Дети компрачикосов
Шрифт:
– Извините, - сконфузился фавн.
– Пустяки!
– успокоил его полковник, подбирая упавшие бумаги.
– Итак, я слышал, что у вас есть ко мне некоторые вопросы?
– Есть, - признался Топус.
– Хотя, может быть, лучше начать не с вопросов… Или все-таки с вопроса… А что будет с Эллией?
– Как это что? Она включена в реестр Федерации, в свое время сюда придут люди и займутся колонизацией.
– Но Эллия, сэр, уже давно колонизирована, - заметил фавн.
– И до известной степени скорее нами, нашими предками, чем нашими хозяевами. Народцы славно обустроили Остров, вы не находите?
– Ну, не знаю… - замялся полковник.
– Может быть, у Эллии судьба курорта или еще какая-нибудь. Это будет решать народ Федерации. Кстати, вы уже ужинали? Как питание?
– Нет, мы как раз ушли, когда начали раздавать миски, - мрачно произнес Корнелий.
– Я хочу немного спрямить зигзаги вашего разговора, любезные. Что если Остров останется нам, а Федерации спасибо за освобождение, приезжайте в гости? Не очень-то мы хотим уколов для бесплодия! У меня жена есть!
Брайан налил стакан воды и аккуратно поставил его перед гномом.
– И как вы собираетесь тут жить? Насколько мне известно, компрачикосы жестко регулировали численность всех народцев. Теперь это делать некому. Некому решать ваши споры. Некому вами командовать. Вы перессоритесь в первую же неделю, это вы понимаете?
– Ну и что?!
– Корнелий хотел вскочить на кресло, но Ольдек удержал его и подвинул стакан поближе.
– А то, - спокойно продолжил Брайан, - что вы граждане Федерации. И Федерации пришлось бы сюда, на край света, в дальний космос, тащить войска, чтобы между вами наводить порядок. Я уже не говорю о том, что кое-кто может вернуться, и тогда многим из вас не поздоровится… Может, Федерации тут эскадру держать, охранять ваш крошечный Остров? Или все-таки справедливее переселить вас в безопасное место? С другой стороны или, точнее, по другому вопросу отвечу так: а кем будет ваш ребенок в Федерации? Человеком? Да. Но неполноценным. Даже не способным иметь потомство от кого-либо, кроме таких же гномов. У него не будет перспектив.
– Отлично.
– Корнелий залпом выпил воду.
– Замечательно. Значит, в Федерации у нас перспектив нет, а здесь вы нас не оставите. Спасибо за Свободу.
Брайан посмотрел в глаза куда более прагматичному и спокойному, как полковнику казалось, фавну. Топус улыбнулся, пожав плечами. Назвать эту козлиную улыбку симпатичной Брайан не решился бы, но что-то обаятельное в ней имелось.
– Я понимаю, как это выглядит в ваших глазах, - тихо сказал полковник.
– Но прежде всего хочу, чтобы вы поняли: это - лучший вариант.
– Всегда есть то, что нуждается в починке, - заговорил Ольдек.
– Мы, гоблины, веками занимаемся механикой, электропроводкой, водопроводом, много чем. Мы умеем учиться. У нас будет возможность работать в мирах Федерации? Это важно для нас, гоблинов. Пожалуйста, ответьте откровенно.
Теперь Брайану пришлось посмотреть в глаза зеленокожего человечка, который свою несоразмерно большую голову и держал-то, казалось, с трудом.
– Откровенно? Хорошо. У нас этим занимаются люди. Всегда занимались, и всегда будут заниматься. Если вы считаете себя гоблином - у вас нет шансов. Если вы назовете себя человеком - почему бы и нет. Только это не касается вопроса инъекции, здесь инструкция простая: без процедуры никто Эллию не покинет.
Гоблин смотрел на человека и отчетливо понимал: человек врет. Никто в Федерации не станет тратить на Ольдека время, там все прекрасно устроено и без него. Даже если он чему-то и научится, применить знания будет негде.
– Илан, ты ничего не хочешь спросить у сэра полковника? Нимф глубоко вздохнул. Он был очень эмоциональным существом, но вовсе не глупым.
– Мы проживем остаток своей жизни где-то на другой планете, в безопасности и сытости, никому не нужные?
– Отчего же не нужные? Федерация ценит каждого своего гражданина!
– Брайану этот тип нравился даже меньше остальных. Внешне как человек, безобразно хорошенький юноша. Эдакий ухоженный бисексуал, каких полно на любой планете Федерации. Вот только и он тоже - не человек, и это особенно страшно.
– Но своими страданиями вы заслужили право на отдых.
– А я хочу страдать!
– сорвался План.
– Я хочу страдать, любить и быть любимым или убейте меня!
– Начинается, - удовлетворенно резюмировал Брайан.
– Вот таких педиков вам в комитет включать не следовало. Почему нет никого от кентавров?
– Они подключатся позже, - пообещал Топус, у которого было время подумать.
– Благодарю за разъяснение некоторых позиций Федерации по нашему вопросу. Нам нелегко осознать фактическое положение дел. Но благодаря вам мы многое поняли. Теперь мы хотели бы вернуться к землякам и обсудить это с ними.
Топус встал первым, за ним остальные. Брайан медлил. Что-то его беспокоило в добродушном фавне. Не изолировать ли весь этот «комитет»? Впрочем, если они не вернутся, их товарищи могут спровоцировать какую-нибудь голодовку, полковник слышал о подобных инцидентах. Пусть идут. Все равно у уродцев нет власти над собой, они подчинены людям.
– До свидания, рад был с вами познакомиться, - распрощался наконец Брайан.
– Если будут какие-либо жалобы на условия содержания, обращайтесь непосредственно ко мне.
13.
Еще когда они спускались по железной лестнице, Топус шепотом спросил арахну, которую нес на руках:
– Удалось хоть что-то?
– Конечно!
– заворковала довольная арахна.
– Все удалось! Я удаленно вошла в три их сети, у меня теперь все пароли! Очень хочется, конечно, воткнуть куда-нибудь пальцы, но все равно: какое облегчение! Спасибо, Топус!
– Пожалуйста, но ты по существу скажи: мы сможем получать информацию внизу?
– С перебоями. Это трудно, здесь много экранов, и эти дубинки солдат… Они полны энергии, очень фонят! Мне нужно поговорить с другими арахнами, вместе мы могли бы больше.
Оказавшись на месте «временного содержания», все получили ужин. Каша оказалась совершенно одинаковой во всех мисках, хотя размер порции соответствовал весу получателя.
– Я им говорила, что для фавна это мало!
– оправдывалась Матильда, вручая миску Топусу.
– Но они сказали: такова инструкция. И знаешь, кентавры не намного больше получили!
– Мне их жалко!
– добавила Алоя.
– Такие сильные, большие… Говорят, в Федерации все едят немного. И пища у них какая-то особенная, синтетическая.