Дети падшей Луны: Кровь на крепостных стенах
Шрифт:
– Единственное, что боятся потерять мои отцы, - это власть, - Лаваль сейчас избавился от присущих ему шутливых интонаций.
– Кто может быть более преданным, чем собственные дети, ждущие своей очереди на трон? Только незаконнорожденный сын, который не претендует даже на место в тронном зале.
теме, без рассмотрения которой он не имел права покидать тронный зал.
– Я чуть не забыл ещё об одном деле, которое требует неотлагательного решения, - дипломатично начал Бриар, понимая, что это очень деликатная тема, - дело в том, что в ваших лесах скрывается группа
– Да, они давно стали для нас как чирей на мягком месте, - младший брат говорил это с долей сарказма, - мы не можем их изловить, а они грабят людей, что проезжают по лесным дорогам. Многим приходится делать большие объездные пути. Бриар, ты знаешь, как разрешить эту проблему?
– Конечно, - оптимистично ответил бессмертный воин, - нужно помиловать этих людей, и разбой прекратится.
– Это проблематично, - хохотнул старший брат, - дело в том, что предводитель этих голодранцев... как его?
Братья переглянулись, видимо, ища подсказки друг у друга, но выражение их лиц говорило о том, что имя, которое они пытались вспомнить, относилось к категории второстепенных. Обычно информацию такого рода трудно вспомнить, она постоянно ускользает от сознания, потому что напрямую не создает проблем и не является личной угрозой.
– Его зовут Гилрой, - выждав деликатную паузу, подсказал Бриар.
– Да, Гилрой. Дело в том, что он обладает определёнными качествами, которые не нравятся местным мужчинам. И может быть, всё сложилось бы для него иначе, но на него положила глаз жена начальника городской стражи.
– Я слышал, что она весьма недурна, - усмехнулся воин, понимая, в какую пикантную сторону движется беседа.
Он лучше других знал о способностях своего гвардейца и был наслышан о большом количестве его похождений. Гилрой был отличным воином, надёжным другом и гениальным инженером, но у него была одна особенность, о которой могли только мечтать многие мужчины. Луна наделила его властью над женщинами, ему не нужно было ничего делать для того, чтобы сердца прекрасных дам при виде Гилроя начинали биться чаще. Они все, от мала до велика, без памяти влюблялись в него, стоило ему лишь постоять рядом хотя бы минуту. С одной стороны это был хороший дар, но с другой он же и являлся проклятьем, которое не раз и не два приводило своего обладателя в неловкие ситуации или создавало угрозу его жизни.
– Это верно! Она у него дама молодая и горячая, - братья засмеялись и переглянулись, вспоминая какой-то известный только им момент.
– В чём же загвоздка?
– Бриар попытался поторопить баронов, которые заливались смехом и никак не могли остановиться.
– Некоторые языки говорят, - начал рассказывать сквозь смех младший брат, - ещё раз подчёркиваю: ходят слухи, что в один из вечеров Гилрой, пользуясь отсутствием дома нашего отважного начальника стражи, посетил его молодую супругу. И судя по всему, делал он это не один раз. Однажды всё же он был застигнут на месте преступления, но пинками выгнал за дверь разъярённого супруга, закрыл за ним дверь и, закончив своё дело, удалился через окно!
– Наш Тюри, начальник городской стражи, такой обиды не стерпел, и, придумав обвинения, которые бы не касались чести его супруги, тут же поднял стражу и ворвался в дом к Гилрою, - подхватил рассказ своего брата Гюшон, - но они были биты, а самому герою-любовнику удалось бежать.
– Это не красит подготовку нашей стражи, но с человеческой стороны понять Тюри можно...
– Да здесь каждого можно понять, - хохотнул Гюшон, - ты же видел его горячую жёнушку, она строит глазки всем подряд!
– Но самое главное - пока разъярённый муж получал тумаки, а потом заливал своё горе вином в таверне, Гилрой вернулся к нему домой и на прощание ещё раз полюбезничал с его супругой!
Братья снова залились смехом, а когда успокоились, переглянувшись, снова загоготали, словно вспомнили очередную историю с участием этой дамы, о которой знали только они и она.
– Мы бы могли его помиловать, но всё же здесь задета часть нашей городской стражи, поиск и поимка преступников - это их работа, - старший из баронов нашёл в себе силы успокоить свой смех и вернуться к теме разговора.
Бриар тяжело вздохнул, Гилрой и раньше приносил проблемы, но его не стоило в этом винить. Дар матери Луны делал его привлекательным абсолютно для всех женщин, а порой бывает так тяжело сдерживать себя, когда вокруг сплошные соблазны.
– Мы не можем вмешиваться в столь деликатный вопрос, - продолжил за своего брата Гюшон, но нам было бы гораздо легче, если бы данная проблема исчезла. Дело в том, что беглецы раньше не были организованы, они просто прятались по лесам, а Гилрой сумел их объединить, обучить и стать их настоящим вожаком.
– Тюри и Гилрой превратили лесные дороги в часть личной мести: один грабит проезжающих мимо людей, давая тем самым оплеухи начальнику стражи, а второй пытается его поймать, впрочем, безуспешно, тратя на это лишь время и силы.
– Вы видели его?
– старший брат указал могучей рукой, закованной в латы на вход, намекая на стоящего за ней начальника городской стражи, - бедолага выглядит совсем измождённым. В этой дуэли он определённо проигрывает.
– У меня есть решение вашей проблемы, - пока Бриар слушал баронов, в его голове уже появился изящный план, и он лишь ждал, когда братья-великаны закончат веселиться и будут готовы к серьёзному разговору, - нужно даровать всем лесным грабителям прощение в связи с грядущей войной. Гилрой - гениальный инженер, и он нужен мне в столице, но ему не проехать мимо Жандаль незамеченным, а здесь его непременно схватят.
– Может быть, мы помилуем только его?
– выдвинул встречное предложение младший брат.
– Без остальных членов своего отряда вернуться он не согласен, я уже обсуждал с ним это, - пояснил твёрдость своей позиции Бриар, - таким образом, приняв это решение, вы раз и навсегда забудете о лесной банде, а я получу своего гвардейца, который так нужен мне. Я обещаю, что в вашем городе Гилрой больше никогда не появится, а если Тюри так уж хочется свести счёты с этим ловеласом, пусть делает это за пределами Жандаль.