Дети Шини

Ида Мартин

– А почему три?
– возмутилась я, потому что Герасимов уже привык, что ему просто так ставят тройки за угрюмость и манеру будто он, отвечая, делает всем одолжение, а у меня по английскому всегда была пятерка.

– А потому, что зла в реальной жизни больше, - ответила Татьяна Евгеньевна и, если бы она в этот момент разразилась диким хохотом, то я ничуть бы не удивилась.

Не было никаких сомнений, что и до неё докатилась сетевая истерия.

После

уроков, когда я уже одевалась, ко мне подошла Сёмина и попросилась идти домой вместе, у неё якобы было какое-то дурное предчувствие. И я не возражала.

Мы оделись, вышли и медленно побрели в сторону дома. Однако далеко уйти не получилось, за воротами школы тут же наткнулись на группку Настиных одноклассников. Они стояли чуть поодаль и, судя по голосам, там назревал конфликт.

– Пойдем, - потянула меня Настя в сторону.
– Идем, пока они нас с тобой не заметили. Подольский всё знает.

Но мне всегда нужно точно знать, что происходит, да и фамилия Павлика в этом интересе сыграла не последнюю роль.

Я приостановилась и, между спинами пацанов, смогла различить мальчишеское лицо Маркова. Встревоженное и красное, как его куртка. Очки съехали на нос, а кудряшки растрепались. Выглядел он жалко.

Марков явно пытался отвязаться от парней, хотя и петушился. Но всё шло к тому, что ничего у него из этого не выйдет. На моих глазах Солдатов пихнул его в плечо, а Шишов отвесил подзатыльник.

– Чё, чмо. Нравится девчонок травить?

Павлик тоже был тут, без шапки и в куртке нараспашку.

Парням представилась отличная возможность отыграться за все циничные и надменные шуточки, с помощью которых Марков общался с людьми. Это было очень круто начистить ему рыло, прикрываясь идеями справедливости. Однако при всей внешней хилости, в Маркове была такая настырная убежденность в своей правоте, что он никогда не пошел бы на попятную, даже закатай они его в асфальт.

– Тонечка, идем, - заныла Сёмина.
– Иначе нам всем будет плохо.

Но не особое сочувствие к Маркову, а праведная закипающая злость не давала мне сделать вид, что я ничего не замечаю. Так уж у меня бывает - первоначальный импульс движет сознанием. А присутствие Павлика лишь послужило красной тряпкой.

– Чего докопались?
– влезла я, ткнув в спину первого попавшегося.
– Типа всей толпой на одного?

– Ещё одна, - забухтели пацаны.

– Чё те надо, Осеева?
– сказал Подольский и даже оттолкнул локтем.
– Иди отсюда.

– Понятное дело, - хмыкнул Шишов.
– Пришла отмазывать

соучастника. Пользуется, что баба. А как других унижать, так то не жалко.

– Что ты про это знаешь, Шишов?
– ответила я.
– Ничего ты не знаешь, вот и помалкивай. Вы вообще все не в теме.

– Иди отсюда, Осеева, - опять попробовал выпихнуть меня из круга Павлик.

– Только тронь ещё, - я по-наглому шлепнула его по руке.
– Чего к человеку пристали?

– Где ты тут человека-то увидела?
– тут же попер Солдатов.
– Я лично вижу только сволочь, падаль и шлак. А ты - мелкая шинигамка, лучше бы вообще рот не разевала свой поганый.

Наезд был гадский и очень оскорбительный, прыщавый паразит с какого-то перепугу решил, что ему всё позволено. Ответных слов для него у меня не нашлось, зато нашлась довольно увесистая сумка со сменкой.

Сёмина стояла от меня слева, поэтому размахнуться получилось, как следует, и тяжеленькие Вансы на резиновой подошве, смачно впечатались в морду Солдатова. Козел тут же заорал и схватился за нос, Шишов замахнулся, чтобы влепить мне оплеуху, но Подольский успел удержать его руку.

– Совсем мозги потеряла, Осеева? - заорал на меня он.

– И потеряла, - спокойно ответила я, многозначительно помахивая мешком.
– В следующий раз там могут оказаться кирпичи.

– А тебе не кажется, что она совсем оборзела?
– попер Шишов на Павлика.
– Какого черта за неё заступаешься?

И тут, наконец, до Маркова дошло, что ему пора проваливать. Он поправил очки, распихал своих озадаченных обидчиков, подошел ко мне, взял под руку и повел за собой. Сёмина припустила следом.

Мы шли быстро, не мчались, конечно, но очень хотели поскорей уйти подальше от их злобных взглядов, выкриков и свиста.

– Какая-то ты безбашенная, - очки Маркова от разгоряченного дыхания запотели.
– Ты чего на них наскочила? Тебе не всё равно наваляют мне или нет?

– Да вообще без разницы.

– А чего полезла?

– А то, чтобы башкой сначала думали. Привыкли, что всё им дозволено.

– Ну, теперь мня по-любому отметелят. Теперь наверняка.

– Ну, и ладно. Так тебе и надо.

– Я тоже думаю, что тебе не стоило вмешиваться, - подала голос Сёмина.
– У парней там свои разборки обычно.

– Угу, - криво ухмыльнулся Марков.
– Свои. Особенные.