Дети немилости
Шрифт:
Лумирет покосилась на него с испугом и сжала в пальцах подвеску-звезду, прошептав: «Выстоит!» Я помолчал. Быстро темнело, в небе собирались облака. Погода была скорее осенняя: всё обещало дождь, которого в разгар лета здесь не случалось уже несколько десятилетий.
— Давайте перейдём к делу, господин Эрисен.
Старик посуровел.
— Аллендором правит полукровка-рескидди, — мрачно сказал он. — Кому как не нам знать, какие желания кипят в её сердце. Лириния не удовлетворится Гентерефом и Истефи.
— Чего же вы хотите?
— А вы? — жёстко спросил консорт, сбрасывая
— И за ним тоже, господин Эрисен. Уарра, в отличие от Аллендора, арсеитская страна. Но вы правы, у меня есть и политические цели. Главная из них — избежать военного столкновения.
— Наша главная цель — сохранить независимость Рескидды! — глаза консорта сверкнули, он легонько ударил по столу ладонью. — За всю нашу историю ни разу в город не входил враг! Мы не можем склоняться перед кем-либо. Тем более — перед атеистами.
«Перед арсеитами вы готовы склониться», — иронично подумал я. Рескидди знали, что за «столетием тишины» следует новый подъём, но в пору слабости лавировали меж двух гигантов самым негероическим образом.
— Если Истефи и Гентереф в самом деле отколются, — продолжал он, — Аллендор получит такое стратегическое преимущество, при котором война станет неизбежной. Они уже играют мышцами, выгуливая перед нами ручных демонов…
Он перевёл дыхание, и я успел вклиниться, не перебив старика:
— Так значит, Рескидда не рассматривает возможность союза с Аллендором?
— Никогда, — твёрдо сказал Эрисен. — Никогда рескидди не пойдут на это. Завоевание — позор, но мирная аннексия — позор немыслимый.
Губы Лумирет задрожали; она напряжённо подняла подбородок. Я с пониманием склонил голову.
— Рескидда желает союза с Уаррой, — сказал консорт. — С народом, близким нам по духу. С братьями по вере.
— Я счастлив это слышать, — сказал я.
— Вы принимаете предложение?
— Давайте обсудим детали.
Эрисен смотрел мне в глаза пристально, как пустынный тигр.
— Вы знаете, что высший год назначил Уарре функцию Бездны, — сказал я. — Нашим противником магия избрала Аллендор. Уроки истории говорят нам, что исход войны, инспирированной магией, предопределён. Предыдущий высший год окончился победой Рескидды в роли Бездны, от Ософа же остались только страшные сказки. Господин Эрисен, вы знаете, какая угроза нависла над Уаррой — и предлагаете Уарре союз?
Пустынный тигр сощурился, подавшись вперёд.
— Зачем вы это говорите, Морэгтаи? Разве уаррцы готовы принять продиктованную свыше судьбу? Разве союз с Рескиддой не даёт вам явственных выгод?
— Я честен со своим возможным союзником.
Эрисен выпрямился и улыбнулся, взявшись за седой ус.
— Хорошо, — сказал он. — Вы вызываете меня на откровенность. Пусть будет так. Рескидди сейчас выбирают из двух зол. Мы видим, что Аллендор хочет войны. В Ройсте верят, что итог её, как прежде, определит воля магии. Итогом должно быть падение Уаррской империи.
Некоторое время он молчал, отыскивая во мне отклик на эти слова. «Ледяная чайка» жгла мне кожу, но в прочем я оставался спокоен.
— Рескидда — не Уарра, — продолжал консорт, отведя взгляд. — Нынешний высший год не имеет к нам отношения. Но Ожерелье интересует Аллендор как плацдарм для атаки, более того — Ожерелье необходимо Лиринии, потому что нападать через Лациаты слишком затратно и с любой точки зрения неразумно. У нас есть выбор: пропустить аллендорские войска через нашу землю или не пропускать. В первом случае мы сохраняем плоть страны, умерщвляя её дух. Во втором…
— Неужели вы готовы допустить чужую войну на территории Ожерелья?
— Мы не готовы допустить на территорию Ожерелья чужие войска! — отрубил Эрисен.
Усы его гневно встопорщились. Я видел, что старик хочет сказать что-то ещё, он колеблется, не уверенный, что я должен это слышать. Лумирет глядела на мужа расширенными глазами, пальцы её, сомкнутые на звезде, дрожали. Я ждал. Неистовство Древнего Юга, праведная гордыня арсеитов — отнюдь не пустые слова, но если воля магии осуществится, союз с Рескиддой не поможет Уарре выстоять. Зато в немилость к новым владыкам мира Древний Юг со всей определённостью попадёт. Если Рескидда в самом деле слаба, к чему ей такая гордость?
— Падения Древнего Юга, — с недоброй усмешкой сказал старый рескидди, — в ближайшие столетия не предсказывалось. Да, наша армия уступает аллендорской. Но если Ройст двинет войска на нас…
Он умолк. Лумирет испуганно приоткрыла рот: она, очевидно, понимала, о чём речь. Эрисен установил руки на столе, сплёл пальцы и твёрдо сказал:
— Мы откроем Исток.
Я привстал. Даже «чайка» не смогла умерить моего потрясения. Третий и сильнейший источник первичной магии, рядом с которым опасно находиться даже сейчас, когда он изолирован со всей возможной надёжностью… Я даже не знал, что его можно открыть. Его запечатали ещё до того, как были возведены стены Древнего города. Мои знания об Истоке ограничивались некоторыми сведениями из области физики и легендами времён основания Рескидды. Сейчас Исток вносил нестабильность в энергетические поля, начиная от электромагнитного и заканчивая магическим, и способствовал увеличению сил южных магов. Древнейшие мифы связывали Исток с гибельными катастрофами, уничтожавшими подчас большую часть тогдашнего населения южных земель. Из окрестностей Истока приходили настоящие демоны, не старшие дети Арсет, но существа из чистой энергии, порождённые избыточной силой Старшей Матери и жаждущие уничтожать.
Эрисен понимающе улыбался. Лумирет в ужасе закрыла глаза.
«Чайка» жгла как огонь, но действие её ощущалось всё явственней. Я откинулся на спинку скамьи и задумался.
Мифы об Истоке полны первобытного ужаса. Но их и складывали в эпоху дикости. Создателям этих мифов Четвёртая магия казалась недосягаемой вершиной мощи. Открытие Истока сейчас не произведёт особенно устрашающего эффекта. Аллендорский Атергеро и наш Цай-Цей — те самые грозные демоны, рождённые некогда у Истока и впоследствии полуприрученные людьми. Да, они опасны. Действительно опасны они становятся, если их направляет человеческий разум. Хороший маг способен держать их на поводке.