Дети Антарктиды. Захваченные земли
Шрифт:
– Ну, как ты? – поинтересовался собиратель.
– Да сойдёт, жить буду. Подышу только немножко… – Здоровяк расстегнул верхнюю пуговицу своей куртки и схватился рукой за грудь.
– Напугал же ты меня… – Арина слегка ударила его по плечу.
– Да я сам чуть в штаны не наложил, малая, – устало произнёс он. – Думал, помираю…
В это момент подошла Надя и протянула ему флягу с водой.
– Вот, держи.
Йован взял воду и сделал несколько глотков. Затем свободной рукой опёрся о дерево, глубоко вздохнул и едва
– Вы меня, ребята, простите. Не думал я, что оно настолько вот ударит по мне. Ну, всё это… – Он посмотрел в сторону покинутого ими Ломоносова. – Надеялся, будет легче… Но нет, ничегошеньки подобного. Страшно всё это, до жути страшно.
Здоровяк взглянул на собравшуюся рядом с ним троицу.
– Хорошо хоть, что вы здесь со мной. Без вас я бы свихнулся уже окончательно.
Арина медленно подошла к Йовану и обняла его. Тот немного опешил, но затем прижал её к себе и погладил по голове.
– Кстати, я тебе говорил, что мне нравится твоя новая стрижка? – Дыхание Йована стало ровнее.
– Не подмазывайся, – произнесла девушка, уткнувшись ему в куртку.
– Да я серьёзно…
Надя чувствовала себя неловко среди восточников – она переминалась с ноги на ногу, рассеянно смотрела по сторонам, но всё же оставалась рядом с ними.
Со стороны вездехода раздался грозный голос сержанта:
– Может, вы ещё там пикник устроите? Только выехали! Живее внутрь.
– Прав он, – хоть и нехотя, но согласился Матвей, – ехать нам надо.
– Да, конечно, – ответил Йован. – Идём.
Он нежно освободился из крепких объятий Арины и обнаружил, что девушка позволила себе всплакнуть. Но стоило это заметить остальным, как она немедля смахнула слёзы с глаз и, шмыгнув носом, твёрдо произнесла:
– Пошли.
Её решительность вызвала одобрительную улыбку у Нади.
Спустя полчаса они оказались на трассе М-11. Здесь, среди брошенных автомобилей, им стала попадаться военная техника: танки, бронетранспортёры, грузовики и прочие машины, некогда участвовавшие в войне с иноземными захватчиками.
Вскоре с северной стороны показались очертания Санкт-Петербурга, и все пассажиры «Титана» прильнули к иллюминаторам. Гигантские многоэтажные дома казались отсюда совсем крохотными и едва виднелись на горизонте. К городу от дороги тянулись несколько уцелевших проводов высоковольтной линии электропередач. Чуть западнее находилась магистраль, напоминавшая гигантскую змеиную чешую, где каждая чешуйка была брошенным автомобилем.
– А мне вот так и не довелось побывать там, в Питере, до Вторжения, – пробормотал Вадим Георгиевич в мёртвой тишине. – Я сам-то из Ярославля, но до Питера так и не доехал. То возможности не было, то желания. А ведь там Спас на Крови, Дворцовая площадь, Эрмитаж… – Он вздохнул с сожалением. – Наверное, ничего этого уже не осталось.
– Ещё там Раскольников старуху-процентщицу убил, – добавила Арина.
–
Вид отдалённого города с многочисленными зданиями вдруг напомнил Матвею один нюанс, который тревожил его ещё во время морского путешествия.
– Меня вот что беспокоит, – начал он, обращаясь к Вадиму Георгиевичу. – Как мы будем искать вашу дочь в таком огромном городе, как Москва?
Старик улыбнулся и цокнул языком.
– О, мы всё предусмотрели. – Он указал в сторону кабины водителя. – На крыше «Титана» установлен портативный комплекс радиосвязи с диапазоном УКВ, который ловит сигналы в радиусе до тридцати километров.
– УКВ? – уточнил Матвей.
Не успел Вадим Георгиевич открыть рот для объяснения, как его опередила Арина:
– Ультракороткие волны.
Девушка отвлекалась от вида из иллюминатора и, поймав на себе удивлённый и в то же время озадаченный взгляд прогрессиста, пояснила:
– Мой отец разбирался в радиотехнике, вот как-то и запомнилось.
– Верно, ультракороткие волны, – подтвердил старик с добродушной улыбкой.
Ещё месяц назад Арина засияла бы от похвалы в её адрес, но сейчас лишь едва заметно кивнула и снова уставилась в иллюминатор.
– Короче говоря, – продолжил прогрессист, обращаясь к Матвею, – у моей дочери имеется точно такой же комплекс. Поэтому мы надеемся поймать сигнал и связаться с ней, как только достигнем Москвы.
«Если, конечно, будет с кем связываться», – подумал про себя собиратель, но оставил эти мысли при себе.
– Мы включили комплекс ещё две недели назад, после встречи с тем кораблём, атакованным мерзляками. Подумали, может… – Вадим Георгиевич замялся, не решаясь вслух произнести самые неприятные опасения.
Лицо Лейгура осклабилось в издевательской улыбке.
– Что весёлого? – злобно спросил старик.
Исландец поскрёб пальцами грубую щетину на щеке и ответил:
– Говоришь, на тридцать километров эта штука работает? Если так, то не понимаю, на что ты рассчитывал, включая её на корабле. Искать их сигнал по всему экватору в Атлантике – равносильно поиску иголки в сотне стогов сена.
– Твоего мнения тут явно никто не спрашивал, – вмешался в разговор Ясир.
Вадим Георгиевич приблизился к исландцу на шаг и раздражённо высказал:
– Я и без тебя знаю, что это бестолковая затея. Но это всяко лучше, чем ничего, ясно?
Лейгур спокойно посмотрел на раскрасневшееся от злости лицо прогрессиста, затем тихо спросил:
– Как звали капитана, который переправлял их?
– Это ещё что за допрос? – возмутился Ясир, подойдя к начальнику. – Вадим Георгиевич, не позволяйте этому мерзавцу общаться с вами в таком тоне.
Исландец сверкнул глазами в сторону араба.
– Это не допрос, парень. Просто хочу узнать, каковы шансы, что те, кого вы собираетесь спасать, хотя бы доплыли до захваченных земель.