Десять минут за дверью
Шрифт:
Данисий удивленно раскрыл рот, и желая польстить, спросил восхищенным голосом:
– Как же тебе это удалось?
– и тот час же понял, что сморозил глупость. Марая так посмотрела, что Данисию захотелось оказаться где угодно, но не за этим столом.
– Тебе в подробностях объяснить?
– но вместо Данисия ответил Айс, решивший выручить товарища:
– Он не про то, что ты. Имеется в виду - под каким предлогом его сюда доставят?
– А кому какая разница? Я на них буду пробовать любовную микстуру, которую тут на базаре один горбоносый продает. Так что вождь клина даже заинтересован в этом одолжении.
Данисий кивнул головой понимающе, но чуть неуверенно, и Айс вполголоса заметил:
– Серьезно
Марая же продолжала:
– Забирать их надо либо по дороге сюда, либо потом. Чтобы мой дом чистым остался.
– А за что их, ты не выяснила?
– подал наконец голос Данисий.
– Нет. Но явно не за просто так - Старшие по мелочам не размениваются. А этот мой, стражник, и подавно в их дела не лезет.
– Так, - сказал Айс, - лошадей нам дашь?
– Дам. Вернее, сами возьмете, договорись потом с моим кучером, где и как их отберете.
– Деньги, оружие, пропуска?
– Чего-нибудь найдется, - первый раз за сегодняшнее утро Марая улыбнулась, и стала похожа на себя вчерашнюю.
– Надеюсь, ты не потребуешь сверх этого еще сотню почетного караула и по две походные любовницы?
– Не помешало бы, ну да ладно. Мы будем скромны, да, Денисыч? Марая засмеялась вместе с Данисием, а потом, посерьезнев, сказала - как черту подвела:
– Я уже думала, как вам из Кодукая уйти, и пока есть время поговорим об этом, потому что не все в моих планах гладко. Может, вы чего добавите.
16
Часа через четыре в начале пустынной, заснеженной улицы, ведущей к богатому дому с острыми крышами, показался небольшой конвой: четыре пеших Серых Волка не спеша вели пленника и пленницу - ими были Скрал-Скраду и Лина. Длинная цепь проходила через петли на ручных и ножных кандалах, приковывая их друг к другу и связывая их движения. Заканчивалась же она кожаной петлей, надетой поверх рукава самого увесистого из рыцарей. Охранники только что поели, им было тепло и сытно, спешить не хотелось, а то что подопечным холодно - так потом отогреются, служители Креста редко обделяют огнем тех, кто попал в их руки. И даже если бы кто-нибудь разглядел, как в слуховом окне дома Мараи скрылось в темноту маячившее там до сих пор лицо, внимания бы на это не обратили. Когда с ее двора выехали на улицу и медленно двинулись навстречу щегольские расписные санки запряженные тремя лошадьми, тоже никто из рыцарей не заинтересовался самой хозяйки в них не было, а сидел лишь кучер, видимо посланный привезти кого-то.
И то, что сани поравнялись с конвоем в тот момент, когда из переулка сбоку к нему вышли и почтительно поклонились, пропуская, два парня в холопской одежонке, у Серых Волков подозрения не вызвало. А дальше все произошло быстро: вглядевшийся в "холопов" Скрал-Скраду замешкался, споткнулся, и упал, увлекая за собой Лину. Толстый рыцарь, которого из-за этого цепь больно дернула за руку, с руганью схватил свободной рукой вора за шиворот, приподнимая, а его ближайший товарищ тем же способом принялся ставить на ноги Лину. В это время свистнул нож, задний охранник охнул и осел на краснеющий снег. Следующий нож стукнулся о кольчугу другого рыцаря, и обернувшись он увидел подбегающих прохожих холопов - одного с мечом, а другого с топором в руках. Двое передних тоже попытались обернуться, но только дернулись, и оба свалились навзничь: как-то вдруг оказалось, что теперь они связаны цепью, а вор с девушкой стоят свободными. Холоп с мечом бросился на последнего оставшегося Серого Волка, а тот, что с топором, не тратя времени на связанных, впрыгнул в сани и, картинно размахнувшись, ударил кучера по уху. Тот с готовностью кубарем вылетел от удара на дорогу, и даже еще пару раз кувырнулся, как будто не кулаком ему в ухо заехали, а по меньшей мере стенобитным тараном. Впрочем, он тут же поднялся на ноги, и побежал по улице, крича "спасите", а может "грабят" - о том, что конкретно будет кричать кучер, уговору не было.
