Дерзкий роман
Шрифт:
Сжалься.
Я прилип бы к этим двухцветным губам и, вероятно, променял бы свое левое легкое на то, чтобы попробовать их снова. Нет, не просто попробовать. Я бы сосал, покусывал и пожирал их, пока ее сладость не укоренилась бы во мне.
Я переминаюсь с ноги на ногу. Говорю себе, что нужно что-то сказать.
Невозможно.
Солнечный свет мерцает в ее глазах и на смуглой коже.
Они сияют.
Она сияет.
И она смотрит на меня, опустив всю свою защиту. Она никогда не смотрела
Красивая, сногсшибательная, моя.
Моя.
Чего я хочу от Дон Баннер?
Что-то вертится у меня на кончике языка, но когда я снова перевожу взгляд на ее глаза и позволяю моменту остановиться на мне, ответ становится ясен.
Я придвигаюсь к ней и наклоняюсь. — Прости меня.
Ее ресницы трепещут. Ясно, что она этого не ожидала.
Я жду, что она что-нибудь скажет, пока мое сердце колотится в груди, но все, что она делает, это смотрит на меня, приоткрыв губы и сверля глазами мою душу.
Я прошу слишком многого? Она все еще злится? Она предпочла бы бросить меня на ипподроме и задавить машиной, чем дать мне это?
Я задерживаю дыхание, пока мои легкие не угрожают взорваться.
И вот это почти происходит, когда ее взгляд смягчается, а сочные губы изгибаются.
Она улыбается мне.
При виде этого у меня буквально перехватывает дыхание.
— Я прощаю тебя, Макс. Я… — На ее ресницах блестят слезы. — Мне потребовалось так много времени, чтобы признать это, потому что я боролась с чувством лицемера. Я была так готова возненавидеть человека, стоящего за этими адвокатами, но из-за того, что это был ты, я не могла этого сделать. Я не могла ненавидеть тебя убедительно, и мне было стыдно за себя за нарушение собственных правил.
— Это была моя вина, — хриплю я. — У тебя было полное право ненавидеть меня.
— Я осторожна по натуре. — Она кивает. — И я была напугана. Но я понимаю, что ты больше не тот мужчина. Все, что ты мне показал, говорило о том, что я могу рискнуть. Я могла бы верить, что та сторона, которую ты мне показал, была настоящей тобой. Та, которая останется рядом. — Она благоговейно касается моего лица. — Я прощаю тебя, Макс.
Жар, разливающийся по моему горлу, обжигающий грудь и растекающийся по венам, очень похож на благодарность. Сегодняшний прием в Stinton Group не имел никакого значения. Не так сильно, как держать эту прекрасную женщину в своих объятиях и чувствовать, как ее любовь омывает меня.
Я крепко обнимаю ее. Ей так хорошо рядом со мной. Мягкая, теплая и крошечная.
Дон.
Я думал, мне придется жить без нее.
То будущее пугало меня больше, чем я хотел бы признать. Оно было мрачным и безжизненным. Но теперь все краски вернулись.
— У меня есть второе желание, — шепчу я ей на ухо.
Она отстраняется. — У тебя есть только одно.
— Технически, ты уже подарила мне его. Так что я должен загадать новое желание.
Она морщит нос. — Всегда пытается найти лазейку. Ты действительно Стинтон. — Но потом она лучезарно улыбается, и я понимаю, что
Именно в этот момент я понимаю, что Дон видит меня. Она видит все и принимает меня таким грубым, упрямым, иногда невежественным человеком, каким я могу быть. Она видит это и делает меня лучше.
— Мое настоящее желание …
— У тебя уже есть желание..
— Выходи за меня замуж.
Она замирает. Я чувствую, как учащается ее сердцебиение рядом со мной. Ее глаза встречаются с моими, шоколадные озерца блестят от потрясения и счастья.
Без нее моя жизнь была полным безумием. Как будто я вращался с сумасшедшей скоростью, а теперь все встало на свои места. Все становится на свои места.
— Это законное желание? — Она выгибает бровь.
— Ты же сказала, что я могу попросить что угодно.
— Ты просишь о вечности.
— Моя уже принадлежит тебе.
Ее губы изгибаются.
— Хотел бы я сказать тебе, что я полностью изменился, но я все еще ужасно упрям. Ничего не могу с собой поделать. — Я провожу пальцами по ее смуглой щеке. — Я все еще не боюсь темноты, если она защитит тебя и Бет. И я не… — Я запинаюсь. — Я не свободен от Stinton Group.
— Я знаю, — шепчет она.
— Правда?
Она кивает. — Ваня рассказал мне. Она рассказала мне все.
Я стискиваю зубы. Мои друзья действительно не умеют держать язык за зубами.
Дон улыбается. — Ты понимаешь, что это не очень убедительное предложение, не так ли? Я всего лишь услышала все причины, по которым я не должна выходить за тебя замуж. — Она вздергивает подбородок. — Ты не объяснил мне причин, по которым я должен.
Я крепче обнимаю ее. — Потому что я по-настоящему, глубоко, безумно люблю тебя, Дон. Я хочу защищать тебя и Бет ценой своей жизни. Я хочу вручать тебе инструменты, пока ты ремонтируешь свою машину, и тушить все костры, которые ты разводишь на кухне, когда пытаешься готовить.
— Эй, это случилось всего один раз. — Она надувает губы.
— Я хочу быть причиной, по которой ты смело смотришь миру в лицо. Я хочу, чтобы ты рисковала, потому что ты знаешь, что я поймаю тебя, если ты упадешь, и уничтожу любого, кто встанет тебе поперек дороги. Я хочу, чтобы ты была нежна со мной, только со мной, потому что я — то место, где тебе не всегда нужно быть настороже. Я хочу лелеять тебя и любить всю оставшуюся жизнь. Я не думал, что когда-нибудь полюблю кого-то больше, чем любил Stinton Group, но ты показала мне, что я ошибался. И теперь ты должна взять на себя ответственность.
— О, я должна?
— Не я устанавливаю правила.
Ее улыбка сливается с моей, когда наши губы встречаются в поцелуе, который скручивает мое сердце, как отжатую тряпку.
Сладкие губы, которые привлекли мое внимание с самого первого раза, когда я увидел, как она держит меня в плену, запирая в сильном порыве жара, который разливается по каждому дюйму моего тела.
Она мягкая, твердая и моя.
Моя. Моя.
Я никогда не думал, что у меня снова будет такая привилегия.