Десантники не сдаются
Шрифт:
Прошло все очень просто и мирно. В нужное время группы подтянулись к заброшенному пионерлагерю. Деревня рядом почти вымерла – там осталось несколько дворов, в котором доживали жизнь старики или тянули бессмысленные дни заклятые пропойцы. В целом же здесь была тишина и благодать.
С утра на точку активных действий потянулись машины. Некоторые командиры троек, выбираясь из салона, напряженно оглядывались. Они понимали, что происходило нечто экстраординарное. Ведь в одном месте были собраны люди, которые вообще не должны были друг друга видеть
Приехали, естественно, без оружия. Только сумасшедший террорист будет расхаживать в свободное от нелегкой работы по уничтожению мирного населения время со стволом – лучшего подарка спецслужбам и правоохранительным органам не сделаешь. Террорист без оружия и с правильными документами – это обычный гражданин, который если и вызовет подозрение, то его задержат на пару часиков и отпустят.
Поэтому работа для группы захвата оказалась совсем несложная. По окончании сбора всю команду поставили под стволы. Пара наиболее отчаянных боевиков дернулась. С ними не стали устаивать рукопашных боев. Хлопок бесшумного оружия. Стук падающего тела. Кончено. На остальных это подействовало отрезвляюще.
На точку подогнали фуру. Туда кинули пленных, предварительно вкатив им инъекции – теперь они пролежат бревнами часов семь.
– Исполнено! – удовлетворенно произнес Влад, когда машины начали отваливать от точки.
Дальше работа для «изыскателей» – Эскулапа и его помощников. Каждого пленного вывернут наизнанку, по капельке выцеживая информацию. Самый незначительный факт, информационный мусор, на который нормальный человек не обратит внимание, попав к аналитику, может оказаться жемчужиной.
А затем по каждому из задержанных будет принято рациональное решение. Тех, кого можно использовать, используют. Остальных, а это большинство, выведут в расход, спишут со счетов... Работа грязная, но необходимая. Зато можно быть уверенными, что ни один из них не подложит больше бомбу в самолет и не захватит в заложники детей. Каждая уничтоженная мразь – это десятки спасенных человеческих жизней.
* * *
Настало время, когда Влад мог перевести дыхание. Активная фаза операции «Полынь» завершилась стопроцентным успехом. Теперь наступала рутинная стадия обработки полученной информации и зачистки хвостов. Это могло занять несколько месяцев.
Влад мог поздравить себя. На редкость чисто сработано. С самого начала операции Влад поймал кураж. Это очень важно – поймать кураж. Это означает, что на твоей стороне тогда не только математически выверенный расчет, но и бесшабашный азарт, как парусами надуваемый везеньем и удачей.
У Влада вообще в жизни все получалось хорошо. Вся его жизнь состояла в том, чтобы прошибать руками и ногами, телом, головой различные преграды – каменные, железобетонные, чугунные. И все ради одного – СЛУЖЕНИЯ.
Оглядываясь на свою биографию, он совершенно четко осознавал, что с каждым годом ему приходится брать все более трудные преграды. Будто кто-то наверху, в небесных высях, решил испытать предел его прочности. Неведомая сила хранила его от пули и ножа, но требовала от него полной отдачи. Русич был прирожденным воином. Он был создан для служения и защиты. И свернуть с этого пути не смог бы никогда.
Солдатами были его предки. Родители были военврачами, они погибли в авиационной катастрофе. Влад, студент первого курса химфака Ростовского университета, остался один. Жизнь его стала сплошным отчаяньем. Из пучины его вытащил Мастер – загадочная фигура, так до конца и не понятый Владом человек, учивший его и еще нескольких ребят по уникальной системе, вобравшей в себя все воинское искусство славян. Он не только сделал из Влада бойца. Он научил его видеть жизнь во всей полноте. И толкнул его на путь воина.
Это была развилка судьбы. Он только окончил университет, распределился во ВНИИ, где рассчитывал заняться своей любимой наукой – химией. И в этот момент пришло сообщение, что в Таджикистане убит Сергей – последний его родной человек, двоюродный брат, офицер-погранец. И вдруг с какой-то неземной ясностью Влад понял – война на пороге. И долг мужчины встретить ее с оружием в руках.
Как раз тогда пришла повестка из военкомата. Откосить Владу ничего не стоило.
– Тебе решать, – сказал Мастер.
– Я пойду служить, – кивнул Влад.
Мастер посмотрел на него с удовлетворением:
– Это твоя дорога, Влад. Единственная дорога... Только ступив на нее, ты уже не уйдешь в сторону...
Загребли Влада не в войска химзащиты, на дальний полигон, как он ожидал, а в элитную часть десантных войск – полк специального назначения под Москвой. Уже позже Влад понял, что к этому наверняка приложил руку Мастер. Вообще, Мастер вел его по жизни. Подталкивал в нужном направлении. Он тоже выполнял какую-то миссию...
Сперва, правда, был не десант, а два месяца службы в Отдельном батальоне аэродромно-технического обслуживания одного из подмосковных аэродромов. Десантом там и не пахло. Влада в банду батьки Махно назначили замкомроты. И свое воинство он привел в чувство за две недели, превратив роту в войсковое подразделение. Только после этого его перевели командиром взвода химзащиты полка ВДВ.
Там – первые прыжки с парашюта из старенького «АН-2».
Мабута прыгает с «ЗИЛа»,А десантура с «Ила».Там он понял суть этой поговорки. У десантуры вояки делились на две категории: мабута – крысы, которые не знают свободного полета, которые не в курсе, что жизнь десантника держится на тридцати двух стропах парашюта. И настоящие голубые береты... Распахнувшаяся перед тобой за проемом люка «АН-2» в легкой поволоке тумана земля с нитками дорог, квадратами полей. Кажется, проведи рукой, и кожа ощутит бархат зеленого лесного одеяла. Ощущение ужаса перед пропастью, дыхание неотвратимой смерти, которая дожидается внизу отважного безумца, ей не терпится впиться в его изломанное от падения с восьмисотметровой высоты тело... И ни с чем не сравнимое чувство полета. Спасительно натянутые стропы парашюта «Д-6». Аналогов нет. Разве что потеря девственности.