Дети победителей
Шрифт:
– Он потерял, растяпа, - сказал Айномеринхен собеседнику на том конце и быстро закончил разговор.
Пока Менхен устанавливал трубку обратно - с первого и второго раза она срывалась с помятого рычага - Кейтелле старался успокоиться. Выставить его дураком - коронный номер бывшего врача еще со времен бомбардировок. Только раньше он пакостил с мрачным рылом, а теперь - с космически-звездным. Но тем обиднее, что сегодня Кейтелле еще возвращаться в Аутерс - так они условились с Архароном. А Менхен разве что приветов не разослал на проходную от несчастного коллеги. Кеталиниро стало очень жаль себя.
– Пойми, дубина!
– Айномеринхен
– Тебе нужна помощь специалиста.
– Никак не пойму связи между специалистами и Аутерсом.
– А связь, дружочек, такая, - они зашли в кабинет. Менхен разглагольствовал, - что если ты осмелишься где-то объявиться в виде пациента…
– Уволят.
– …пра-авильно, с должности тебя снимут. Без долгих разговоров, Кейтелле. Так вот, Архарон - это что-то вроде специалиста без образования.
– Он учился сам?
– спросил Кейтелле.
– Он красиво слушает, - ответил Айномеринхен.
– Ведь слушать-то там больше некого. Книги да крысы министерские, вроде нас - вот и весь досуг.
Тут Менхена попросили зайти в отдел статистики.
– Кстати, потом как-нибудь подари ему книгу, - сказал Айномеринхен, прикрывая дверь за собой.
– Только осторожно - охране о подношениях знать необязательно.
На протяжении дня и тот, и другой находились не в своей тарелке. Менхен рвался узнать подробности встречи и впечатления от тюрьмы для политических заключенных, но его постоянно отвлекали срочные дела. Кейтелле же, с одной стороны, ничем не хотел делиться, а с другой - томился в ожидании вечера. Можно было, конечно, подождать несколько дней, позволить поискам пустить корни, распространиться по этажам. Грозить это могло чем угодно, вплоть до разоблачения. Может статься, ничего страшного в том, что по просьбе бывшей дружественной страны Кеталиниро ищет давно потерянного человека - воина Сельманты… А может и не статься.
Ну как ничего страшного, когда это даже звучит как континентальная гроза?!
Кейтелле вздохнул: и Рамфоринха с Кириа, и его самого с Катри связывали старые долги, накопившиеся еще в войну. И давно отгремевшую, и закончившуюся только вчера, и продолжающуюся по сей день. И все же, те самые раны и ожоги коснулись почти каждого современника, но иногда казалось: весь мир оправился от удара, кроме него одного. Раны приходили по ночам, они занимали мысли днем, появлялись всякий раз, когда левая рука делала то, что сподручнее делать двумя. А в последнее время прошлое облюбовало зеркала.
Как-то после госпиталя он уже лечился от непрошенных гостей. Долго и болезненно. Потом так же долго и безнадежно искал работу. К счастью, в областной клинике его увидел Айномеринхен - он как раз обходил этаж на очередном статистически-отчетном задании. Неожиданная встреча прошла бурно - оба рыдали. Возможно, от радости.
– А букетик где?
– поздоровался Кейтелле.
На этот раз в комнате не оказалось ни цветов, ни соседа. Постель его была застелена и тщательно смята. На ней валялись какие-то гигиенические принадлежности вроде полироли и старых мочал, но сам хозяин улетел в неизвестном направлении. Архарон стоял спиной к двери, почти прилипнув к окну - стекло в разводах и следах от ржавеющей решетки едва позволяло оглядеть двор. Всего окон в комнате было три - на одно больше, чем у самого Кейтелле, но от этого здесь не казалось светлее - солнечные лучи почти не проникали за крохотное грязное стекло.
Голос посетителя,
То, что он ожидал услышать, однако, совсем не тянуло на беседу. Даже приблизительно. Даже чуть-чуть. Ведь фразы “я не знаю, кто такой Кириа” недостаточно и для расстегивания верхней пуговицы, а ничего другого от Архарона ждать не стоило. Потому что иной ответ можно спокойно приравнять к чуду или чему-то подобному. Так что Кейтелле очень удивился, когда обнаружил себя без верхней одежды за все тем же столом. Радостный, он уже мысленно приготовился к более-менее полноценным новостям. В конце концов, рассудил Кеталиниро, Аллидеррио не просил привести к его постели Кириа за руку… просто добыть сведения. Хоть какие-нибудь. Так что если Архарон сейчас выскажет это самое что-нибудь, то тут же можно и расслабиться и спокойно поспать одну ночь. У Кейтелле и своих поисков хватает выше крыши. Без всяких крыс.
Архарон, впрочем, не дал себя расспросить, улизнув из комнаты. Рука Кейтелле потянулась в сторону двери: куда, мол, ты? Но тот вернулся очень скоро, таинственный и напряженный. За предстоящий разговор гость готов был простить заключенному любую вчерашнюю резкость. Все раздражение, скрытое вчера, сегодня не имело значения.
Что бы ни сделал Архарон - это в прошлом. Так что… уже неважно. Неважно.
– Эти - самые чистые. Надеюсь…
Два мутных поцарапанных стакана лязгнули о стол.
– Чт…
Не успел Архарон приземлиться на соседний стул, как дверь приоткрылась и в проеме показалось знакомое лицо - сосед застыл, и теперь его можно было немного разглядеть. Он напомнил Кеталиниро обезьянку - симпатичную, но все же обезьянку - почти без носа, глаза широко расставлены, уши смешно торчат из-за растрепанных локонов. А рот и вовсе лягушачий. Не самые изящные черты лица, тем не менее, как-то странно сочетались в породистую внешность. Чего, к примеру, нельзя было сказать об Архароне: в его лице не находилось никаких ярких деталей - слишком классическое, так что его сложно было описать еще какими-то словами кроме “красивый”.
Длинная рука соседа протянула в комнату нагревательный котелок. Из носика шел пар. Сам же сосед, видимо, заходить не собирался. Даже руку отдернул торопливо, еле дождавшись, пока Архарон заберет нагреватель. Дверь захлопнулась, и Кейтелле услышал надрывный кашель.
– Твой сокамерник болен. Он лечится?
– Он давно болен. Все привыкли. Он тоже привык.
Архарон достал из-под стола банку с неприятным содержимым. Тут гость понял, что ему собираются налить что-то вроде чая. В мутной желтой воде плавало нечто, от чего волосы на голове зашевелились и встали дыбом.
– Рафедра, - пояснил Архарон, видя, как напрягся Кейтелле.
– Гриб.
– Что ты собираешься с ним дел… - Кейтелле увидел, как Архарон подносит банку к стакану.
– О, нет!
Жидкость с плеском ринулась в стакан. Рваная медуза в банке заколыхалась.
– Нормальной заварки нет, но эта штука полезна. Ее лет десять назад завезли с Нальсхи. Знаете? Острова такие…
Да как же не знать!
– К нам попал один, и мы его размножили. Тирау не знает, кто такой Кириа.
Кеталиниро вдруг ощутил себя охотником за привидениями, на которого напали инопланетяне.