Десять басен смерти
Шрифт:
– Это провокация, – сказал Бомарше.
– И он здесь один! – воскликнула Сапфир.
Виравольта вскочил, опрокинув стул.
– Я убью вас своими руками!
– Итак, вы живы, – сказал Баснописец. – Ну что ж браво, Виравольта. Вы меня удивили. Разыгрывайте с нами следующую сказку…
Его голос изменился. Он был еще более суровым, чем обычно.
– Добыча и тень,мой друг.
Пьетро бросился вперед, но остановился. Баснописец вдруг, отступил, чтобы пропустить десяток мужчин. Все были одеты точно так же, как он, –
Хозяин заведения, усатый сицилиец; похожий на своих предков, впал в панику.
– Madr'e mia… [32]
– Как раз вовремя, – пробормотал Бомарше сквозь зубы.
– Как им удалось… – сказала Сапфир. – А мы-то ничего не заметили!
Стоя на пороге кафе, Командор поднял руку.
Время опять как будто остановилось. Бомарше выпрямился.
– Ну что ж, друзья, кажется, нам нужно защищаться. Он выхватил шпагу.
32
Мама (итал.).
– И как всегда…
Он встал в позицию, очерчивая шпагой в воздухе изящный полукруг.
– …с изысканностью…
Д'Эон в свою очередь вынул шпагу.
– …элегантностью…
Сапфир схватила два кинжала и завертела ими.
– …утонченностью…
– …и пылом, – проговорил Виравольта, вставая рядом с ними.
Все четверо оказались в окружении «баснописцев» и наемников. Эта свора была готова ринуться на них. Пьетро злобно улыбнулся.
– Подрежем же им бороды, – сказал Бомарше.
Его лезвие засвистело.
Командор опустил руку.
В одном порыве «баснописцы» и наемники бросились вперед; д'Эон левой рукой быстро сложил свой украшенный карминным кружевом веер и спустил большим пальцем маленькую защелку у его основания. В тот же миг из каждого ребра веера выдвинулось сверкающее лезвие. Четким движением кисти д'Эон раскрыл веер в направлении нападающих. Ядовитые острия настигли трех или четырех переодетых персонажей. Они сразу пошатнулись под действием сильного яда. Д'Эон подул на прядь волос, помахивая перед собой веером, а Пьетро поглядел на него с удивлением:
– Уж не являетесь ли вы тоже клиенткой господина Марьянна?
В ответ шевалье лишь улыбнулся. Некоторые их противники достали оружие и приготовились стрелять. Пьетро схватил висевший у него на боку пистолет, доставшийся ему от служащего Королевского ведомства. Он нажимал на курок вновь и вновь. С шумом и металлическим скрежетом стволы стремительно вращались, выпуская по шесть пуль подряд и нанося соответствующий урон противнику. Один из врагов, перепрыгнув через стол, повернулся в воздухе, перед тем как приземлиться перед Виравольтой, сломав по пути два стула.
– У меня в запасе тоже найдется
– Ах! Просвещенный век! – прокомментировал д'Эон.
Затем он отбросил свой веер, а Пьетро – пороховой пистолет. Вместе они кинулись в схватку, сжимая шпаги. В двух шагах от них Сапфир избавилась от платья, под которым обнаружились изящная талия и темно-голубой костюм, более подходящий для боя; она жонглировала кинжалами с безупречным мастерством. Бомарше не отставал. Одним прыжком он перемахнул со стула на мраморный стол. Будучи профессиональным фехтовальщиком, он уничтожал всех вокруг, с упоением предаваясь убийству. Пьетро пришел ему на помощь, вскочив на стол и скрестив шпаги с двумя нападавшими, находившимися на соседнем столе.
– Направо! – кричал Пьетро.
– Налево! – бросил Бомарше.
Тем временем, стоя в проеме входной двери, Командор наблюдал за этой схваткой как за театральным представлением. Его лицо все еще было скрыто капюшоном. Он чуть было не зааплодировал, увидев, как Черная Орхидея прыгнул на люстру и перелетел на ней из одного конца кафе в другой, чтобы приземлиться среди трех «баснописцев», одолевавших Сапфир. Обслуживающий персонал кафе и некоторые посетители не из числа сражающихся упали на пол, закрыв головы руками. Бились стаканы, чашки и бутылки; ломались этажерки; зеркала взрывались, извергая снопы осколков; стулья трещали.
И вдруг все прекратилось.
Виравольта и Бомарше, оба растрепанные, посмотрели друг на друга.
Шевалье д'Эон выпрямился.
Сапфир сделала то же, надевая свой парик задом наперед и пытаясь отыскать в беспорядочной куче свое платье.
Вокруг валялись двадцать тел, некоторые прямо на полу, другие в нелепых позах, положив руки на столы и стулья. Слышалось хрипение. Повсюду виднелись следы крови, битое стекло и куски деревянной мебели. Как после урагана.
Медленно стали подниматься с пола и посетители, вернее, уцелевшие.
Пьетро бросился к выходу.
Но Командор исчез.
Остались лишь черный плащ и красная роза, а сам он как будто испарился.
Пьетро опустился на колени, нахмурившись, взял в руки розу и долго разглядывал ее.
Добыча и тень…
Он отбросил розу в дальний угол, встал на ноги и направился к одному из агонизирующих «баснописцев». Тем временем Бомарше с отвращением очищал шпагу от крови, Сапфир оправляла наряд, а д'Эон складывал веер, который спрятал затем в декольте, между накладных грудей.
– Мне это совсем не нравится, я чувствую боль в икре, – сказал д'Эон.
– Которая у вас, между прочим, очень изящна, – проговорил Бомарше.
– Льстец.
– Не волен обвинять…
– Как бы там ни было, ваш удар превосходен.
– Неправда ли?
– Люблю я эти литературные кафе, – сквозь зубы прошипел Пьетро.
Он небрежно схватил фальшивого Баснописца и сдернул с него капюшон. Мужчина, раненный в живот, все еще дышал, но его взор начал затуманиваться. Пьетро дал знак Сапфир подать ему один из ее кинжалов. Он схватил умирающего за волосы и направил острие оружия прямо ему в глаз, взгляд которого выражал лишь панику.