Скрал-Скраду с неожиданной для своего сложения силой закинул Лину в сани, прыгнул сам, и последним в них вскочил Данисий - меч его был теперь окровавлен, и он перегнулся вниз и вытер оружие о снег дороги.
– Неплохо, а?
– радостно спросил Айс.
– Сглазишь!
– в один голос сказали вор и Данисий, и действительно Айс сглазил. Навстречу из-за поворота показался пеший строй Серых Волков, и Айс недолго думая принялся разворачивать тройку на подвернувшуюся боковую улицу. Видимо делал он это слишком поспешно, и рыцари заподозрили неладное: раздалась команда, и первая шеренга Серых Волков перешла с шага на бег, бросаясь наперерез саням. Данисий грубо отпихнул Айса от поводьев, и отчаянно нахлестывая лошадей, заставил их протащить сани через широкую полосу снежной целины у поворота, опередив таким образом врагов на несколько секунд. Именно этот маленький выигрыш и спас положение - когда первые из бегущих были уже совсем близко, под полозьями уже заскрипел накатанный снег, и сани рванулись вперед так резко, что самый ближний рыцарь, уже протянувший руку, чтобы схватиться за край промахнулся, и нелепо упал носом вниз.
После следующего поворота Данисий чуть придержал лошадей, и уже не так погонял их, петляя по городу. Без новых приключений удалось добраться до улицы, ведущей прямо к воротам - не тем, через которые позавчера въезжали в город, а к другим, восточным. Но все, наверно даже Лина, понимали, что это еще не означает удачу, ведь та лихая скачка вокруг Серых наверняка всполошила если не весь гарнизон Кодукая, то какую-то часть его уж точно.
Данисий оглянулся назад - пустая улица и дома с закрытыми ставнями, потом снова посмотрел вперед - за плавным изгибом уже виднелся край привратной площади и люди на ней. Сказал зло и возбужденно:
– Не пробьемся. А пробьемся - не уйдем. Так что давай, Айс, ты обещал что-то такое, на крайний случай. А тут, похоже, он. Перекрашиваться прямо здесь нельзя, за ставнями - глаза.
Айс собрался было задуматься, но тут же сообразил, что сейчас времени на размышления нет, и сказал почти сразу:
– Сейчас все будет. Резерву бы сейчас.... А, ладно, и сам смогу. Денисыч, вот, держи!
– и вытащил очередную цацку из тех, что были распиханы по его лифчику. На этот раз она оказалась белой трубкой с иголкой в прозрачном чехле с одной стороны, и торчащей кругляшкой с другой.
– Сейчас я разбираться с крайним случаем буду, но учти, надолго этого не хватит. Как только у меня на губах пена выступит, а в глазах блеск такой идиотский появится, и околесицу понесу, воткни мне иголку в задницу, и вот сюда жми, пока не упрется. Втыкай без жалости, чтобы вот по эту отметку вошло, и даже глубже. Я тогда обмякну ненадолго, так что потом сам смекай.
Данисий штуковину взял, а Айс развернул пакетик, что держал в той же руке и, вытащив оттуда три маленьких желтых пилюли, проглотил их разом.
– Давай быстрей, - сказал он после этого, и меньше чем в минуту сани выехали к воротам.
Три дороги, ведущие к выезду из города, образовывали в этом месте что-то вроде площади, или вернее пустыря. Его обширное пространство, окаймленное несколькими невысокими зданиями, было исчеркано следами повозок, истоптано следами ног и копыт. Наверное в другие дни здесь бывало гораздо теснее, чем сейчас, но и теперь подвод на привратном пустыре было разбросано немало. Люди же с них, все или почти все, собрались небольшой толпой перед воротами, а ворота... ворота оказались закрыты. Толстая и тяжелая створка была опущена вниз до самой земли, около похожей на карусель подъемной машины наверху возился Белый Волк, а рабы с нее спешно спускались вниз, понукаемые пинками другого рыцаря.