Дети Антарктиды. Захваченные земли
Шрифт:
Но самое удивительное и одновременно пугающее зрелище ожидало их неподалёку от озера, обозначенного на карте как Вышневолоцкое. На небольшом поле, в полусотне шагов от дороги, покоились останки фюзеляжа пассажирского самолёта. Среди обломков можно было увидеть ряды сидений и множество багажа: сумки, рюкзаки, чемоданы. И это лишь то немногое, что удалось разглядеть, когда они проезжали мимо.
Прореха в лесополосе позади самолета, хоть и заросла молодыми клёнами, всё ещё напоминала о той страшной трагедии. Рухнувший с
Ясир принялся шептать молитву. Остальные, не отрывая взгляда, смотрели на самолёт до тех пор, пока он не скрылся из виду.
– Эй, дашь ещё глоточек той дряни? – спросил Йован у Лейгура.
– Нет, – твёрдо ответил исландец.
В течение дня они сделали ещё три остановки для проверки погоды метеодатчиком. К счастью, с начала их поездки кардинально ничего не поменялось: ветер оставался умеренным, температура не поднималась выше -8°C. Кроме того, отсутствие облаков и осадков, а также стабильные показатели атмосферного давления указывали на то, что тёплый фронт не приближался.
Неужели чайка соврала? Её тревожный, предупреждающий об опасности крик на палубе траулера не давал Матвею покоя. Слишком уж всё гладко проходит.
Вскоре над дорогой начали сгущаться сумерки, и Домкрат щёлкнул переключателем, включая дальний свет фар.
Тихон молча перебирал карты, изредка поглядывая в иллюминатор. Рядом с ним сидел Йован, опустив голову. Здоровяк то ли дремал, то ли крепко о чём-то задумался, уставившись в пол.
Надя с явной скукой посматривала в иллюминатор, опираясь ногой о перекладину. Подле неё наготове лежала винтовка.
Арина по просьбе Матвея проверяла собранный ею метеодатчик, который они планировали протестировать на следующей остановке.
Ясир, положив под голову шапку, пытался уснуть, но всё время ворочался. Иногда он с неприязнью посматривал на крепко спавшего Лейгура. Исландец обладал удивительной способностью засыпать за считанные секунды, Матвей заметил это ещё на корабле.
– Миш, где мы? – потерев усталое лицо, спросил Вадим Георгиевич.
– Недалеко от… – Сержант прищурился, вглядываясь в мелкий шрифт карты. – От Твери.
– Недалеко – это сколько?
– Километров пятьдесят. – Миша широко зевнул и добавил: – Оттуда до столицы ещё километров сто с лишним будет. Правда, поди разберись, где начинается эта Москва, слишком уж она огромная.
– Для нас она начнётся там, где мы больше не сможем проехать, – вмешался в разговор Матвей. Заметив вопросительные взгляды прогрессистов, он пояснил: – Я мало что помню о первых днях Вторжения, но вот чего точно не забуду – это гигантские пробки на выезд из города в сторону севера.
– Хочешь сказать, там будет как в Санкт-Петербурге? Столько машин, что не проехать? – высказал предположение
– Нет, точно не как в Питере, а гораздо хуже, учитывая, что мерзляки были в городе во время эвакуации. – Собиратель посмотрел на мелькающий за иллюминатором асфальт. – Совсем скоро машин и военной техники на дороге станет так много, что всем нам придётся идти пешком.
– Ах да, вспомнил, – задумчиво произнёс Вадим Георгиевич, почесав щетину. – Ведь там несколько дней шли бои с мерзляками. Наша армия тогда камня на камне не оставила, весь город ракетами забросали, лишь бы вытеснить пришельцев, но только всё это оказалось без толку. – Он щёлкнул пальцами. – Точно! Тогда ещё всю Сеть заполонили видео с разрухой… Красную площадь разнесли в пух и прах, храм Василия Блаженного… Жуть.
– Насколько это опасно – идти пешком по городу? – перебил его Миша, обращаясь к Матвею.
– Настолько же, насколько и перемещаться на вездеходе, только дольше. Кстати, – собиратель повернулся к старику, – если мы не поймаем сигнал с портативного комплекса вашей дочери, где именно мы будем её искать?
– В восточной части города, – ответил за начальника сержант.
– А конкретнее?
– В восточной части города, – твёрдо повторил сержант, давая понять, что не стоит лезть не в своё дело.
Вадим Георгиевич на мгновение замешкался, а затем пояснил:
– Научно-исследовательский институт имени Борисова. – Он посмотрел на слегка удивлённого Мишу и добавил: – Я ему всё рассказал.
Сержант тяжко вздохнул, положил на торпеду карту, которую держал на коленях, и поднялся с места. Взявшись за поручень, он с осуждением в голосе обратился к начальнику:
– Разве на «Прогрессе» ваш брат не дал ясно понять…
– Матвей всё равно узнал бы, – прервал его старик. – Как и все они. Что толку тянуть?
– Узнали бы что? – спросила Арина, невольно слышавшая их разговор. Она отложила метеодатчик в сторону и вопросительно посмотрела на Матвея.
– Не твоё дело, – ответил сержант, не скрывая раздражения.
– А я не тебя спросила, понял? – резко возразила девушка.
– Ну всё, этого ещё не хватало, – тихо произнёс Вадим Георгиевич и обратился к Мише: – Я знаю, что делаю. В конце концов, не забывай, кто здесь главный, ясно?
Тот лишь хмыкнул в ответ:
– Как скажете, начальник.
Внезапно внимание собирателя привлёк Домкрат – его голова медленно опускалась на руль. Он задремал!
– Руль! Руль! – крикнул Матвей, указывая на водителя.
В ту же секунду вездеход опасно накренился в сторону глубокого кювета.
Сержант мгновенно вцепился в руль и стал быстро выворачивать его направо. Все схватились за поручни, пытаясь удержаться на ногах. Чашки и посуда громко звякнули, падая на пол. Арина успела прижать к себе метеодатчик и свободной рукой ухватиться за спинку кресла.