Дети Тихого Камня
Шрифт:
Эмили промолчала в ответ и, задрав нос, вышла обратно к сестре. Она с помощью специальной маленько резной табуреточки забралась на свою высокую кровать и фактически полностью провалилась в пышное одеяло. Девочки молчали. Хоть Эмили и считала свою сестру далеко не на сто процентов правой, долго злиться на неё она не могла. Ангел мира, живущий в душе этой малышки, требовал срочно уйти от темы затрагивающей присутствующих личностей.
– И всё-таки мисс Бёрбал очень жалко. – посетовала Эмили, издав грустный вздох, смахнула с глаз набегающую слезу. – Она относилась к нам лучше всех в этом доме, а мы с ней
– Думаю, она рада покинуть Квайтстон. – Эбигейл забралась на кровать к сестре и приобняла малышку за плечи. – Уверена, на нас она зла не держит, но вот работа здесь порядком ей потрепала нервы. Вспомнить хоть тот случай с Лидгусом Филалом…
– Ой, не напоминай мне! – тут же закрыла лицо руками Эмили, будто увидела какое-то чудовище.
– Не буду… – протянула Эбигейл и сама передёрнулась от всплывающей в голове картинки, как выглядели руки мисс Бёрбал, когда мистер Филал, очень уважаем партнёр их отца, приехал к ним погостить и заставлял мисс Бёрбал семь раз перечищать свои ботинки, потому что, на его взгляд, они были недостаточно «свежие» для конной прогулки. – Но ты права, для того, кто всегда сидел с нами по ночам, когда нам снились кошмары, мы и правда попрощались с ней слишком сухо.
– Это можно исправить. – в спальню к Эмили заглянул Майкл. Он уже распрощался со своим костюмом и теперь выглядел не так пафосно, как пару минут назад, и речь его тоже стала проще. – Наверняка мисс Бёрбал ещё не успела собрать все чемоданы.
– Предлагаешь пойти к ней? – Эбигейл вскинула брови, как будто ожидала это предложение от кого угодно, но не от своего брата.
– А почему нет? – вопросом на вопрос ответил Майкл.
– Нам ведь нельзя в людскую без разрешения… – полушёпотом напомнила Эмили, бросая косые взгляды на старших.
– Маме так тоже с мисс Бёрбал поступать было нельзя. – напомнила Эбигейл решительно. – И отпускать мисс Бёрбал так, будто мы не ценим то, что она для нас делала, тоже нельзя. Эмили, дорогая моя, пойми ты уже пожалуйста, что из любого правила есть исключение. В этой жизни всё не так… просто.
Майкл переглянулся с Эбигейл и на какое-то время в комнате повисла звенящая тишина. Эти двое довольно редко совпадали взглядами в чём-то и оттого этот довольно драматичный момент обрёл чувство приятной грусти. Как бы там ни было, детям иногда удавалось почувствовать себя настоящей семьёй, а общее дело давало возможность прочувствовать те нити, что связывали их между собой.
– Так что? – решил нарушить молчание Майкл и все взоры устремились на Эмили. Хоть она и была самой младшей, но её голос тоже имел значение. Решение должно было быть единогласным.
– Идём. – Эмили, недолго подумав, слезла с кровати. – Но, если нас снова накажут, будет совсем не здорово.
– Не накажут. – уверенно заявила Эбигейл и последовала за сестрой. – Потому что не поймают! Сделаем всё осторожно. Мы сумеем, если постараемся.
– Сделаем, как надо. – Майкл был доволен, что его план одобрен, но всем видом старался показать, что изначально в этом не сомневался. – Выдвигаемся!
***
Дети спустились по лестнице и повернули в сторону коридора, ведущего к людской. Он казался таким пугающим в полумраке. Серость на улице, которая усугублялась наступающим
Эмили шагала вперёд и с каждым шагом ей казалось, что дрожь в её коленях усиливается. В отличие от своих старших брата и сестры, эта малышка совсем не была хитрым бунтарём и от того подобные вылазки давались ей труднее. Да и неокрепший детский организм и психика, сотканная из ажурных платьев фарфоровых кукол не выдержит ещё одной порции физического наказания.
– А это точно безопасно? – всё-таки решилась еле слышно задать вопрос Эмили.
– Безопасно. – успокоила сестру Эбигейл. – После того, что случилось за обедом, вся прислуга, наверняка, сплетничает об этом на кухне. Взрослые ведь любят почесать языком…
– Сестрёнка, что за выражения? – презрительно закатил глаза Майкл. – Ты, все-таки, девушка из высокоранговой семьи, где ты этого нахваталась?
– Ты меня решил воспитывать? – тут же вскинулась Эбигейл. – Мало мне мисс Вайолд!
– Просто интересно, с кем ты общаешься, раз заучила такие выражения. – остановил её брат. – Мне вообще без разницы, в обществе же краснеть тебе.
– Давайте хотя бы сейчас вы не будете припираться! – умоляюще попросила Эмили. – Нам уже с утра хватило ваших разборок.
Эбигейл увидела, как сестрёнка занервничала и как покраснели её глаза, будто она вот-вот заплачет. Этого им точно было не нужно, она не хотела вводить в подобное состояние свою сестру, и от того прикусила себе губу, чтобы не сказануть лишнего в сторону Майкла, хотя на языке так и верталась парочка «ласковых».
Майкл тихонько приоткрыл дверь в людскую. Она издала предательский скрип, отражающийся эхом в пустынном коридоре. Девочки задержали дыхание, ожидая, что будет дальше. Услышат ли они тяжёлые шаги дворецкого, или стук палки старухи Вайолд… Но секунды бежали, а всё было тихо. Майкл первый решился заглянуть внутрь – пусто. От гороха, на котором они сегодня изрядно помучились с Шекспировским сонетами, уже и след простыл.
«Оперативно сработано!» – подумал про себя Майкл и лишний раз убедился, что жаловаться нельзя. – «Так быстро замели следы… Ведь даже если захочешь рассказать о том, что происходит, ничего не докажешь. А откуда синяки на коленях? Так ты же ребёнок! Играл, упал, ползал… Вот они и фиолетовые. Не только в большом бизнесе можно найти десять тысяч изящных отговорок самым чёрным аферам!»
– Здесь чисто. – заверил он девочек и взмахом руки позвал за собой. – Идёмте в спальни.
– Ох, Господи… – с опаской выдохнула Эмили. Она понимала, что придётся прожить этот момент «открытой двери» ещё раз, и это было не совсем то чувство, которое хочется испытывать снова и снова.
Они на цыпочках пробрались к двери в нужную спальню. Майкл снова взял ответственность на себя и, положив руку на дверную ручку, на секунду замер, чтобы набраться смелости. Сердце колотилось у него в районе шеи, но он знал – пасовать нельзя. Что о нём подумают девочки? Им тоже страшно, но ведь он должен быть сильнее их. Он зажмурил глаза и сделал резкий рывок. Дверь слегка ударилась о стену комнаты, оповестив, что бояться поздно. Открыв глаза, весь страх ушёл – тут тоже пусто.