Дети падшей Луны: Кровь на крепостных стенах
Шрифт:
– Неплохая идея, - одновременно произнёс каждый из баронов. Похоже что эта тема им изрядно надоела, и они были рады найти красивый выход из данной ситуации.
– Кстати, действительно, впереди война, может быть нам объявить для некоторых преступников амнистию на наших условиях?
– сделал внезапное предложение младший брат.
– Нужно обдумать детали, - согласился с ним старший и тут же обратился к Бриару: «Я надеюсь, что все наши решения, которые мы приняли, принесут нам успех.»
– Я уверен, что так и будет, - бессмертный воин в почтении склонил голову.
– Отправляйтесь с нашим сыном и разыщите свою пропажу. От ваших поисков зависит наше будущее, - бароны встали со своего трона, что в присутствии гостей практически никогда не делали.
Своими пропорциями, не характерными для обычных людей, они практически достигали размеров горных великанов. Братья подошли к бессмертному воину и обменялись рукопожатиями.
– Мы будем ждать от вас вестей. Судьба Жандаль и всего континента в ваших руках.
***
Небольшой отряд из трёх человек шёл по внутреннему дворику замка Жандаль. Риот и Бриар не доверяли Лавалю, отчасти своими проблемами они были обязаны этому парню, ведь именно он проник ночью в комнату к Гане. Отвлёк одного из воинов на погоню... Бриару казалось, что бароны приставили к ним своего сына именно для того, чтобы он следил за ними и своевременно докладывал. Этих параноидальных близнецов, деливших одно тело на двоих, можно было понять. Они пережили несколько покушений и старались максимально обезопасить себя. То, что они раскрыли тайну своего сына, это был аванс, который заплатили Гюшон и Ролье за доверие двух гвардейцев. Начальник городской стражи - Тюри, получив для себя подробные инструкции, не скрывая своего раздражения, отправился выполнять приказ. Бессмертному воину даже стало немного его жаль, ведь разрываться между задачами по охране города и жены - это нелёгкий выбор без выбора.
– Где ты взял такой интересный кинжал?
– поинтересовался Бриар, но вопрос его не имел праздного характера, поддерживать светскую беседу в его планы не входило.
– Мне он достался от матери, - улыбнулся заносчивый юнец и мечтательно посмотрел куда-то вдаль, словно вспомнил приятный момент из своей жизни, - вам тоже он понравился? Его зовут Сабьер, с самого детства он был моим единственным другом. Знаете ли, в замке не так много друзей у ребёнка. Особенно если ты сын хозяина замка. Именно мой кинжал воспитал во мне жажду приключений и любовь к хорошей драке.
– Ты знаешь, что это не простое оружие?
– бессмертный воин поймал на себе взгляд Риота, который красноречиво свидетельствовал о том, что он давно об этом догадался. Видимо, после случая с допросом хозяина харчевни это стало для него очевидным.
– Конечно! Это чертовски удобный кинжал!
– продолжал свою браваду молодой член тайной организации наёмных убийц.
– Это оружие сделано из лунного камня. Теперь я могу говорить об этом совершенно точно, - словно не замечая ответа дерзкого юнца, продолжил свою поучительную речь Бриар.
– Не может этого быть?!
– Лаваль остановился и, достав свой кинжал из ножен, принялся его рассматривать, словно видел впервые, - но он же обычный?!
– Ты знаешь о том, что на свете существует оружие, выкованное из плоти матери Луны?
– Конечно, это все знают, но я думал, что это обычные детские сказки. С чего вы взяли, что этот кинжал не простой?
– Лаваль выглядел настороженно, словно сейчас торговался на рынке с человеком, который пытался толкнуть ему за хорошую цену некачественный товар.
– Когда любой человек, отмеченный дланью Луны, касается оружия из её плоти, он начинает терять рассудок. Чем дольше он соприкасается с таким предметом, тем сильнее воздействие, - неожиданно вмешался в беседу Риот, - я заметил в прошлый раз, когда Бриар допрашивал трактирщика, что он стал вести себя не как обычно. Он получал удовольствие от того, что поил чужой кровью лезвие твоего Сабьера. И если бы я его не остановил, боюсь, он мог порезать беднягу на тысячу кожаных лоскутков.
– Но почему я никогда не чувствовал подобного воздействия?
– молодой человек выглядел совершенно потерянным.
– Потому что ты обычный человек, а на вас такие предметы действуют по-другому: вы становитесь, быстрее, сильнее, профессиональнее... Человек начинает сражаться наравне с опытным воином, хотя только неделю назад взял в руки меч. Или у него появляются особенные возможности. Чем дольше длится воздействие, тем сильнее эффект. Такое оружие становится частью тебя...
– закончил свою поучительную историю Риот.
– Вы хотите сказать, что всем своим умениям я обязан лишь своему кинжалу?
– скептически возразил молодой человек.
– В большей степени, - совсем просто ответил Бриар, он не собирался никого переубеждать или доказывать правоту своих выводов, - прими это как мужчина и не теряй своего кинжала, потому что чем дольше будет расставание, тем быстрее станут угасать твои навыки.
Молодой человек некоторое время шёл молча, обдумывая полученную информацию.
– Отправляя тебя в стан «Чёрных повязок», бароны рисковали твоей жизнью, разве они не боятся потерять собственного сына?
– прервал наступившую тишину Риот.
– Единственное, что боятся потерять мои отцы, - это власть, - Лаваль сейчас избавился от присущих ему шутливых интонаций.
– Кто может быть более преданным, чем собственные дети, ждущие своей очереди на трон? Только незаконнорожденный сын, который не претендует даже на место в тронном зале.
Глава 32. Чужой лес.
Шинн и не думал, что, имея такой богатый жизненный опыт, ему придётся многому научиться у мальчишки с восточных земель. Он был рождён в степи, и в лесу чувствовал себя очень не уютно, а мальчишка ориентировался в бесконечном скоплении деревьев, как в собственной хижине. Вскоре и воин научился идти, не ломая ветки и не оставляя лишних отметин на земле, покрытой слоем гниющей листвы. Они уже несколько дней шли пешком. На одной из стоянок Притт плохо привязал гаркха, и ящер убежал, унеся с собой почти все припасы, а тех, что у них осталось, хватило ненадолго. Сейчас двум путникам приходилось питаться ягодами и орехами. Один раз мальчишке удалось заметить птичье гнездо, разорив которое он стал обладателем дюжины яиц. Шинн проглотил их в один момент, и ему показалось, что за последнюю неделю это было самым вкусным из того, что доводилось есть. Он привык к походной жизни, но плен, ранения и плохое питание сильно ослабили его тело. Он осунулся, похудел, а обритое лицо стало выглядеть шире из-за проступивших скул. В другой раз мальчишка сварил странную похлёбку из кореньев, трав и коры. В тот момент, когда воин сделал первый глоток этого варева, он решил, что пьёт обычную болотную жижу, но выбирать было не из чего. По крайней мере, после этой трапезы живот его был полон, а еда не просилась наружу. Сломанные рёбра всё ещё ныли при ходьбе, поэтому на привалах он просил Притта затягивать потуже повязки, сжимавшие грудную клетку. Лес казался бесконечным, и в один из дней старый воин поинтересовался, а точно ли мальчишка знает, куда они идут? Но парень был невозмутим и ответил, что дня через три они выйдут к первому селению.