Destroyed. Падшие ангелы
Шрифт:
– О-па, а это что за сладенькая фея тут у нас? – проходясь по мне сальным взглядом, восклицает он, а я только сейчас замечаю, что полы плаща разошлись, предоставляя взору незнакомца мое провокационное платье. Инстинктивно пячусь назад, решая, что лучше уж к Дэну вернуться.
Тем временем незнакомец подходит ко мне вплотную.
– Мне бы женщину белую-белую, ну, а впрочем, какая разница? – театрально громко, нараспев произносит он эти слова, словно цитату великого философа. Он так близко, едва ли не утыкается носом мне в шею, заставляя
– Я прижал бы ее силой к дереву, – его руки лезут под подол моего платья, сжимая до боли ягодицу. Он напевает свою песню мне на ухо, наслаждаясь моим испугом, впитывая в себя мой страх.
– И в задницу, – толкается в меня, – в задницу, в задницу, – шумно вдыхает воздух, а меня трясти начинает. Я буквально в комочек сжимаюсь, притянув свои руки к груди. В голове, словно картинки, воспоминания пятилетней давности. Когда руки другого мужчины, такие же отвратительные, как и эти, трогали меня, заставляли, как и сейчас, холодеть от ледяного страха.
– Святой, отвали, – слышится рядом взволнованный голос Дэна. И спустя несколько секунд хватка мужчины на мне слабнет.
– Ты охренел, Малой?! – возмущается он, поворачиваясь к моему защитнику. Толкает его в грудь и, не дав опомниться, замахиваясь, ударяет в челюсть. Только Дэн ни секунды не пасует. Встряхнув головой, нападает на моего обидчика. Между мужчинами завязывается нешуточная борьба.
– Девчонка принадлежит Хищнику. А он не делится своим, свали, Святой, – задыхаясь, выкрикивает Дэн, пытаясь освободится из захвата.
– Пошел ты, учить меня будешь?! Я беру то, что считаю нужным взять, – и снова наносит удар Малому. Несмотря на то, что оба близки по комплекции, новоприбывший явно превосходит по силе моего защитника.
Вжимаюсь в стенку, стараясь слиться с ней, чтобы не попасть под горячую руку, под удар. Сердце в груди грохочет так, что его стук перекрывает шум вокруг. Малого прижимают к противоположной стене, чертов поэт сжимает на его шее руки. Душит его. Дэн борется из последних сил, только вот все тщетно.
И тут дверь дома открывается, и с порога первым делом на меня устремляется жесткий, сумрачный взгляд «шефа».
– Святой, идиот, какого хрена?! – рявкает «шеф», в два шага преодолевая расстояние и оказываясь рядом с дерущимися. Одной рукой отшвыривает нападавшего на Дэна мужчину в сторону. На несколько секунд воцаряется полная тишина. Все трое буравят друг друга злыми взглядами. Но самый страшный и подавляющий, самый завораживающий – взгляд моего похитителя. Взгляд зверя.
– У нас что, теперь Малой решает, кто чья баба?! Если у меня встал на телочку, я должен спрашивать у него разрешения?! – рычит Святой, вытирая рукавом кровь с разбитой губы.
– Я сказал тебе, что эта девчонка Хищника, идиот. Мне нет никакого дела до твоих телок, – огрызается Дэн, сплевывая в сторону сгусток крови, сгибаясь практически пополам.
– Ясно, – рычит Хищник и переводит на меня взгляд, который заставляет дрожать колени.
– Святой, ты не прав. Девка, и правда, моя. Иди проспись. По-моему, на сегодня достаточно экстрима, – произносит это, не сводя с меня глаз. – Дэн, какого хрена вы по дому шляетесь?
– Она в туалет захотела, – голосом нашкодившего ребенка отвечает Малой.
– Веди ее ко мне в комнату, я сейчас буду, – бросает «шеф» и приближается ко мне. Смотрит на меня со злостью.
– Слушай, Сахарок, – это глупое прозвище звучит как обидное ругательство. Мои щеки краснеют, а сама я дрожу от злости. Не знаю почему, но страх пропадает. Я его не боюсь. Святого боюсь, остальных мужчин в доме. А этого – нет. Несмотря на то что он лидер, вожак этой стаи. Меня злит до чертиков его высокомерное, насмешливое «Сахарок». Настолько, что забываю о своем положении. Разорвать его готова голыми руками, хоть и знаю – не получится…
– Да пошел ты… – вырывается из моего рта. Никогда я еще никому такого не говорила. А уж тем более кому-то столь агрессивному и опасному. – Это ты меня послушай, кретин! Не ту девочку ты похитил! Мой отчим…
Но договорить не получается, одно едва заметное движение, и Шеф оказывается рядом, вплотную ко мне, его рука зажимает мне рот, а взгляд говорит о том, как дико ему хочется задушить меня прямо сейчас. Воздуха, и правда, не хватает, меня накрывает паника, осознание, что, возможно, сейчас это были мои последние слова, мой последний вздох… И тут он убирает руку. Жадно заглатываю воздух, пятясь назад, подальше от этого монстра.
– Знаете че? Достали вы меня! Я это, короче, за жратвой пошел, – рявкает у меня под ухом Дэн, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Я была так занята противостоянием с «шефом», что совершенно забыла, что мы не одни. Дэн, и правда, уходит, наплевав на приказ хозяина отвести меня наверх…
Еще минуту «шеф» буравит меня взглядом, решая, сейчас оторвать мне голову или оставить на закуску после ужина. В его взгляде ни намека на пощаду. Он холоден и сосредоточен, будто просчитывает что-то, прикидывает дальнейшие ходы. И наконец, приняв решение, больно хватает меня за шею, как котенка за шкирку, и толкает в сторону лестницы, ведущей наверх.
Моя бравада моментально исчезает, я снова маленькая испуганная крольчишка. Смогла противостоять всего минуту, и снова сердце колотится от страха, как у убегающего от волка зайца. Мы поднимаемся на второй этаж, снова коридор, на этот раз пустой, узкий и едва освещенный, комната «шефа» оказывается в самом конце. Он с ноги открывает дверь, заталкивает меня в комнату, одновременно дернув на себя ворот пальто, так что я выскальзываю из него и остаюсь в платье. Меня резко толкают на широкую двуспальную постель, и я буквально впечатываюсь лицом в пушистое черное покрывало. Больно дернув за плечо, Шеф вынуждает меня перевернуться на спину и нависает надо мной, словно сожрать собирается.