит прямое выражение в большинстве определений демократии: демократии должны предоставлять взрослым гражданам формальное право политического участия.
Но формальное представительство не обязательно приводит к появлению значительного числа женщин на политических постах. Хотя в большинстве стран мира у женщин есть равные возможности выбирать и участвовать в политике, они в значительной степени остаются непредставленными на должностях, связанных с принятием политических решений. Более 98 % государств мира предоставили женщинам формальное право выбирать и формальное право выставлять свою кандидатуру на выборах. Но немногие страны имеют более 20 % женщин в своих законодательных органах. Равные возможности, по-видимому, автоматически не подразумевают равного числа мужчин и женщин, участвующих в политике.
По этой причине политические теоретики феминизма утверждают, что мы нуждаемся в иной концепции равного представительства. Равное представительство может требовать дескриптивного представительства – наглядного соответствия представителей и электората. Если женщины составляют половину населения, они также должны составлять приблизительно половину в законодательных и исполнительных органах.
Доводы в пользу дескриптивного представительства подразумевают, что формального политического равенства недостаточно. Права сами по себе не являются средством решения проблемы социального и экономического неравенства, препятствующих женщинам использовать свои политические возможности. Напротив, существовавшее в прошлом и продолжающееся исключение женщин из политических элит укрепляет идею о неполноценности женщин [505] .
505
Phillips, 1995
Занимаясь решением этой проблемы, политические теоретики феминизма утверждают, что нужно что-то большее: «Те, кто находился в подчинении, был маргинализирован, кого заставляли молчать, нуждаются в защите гарантированного им голоса, и …демократии должны добиваться компенсации дисбаланса, созданного веками угнетений» [506] . Другими словами, должны быть предприняты конкретные действия, например, изменены избирательные законы или введены гендерные квоты для обеспечения представительства женщин в политике пропорционально их доле в общей численности населения.
506
Phillips, 1991, р. 7