Дети Тихого Камня

Кандикова Аделина Николаевна

– Где же мисс Бёрбал? – спросила с растерянным взглядом Эмили. – Она что, уже ушла.

– Конюшни! – воскликнул Майкл. – Мисс Бёрбал дружила с мистером Грегзги! Она точно прошла попрощаться с ним.

– Точно! – воскликнула Эбигейл радостно, а потом резко сменила тон, взглянув на брата. – Надо же, а я думала у тебя совсем котелок не варит.

Майк прищурил глаза, точно оценивая, насколько это высказывание нуждается в ответной колкости, и, несмотря на явную язвительность сестры, решил тактично промолчать, найдя более удобный случай для ответного шага – на улице стремительно темнело, того и гляди зажгутся фонари, да и скоро позовут к ужину, так что на препирательства времени

нет.

– Выйдем через чёрный ход, пока тут никого нет. – предложил вариант Майкл и направился к входной двери с разбитым витражом, ведущему в сад. – И давайте поторопимся. Не хотелось бы, чтобы мисс Вайолд обнаружила наше отсутствие раньше времени.

– То есть она обнаружит!? – с нескрываемым страхом в голосе, переспросила Эмили.

– Будем надеяться, что нет. – сухо отрезал Майкл и открыл перед сёстрами дверь в промозглые мартовские сумерки.

На улице было так серо и туманно, что трудно было разглядеть вымощенную плиткой дорожку. Темнота опускалось на поместье Тихого Камня, но пока не успела поглотить его целиком. Дети вышли на улицу и им в лицо тут же подул колючий ветер, под ногами хлюпали остатки тающего снега. Сарай, по левую сторону от тропинки, в котором хранились дрова для каминов, напоминал голову тролля-великана с разинутой пастью, от того Эмили старалась не смотреть в его сторону и покрепче вцепилось в руку старшей сестры.

Девочки следовали за братом. Мощёная дорожка быстро закончилась, и они очутились в старом парке усадьбы, наполненном ещё более устрашающими в наступающей тьме угловатыми, вековыми деревьями, ночными птицами и тайнами (по крайней мере, так казалось детскому воображению). Но всё же, далеко уходить от реальности было нельзя. Во-первых, нужно торопиться, ведь если их заметят из окна Квайтстона, будет совсем неприятно. А во-вторых, корни деревьев, образуя собой предательскую полосу препятствий, так и норовили поставить детям подножку. Для Эбигейл, что после обеда так и не успела переодеться в обычную одежду, так это вообще было задачей «со звёздочкой».

– Мы уже близко. – оповестил Майкл, когда заметил среди тумана тёплый свет окон конюшни. –Видите? Там окна светятся. Мисс Бёрбал точно там!

– Лишь бы ты оказался прав, Майкл… – запыхавшаяся и замёрзшая Эбигейл всматривалась в туман. – Иначе обратно будет идти обидно.

Томпсон-младший пропустил слова мимо ушей. Он был уверен в своей правоте. Ему пока редко доставалась возможность принимать значимые решения, но он искренне хотел это делать. И пока у него ещё был запал, чтобы пытаться всё сделать правильно и ответственно. Они подошли к конюшням, Майкл открыл двери (в третий раз за вечер так рисковать было уже совсем не сложно) и, как и ожидалось, мисс Бёрбал стояла рядом с мистером Грегзги, пока тот расчёсывал Глазго – породистого чёрного скакуна, любимчика Роджера Томпсона.

– Мисс Бёрбал! – девочки только завидев её, тут же кинулись обнимать ошарашенную женщину, которая явно уже не рассчитывала, что её сегодня ещё будут искать. – Мисс Бёрбал, мы будем по вам так скучать! Честно-честно…

– Дети лучше родителей… – прокряхтел старик, поправляя свои усы. Видимо, мисс Бёрбал уже успела рассказать ему о своём незапланированном увольнении и его причинах. – Ладно, мне нужно Глазго поставить в стойло, да сворачивать всё это дело. Я вас, пожалуй, оставлю одних… – мистер Грегзги выпрямил спину, указав своей выправкой на своё военное прошлое, и сочувствующе посмотрел на мисс Бёрбал. – Ванесса, ты это… Не пропадай. Пиши иль звони хоть…

Мисс Бёрбал участливо кивнула. С благодарной улыбкой она опустилась на корточки к девочкам, как только конюх увёл своего родословного подопечного.

