Дерьмо
Шрифт:
Тоул с торжественным видом усаживается на стул, как делает обычно, когда мы играем в карты в Ложе.
– Я говорил с Амандой, и она понимает, какая на ней ответственность.
Держу пари, сучка думает, что если будет лизать Тоулу зад, то скорее пролезет наверх. Ошибочка!
Чуть позднее, когда я сижу в столовой, прислушиваясь к последним сплетням, эта корова сама подходит ко мне.
– Брюс, можно вас на минутку?
Она ведет меня в коридор. Если собирается разыгрывать передо мной свою новую роль, то зря надеется. Я не намерен выслушивать всякую хрень от таких,
– Не знаю, слышал ли ты об этом, Брюс, но завтра у Гаса день рождения, и мы планируем небольшую вечеринку. В отделе особо опасных преступлений.
Вот, значит, как. А мне никто и не сказал, ни Леннокс, ни другие. Ублюдки.
– Я в курсе.
– Это я так, на всякий случай.
– Она улыбается и отворачивается.
– Увидимся.
Думает, что обведет меня вокруг пальца, если будет улыбаться. Как бы не так. Правила не меняются. Возвращаюсь вниз, но в голове уже звучит постпраздничный блюз, и мне хочется разнести контору ко всем чертям. Просматриваю бумаги по делу и краем глаза вижу, как в комнату входит какая-то женщина в сопровождении Драммонд и Хейзел из канцелярии. Лицо женщины кажется смутно знакомым.
Драммонд указывает ей на меня.
Женщина держит за руку мальчика, и они осторожно подходят к моему столу.
– Брюс, это к тебе, - сообщает Драммонд.
– Миссис Сим. Какого...
– Я приходила на прошлой неделе, - робко говорит женщина, - но мне сказали, что вы в отпуске. Я хотела лично поблагодарить вас за то, что вы сделали для Колина.
– Она поворачивается к мальчику.
– Это тот добрый человек, Юэн, который пытался спасти твоего папочку...
Женщина всхлипывает.
Мальчик стоит с опущенной головой, но после слов матери поднимает глаза и выдавливает из себя улыбку. Ему, наверно, примерно столько же, сколько и Стейси.
– У него было больное сердце... это у них наследственное...
– Я вижу, как шевелятся ее губы.
– Но он никогда не позволял себе беспокоиться по этому поводу... Он был хороший человек...
– Она всхлипывает, и Драммонд берет ее за руку. Женщина снова смотрит на мальчика, потом на меня.
– И это, Юэн, тоже хороший человек. Он пытался спасти твоего папочку, пытался помочь ему, тогда как все просто стояли и смотрели... он так старался...
И как оно?
– Я лишь хотела поблагодарить вас, сержант Робертсон... Брюс... просто хотела сказать спасибо за то, что вы хотели помочь...
– Жаль, у меня ничего не получилось, - говорю я.
– Спасибо вам... вы сделали все, что могли. Спасибо. Вы очень хороший...
Она шмыгает носом, и Аманда ведет ее в коридор, но у двери оборачивается и смотрит на меня как-то... по-человечески. Сзади подходит Гас и кладет руку мне на плечо.
– Бедный парнишка. Какое ужасное Рождество будет у этих двоих.
Она не знает, эта женщина, она просто не знает.
Сажусь за кроссворд, однако сосредоточиться не удается, и я решаю уйти пораньше.
В Тайнкасле благотворительный матч Стронака, но я, конечно, не собираюсь идти туда и пополнять карман этого придурка. Какое мне удовольствие смотреть, как он будет выделываться перед всеми. В любом случае народу соберется немного. Короче, зрелище средней паршивости. Если кто и будет, то разве что масштаба Гэри Маккея или Крейга Ливайна.
Вечером я в Ложе, слушаю какого-то рефери, он же инспектор по строительству в районном совете. Язык у парня подвешен и рассказать ему есть что. Блейдси ходит как озабоченный. Подваливает к нам, демонстрируя новые очки, но, подобно большинству англичан, в футболе он полный ноль. Чуть позже появляется Рэй Леннокс с парой недоумков в форме. Форму они, правда, сняли, но недоумками так и остались. Я кивком подзываю его к себе, и он втискивается рядом. Сколько раз намекать придурку, что не стоит болтаться в такой компании. Пообтирайся с неудачниками, и сам к ним присоединишься.
Между тем судья продолжает:
– И вот оказался я в Айброксе, а ребятам нужны три очка, чтобы взять первое место. Они и так впереди с отрывом в тридцать очков, так что все уже решено, и догнать их никто не в состоянии при любом раскладе. Но день хороший, люди пришли с семьями, мелюзга с разрисованными физиономиями, так что парни настроены на победу. Койсти забивает гол, один-ноль, все в порядке. Ха-ха-ха. Тот еще хрен. Было, правда, подозрение на офсайд, но Освальд Бектон флажок не поднял. Вы его знаете, Освальда Бектона. Ложа 364.
Кое-кто из слушателей кивает. Кое-кто улыбается.
– Так или иначе, все встают и уже начинают готовиться к празднику. Песни, веселье... Остается пара минут, и тут в штрафную «Рейнджера» идет длинный пас. Тот сопляк проскальзывает между Коуги и Маклареном, и они укладывают его на травку прямо в штрафной. Чистый пенальти, но я, понятное дело, не собираюсь его назначать и портить людям праздник. Через неделю у них еще игра на выезде, так почему бы не позволить ребятам поднять флаг дома? Все равно они первые. Испортить людям настроение? Ну нет! Представляете, что бы сказали в Ложе в Уитберне! Да после такого и жить бы не стоило. Так всех подвести. В общем, я машу - мол, продолжайте играть, ничего не было.
– Ты поступил по совести, приятель, - говорит Билл Армитидж.
– А того юного придурка пришлось удалить за несогласие с судьей. Решение арбитра окончательно. Мудак никак не хотел униматься. Такие везде есть.
– Вот скотина, - бросает Билл Армитидж.
– Не скрою, смотреть все это на следующий день по телику было немного неприятно, - продолжает рефери.
– Но ребята молодцы, сократили эпизод до минимума и показали только с одной камеры. Конечно, после матча я переговорил в «синей комнате» с представителем Федерации, и он
полностью вошел в мое положение. Оказалось, парень из той же Ложи, что и Сэмми Кирквуд. Помнишь Сэмми?
– спрашивает он у меня.
Я киваю. Сэмми, бывало, поставлял мне журналы, хотя и не такие хорошие, как Гектор, но все же. Надо бы позвонить старикану, узнать, нет ли чего новенького.
– Так или иначе, все обошлось. Представитель сказал, что я находился в такой точке, откуда не мог оценить эпизод. Звонков было много, но ребята меня прикрыли.
Армитидж смеется.
– Да, у них там параноиков хватает.