День космонавтики
Шрифт:
Сегодня как раз были занятия на тренажёрах, и стоило мне заикнуться о неважном самочувствии, как руководитель, Семён Евгеньевич, предложил мне посидеть на скамейке — по нашим довольно строгим правилам к этой части занятий не допускали тех, кто имел проблемы со здоровьем. Я некоторое время понаблюдал за кружковцами, радостно облепившими тренажёры, помог кому-то облачиться в противоперегрузочный костюм, что составляло одну из главных радостей подобных занятий, и осознал, что сеанса восстановления памяти не получается — голова слишком забита тем, что я почерпнул с давешнего стенда о славных покорителях Космоса. Многое, конечно, прояснилось — но в мозаике по-прежнему не хватало нескольких весьма существенных фрагментов, и я поймал себя на том, что не в состоянии думать о чём-то другом.
А
Москва, Октябрьский р-н,
ул. Строителей,
Городская библиотека № 183
15 апреля 1975 г.
В библиотеке — в следующем тысячелетии она будет носить имя Данте Алигьери и приобретёт известность после громкого скандала, когда помещение библиотеки (существовавшей, между прочим, с тех самых пор, как этот микрорайон появился на карте Москвы) попытался оттяпать для себя расположенный в том же здании Следственный Комитет, — я сразу направился в читальный зал. И там вполне ожидаемо столкнулся с суровой реальностью в виде пожилой смотрительницы, потребовавшей у меня читательский билет. Трюк с дворцовскими корочками здесь не прокатил бы — библиотека не относилась к числу детских, и для записи в неё требовался паспорт или иное, взрослое удостоверение личности вроде студбилета. Пришлось давить на жалость, выклянчивая у тётеньки в читальном зале позволения поработать с подшивками «Красной Звезды», что якобы требовалось для доклада на политинформации, который я должен был подготовить к завтрашнему дню — да вот, отложил на потом, позабыл, а теперь уж поздно искать материалы где-то ещё. Библиотекарша, растроганная моим неподдельным энтузиазмом, и в итоге я просидел в читальном зале до половины десятого вечера, покинув его последним из посетителей.
Почему именно «Красная звезда», спросите вы? Дело в том, что в том, прошлом детстве было у меня своего рода хобби — я вырезал и наклеивал в большой альбом для рисования газетные и журнальные фотографии, заметки, статьи, связанные с авиацией. Одним из главных их «источников» неизменно служили для меня уличные газетные стенды, на которых, кроме обязательных «Известий» и «Правды», вывешивали ещё и «Красную Звезду». Помнится, я подолгу простаивал возле них, воровато оглядываясь по сторонам, выбирал момент, когда рядом не было прохожих и торопливо, зубчатым краем трёхкопеечной монеты вырезал из газетного листа нужный мне кусочек бумаги с текстом или скверной чёрно-белой фотографией…
С тех самых пор с памяти у меня прочно отложились многочисленные заметки об учениях военно-воздушных сил НАТО, о поставках боевых самолётов, которыми проклятые империалисты снабжали своих союзников — и, разумеется, фотографии «МиГов», «Сушек» и «Ту» наших, советских соколов. Именно эти материалы, а так же редакционные статьи, предназначенные «целевой аудитории» газеты, военнослужащим, которых в СССР в 1975-м году должно быть не меньше двух с половиной миллионов, меня сейчас и интересовали. В первую очередь, общий тон этих статей и очерков, выдержанных в неизменном стиле «если завтра война, если завтра в поход» — и это несмотря на свирепствовавшие в те годы разрядку и разоружение…
Так вот — ничего подобного я здесь не нашёл. Да, статьи о боевой подготовке, да, материалы о вооружённых силах других стран, да, необычайно много исторических экскурсов — но накал даже близко не напоминал тот, прежний! Так, я довольно скоро выяснил, что Вьетнамская война закончилась аж три года назад, и финал её, похоже, обошёлся без той кровавой бойни, которая случилась в нашей реальности. Оказывается, здесь этот конфликт был урегулирован чуть ли не дипломатическим путём — во всяком случае, упоминаний о грандиозных бомбардировках вроде печально известных операций «Лайнбэкер» я нигде не нашёл, как и кадров эвакуации американцев с крыши посольства в Сайгоне на вертолётах…
Да что там Вьетнам — здесь, считайте, что нет блокового противостояния в старушке-Европе! То есть и НАТО и Варшавский договор никуда не делись, но существуют они в каком-то урезанном варианте. До деталей я не докопался, но понял, что Франция в НАТО так и не вернулась, ядерное оружие американцы из Европы вывели, оставив, кажется, некоторое количество тактических боеголовок в туманном Альбионе; что касается «другой стороны», то Советская Группа Войск в Германии сокращена до совершенно неприличных размеров и выполняет, судя по всему, сугубо декоративные функции, не помышляя ни о каком танковом броске к Ла-Маншу…
Что ж, вот и ещё один кусочек мозаики, думал я, направляясь дворами к дому — хотя, конечно, белых пятен в складывающейся картине этого мира пока хватает. Если здесь не случилось разорительной гонки вооружений, танковых, авиационных и морских армад, которые в нашей реальности наперегонки клепали потенциальные участники Третьей и Последней, если здесь не вбухивались такие чудовищные средства в ракетно-ядерное соревнование — что ж, вполне можно представить себе, что у них хватило денег на серьёзные космические программы. Заодно — получает объяснение столь тесное сотрудничество великих держав. Похоже, здесь сумели избавиться от дурной привычки смотреть друг на друга через прицельные устройства пусковых ракетных комплексов, и всерьёз взялись за воплощение того, что описывал Казанцев в «Лунной дороге», и Артур Кларк в своих романах, где американцы и наши вместе осваивают космос — по-настоящему вместе, а не устраивая политические показушные шоу, вроде «Союза-Аполлона»…
Или же — я выдаю желаемое за действительное, основываясь на явно недостаточной информации? Что ж, во всяком случае, теперь ясно, в каком направлении надо искать — а времени у меня, похоже, навалом…
Размышления мои прервал весёлый заливистый лай. Джерри рыжим пушистым клубком подкатился к моим ногам и принялся радостно скакать вокруг, а минутой спустя появилась и Лена. Мне было высказано недовольство — оказывается, она уже полчаса, как ждёт в сквере с собакой, а мы с Бритькой всё не появляемся, куда это годится? Впрочем, получив заверения что я не забыл, наоборот, тороплюсь из дворца, чтобы застать их на прогулке — девочка сменила гнев на милость и даже пригласила меня назавтра в гости, по случаю своего дня рождения. «Приходите с собакой, — сказала она, — мама не станет возражать, а мы с Джерри будем рады!..»
На том мы и расстались. Завтра — новый день, уже шестой по счёту в этом почти родном и, одновременно, незнакомом для меня мире…
III
Казахская ССР,
Космодром Байконур
16 апреля 1975 года.
Вблизи агрегат не производил такого грандиозного впечатления, как на телеэкране в момент старта. Димке доводилось бывать в Десне, и тамошний синхрофазотрон хоть и уступал размерами бублику «космического батута», но всё же напоминал его до чрезвычайности. К тому же, в Дубне синхрофазотрон агрегат размещался в закрытом помещении, в специально построенном для него здании, имеющем в плане круглую форму; здесь же голая, как стол, казахская степь, как бы «съедала» солидные размеры космодромных сооружений. И даже в сравнении с разведёнными кабель-мачтами и башнями обслуживания других стартовых столов, «космический батут казался каким-то несолидным — словно ребёнок-великан походя обронил свою игрушку, да так о ней и позабыл…