– Вы

что тут делаете, шалопаи! – начала женщина добродушным тоном, и обняла девочек. – Да ещё и без курток… Холодные то! А если поймают!?

– Мы не могли отпустить вас не попрощавшись, как должно. – объяснил Майкл, подходя ближе. – Наша совесть бы этого не позволила. Вы были к нам так добры, как никто другой, и мы не хотим, чтобы вы считали, будто мы этого не ценили. Не попрощаться с вами страшнее, нежели получить наказание за побег. Спасибо вам, мисс Бёрбал, за то, что так долго работали с нашей семьёй, не смотря на все неудобства.

На глазах женщины проступили слёзы. Она знала поведение Майкла, знала его характер и потому услышать такие слова от него, да ещё с такой искренностью в голосе, было для неё ценно вдвойне и цепляло за самую душу. Поступки. Эти дети своими поступками показали, что действительно ценят. Переступив через свои страхи и принципы. Кого бы это оставило равнодушным?

Они ещё минут двадцать прощались, вспоминая всё хорошее, что было за это время, вплоть до момента, пока мистер Грегзги не объявил, что пора закрывать конюшню. Мисс Бёрбал всё равно нужно было возвращаться в дом – забрать свой чемодан и вызвать такси, так что она помогла детям тайком вернуться в дом, как те и ушли. Расцеловала их на прощание и отправила в свои комнаты, ибо уже через считанные минут их должны были позвать к ужину, а им ещё нужно было замести следы преступления.

Всё получилось, как и задумывалось. К ужину мисс Бёрбал уже не было в Квайтстоне, а дети готовы спуститься в столовую, без намёка, что бродили по сумеречному парку родного поместья. За ужином родители вели себя так, точно в обед ничего не случилось. Будто ничего и не было. И всех это устраивало, кроме, разумеется, Эбигейл.

– Это так двулично. – без малейшего стеснения выдала девочка, когда мать положила руку на ладонь отца с блаженной улыбкой. – Вы играете судьбами невинных людей, а сами всегда возвращаетесь к началу.

С этими словами она вышла из-за стола, не закончив свой десерт и направилась в спальню, сомневаясь, что сможет смирить кипящую в ней жажду справедливости и уснуть спокойно этой ночью.

Глава 5. Молитва

Эбигейл зашла в свою комнату, закрыла за собой дверь и бухнулась на кровать, точно её кто-то туда толкнул. Насупленные густые брови, выбивающиеся из небрежного низкого пучка курчавые каштановые волосы, и взгляд, точно у генерала, готовящегося отдать приказ тысячам солдат идти в бой без оглядки. Эта девочка совсем не вписывалась в атмосферу, что её окружала. Обои небесно-голубого цвета, в мелкий молочно-бежевый ажур, который казался ещё более желтоватым в тёплом свете торшера, украшенного разными вензелями. Несколько полок из тёмного дерева, на которых красовались статуэтки ангелочков и зверюшек, воздушный балдахин у кровати и мягкий ковёр… Ну не её это.

Оттого, Эбигейл всячески старалась сама «преобразить» пространство вокруг самостоятельно, доступными ей методами, чтобы не отхватить новую порцию наказаний от мисс Вайолд. На полках, помимо статуэток, то и дело встречались красивые камушки и булыжники (ну, красивые на её взгляд), что девочка находила на берегу известного озера Кайло, и букеты из сухих ветвей. На стенах были развешаны вырванные из книг страницы, на которых были чёрной ручкой то тут, то там, отмечены её любимые цитаты. Кровать, разумеется была заправлена, но смята. И сколько бы раз за день Анна или Мэй не заходили бы к ней в комнату, чтобы исправить это недоразумение, Эбигейл всегда наводила свои порядки.