Дети Тихого Камня
Шрифт:
– Ах, ты подумала… Подумала! – Мари-Элизабет с отмашкой влепила пощёчину прислуге.
Майкл дёрнулся, Эмили закрыла глаза руками, а Эбигейл с криком «мама!» бросилась к ней и остановилась лишь на полпути, видя, что мать не собирается продолжать. Мисс Бёрбал подняла взгляд на хозяйку и смотрела ей прямо в глаза, а та продолжала:
– Ты что, мать, чтобы думать за них!? Ты им кто!? Я сказала, чтоб они ушли!? Что за самовольство! Они должны видеть! Они должны знать, кто их отец! Кто тебе разрешал заниматься самоуправством!?
Мари-Элизабет билась в истерике и сыпала возмущениями. Невольные зрители сего представления старались не шевелиться и не дышать. Мисс Бёрбал выслушала всю канонаду недовольств от хозяйки и только когда они сошли на нет, позволила себе взять слово:
– Миссис Томпсон, я служила нескольким именитым семьям этого города, и ни разу… Повторюсь, ни разу, там не опускались до такой низости, как физическое наказание прислуги, будто мы в феодальном строе. – Мисс Бёрбал не отрываясь смотрела на Мари-Элизабет. – Но в вашем поместье, это норма даже в сторону собственных детей. И хоть мне и больно на это смотреть, но да, вы мать, и в этом я не могу препятствовать вашим воспитательным методам. Однако с собой я так обращаться не позволю. Я старше вас почти вдвое, и хоть не имею титула и звания, заслуживаю уважения. Извините, но я подаю в отставку.
– Как будто после твоего проступка тебе бы кто-то позволил здесь остаться! – презрительно фыркнула миссис Томпсон. – Собирай свои пожитки и чтоб к ужину тебя в моём доме не было!
– Да, мэм. – с полным спокойствием мисс Бёрбал склонила голову перед своей уже бывшей хозяйкой.
Глава 4. Сумрак
Мисс Бёрбал оказалась на удивление тактичной женщиной, безукоризненно знающей своё дело. Раньше на это не обращали внимание. Но когда, даже после случившегося довольно непростого, конфликта, она, как полагается, обслужила за обедом и детей, и миссис Томпсон, была мила и осторожна, держала на лице добродушную улыбку, сразу становилось ясно: она обходительный работник.
И если, посмотрев со стороны, в мисс Бёрбал можно увидеть вежливую прислугу, то дети же, смотря на неё, видели добрую женщину в летах, что, отчасти, смогла заменить им бабушку. Она ухаживала за ними, когда они болели, играла, когда им было скучно и никто этого не видел. (Ведь мисс Вайолд это не одобряла. А если бы узнала, то и детям, и мисс Бёрбал бы досталось.) Она дарила им подарки ко дню рождения и на рождество со своей относительно небольшой зарплаты горничной. Она их любила, и дети, если не любили, то точно дорожили этой милой женщиной, что делала их жизнь в старинном поместье чуточку теплее, добрее и ярче.
Даже сейчас, после обеда, она проводила детей до их комнат и с улыбкой поглаживая Майкла по спине, наставляла:
– Пообещаешь мне, что будешь радовать сестрёнок и себя? – попросила мисс Бёрбал у Томпсона младшего и, выстроив детей перед собой в ряд, оглядела их с ног до головы своим добродушным взглядом. – Образование, этикет, ответственность… Конечно, это очень важно, но дети, прошу вас, не забывайте жить! Времени так мало, вы бы только знали… Мне вот всех пяти лет с вами было мало!
Она присела на корточки и сгребла девчонок в свои объятия. Эмили не смогла сдержаться и начала тяжело дышать от слёз. Эбигейл же насупилась, чувствуя на себе часть вины за то, что мама обидела такую открытую и светлую женщину, и что она с этим ничего не смогла поделать. Это было так в её стиле! Искать справедливости у взрослых в своём крошечном возрасте… Мисс Бёрбал это понимала.
– Нет, нет, нет… – начала успокаивать она девочек и чуть отстранилась. – Даже не думайте! Нет никакого повода для слёз и обид.
– Но мисс Бёрбал..! – начала Эмили с умоляющим взглядом.
– Нет, дорогая. – мягко прервала её женщина. – Я не могу остаться. Так бывает в жизни, и нужно уметь смириться с тем, с чем, кажется, смириться нельзя. Угу?
– Мы понимаем, мисс Бёрбал. – взял на себя обязанность говорить Майкл. – И мы просим прощения за нашу маму. Она была слишком расстроена, но это не оправдание.
– Всё в порядке, дорогой. – поджав губы, произнесла женщина и поднялась на ноги. – Вы не должны извиняться за ошибки своих родителей, но в любом случае, спасибо тебе.
Майкл откланялся, развернулся на каблуках и направился в свою комнату, тихонько прикрыв за собой дверь. Девочки ещё пару минут переглядывались с мисс Бёрбал, но потом Эбигейл поняла, что пора её отпускать.
– Я помогу Эмили с одеждой, не переживайте мисс Бёрбал. – заверила она. – Проведите хотя бы последние несколько часов в Квайтстоне спокойно, собираться в спешке не лучший вариант. Мы справимся сами.
– Благодарю, девушки. – слегка кивнув, произнесла женщина, и сделала небольшой книксен. – Вы самые прекрасные леди, с которыми мне доводилось работать.
Эбигейл и Эмили ответили ей тем же, и все разошлись. Мисс Бёрбал отправилась на первый этаж, скорее всего, в людскую, чтоб сообщить новость о своём увольнении остальному персоналу (хотя, неизвестно насколько это было необходимо, ведь Анна наверняка уже всё донесла во всех подробностях, даже приплетя лишнего), а сёстры отправились в комнату к младшей.
Как только дверь за ними закрылась, Эбигейл воскликнула:
– Это варварство какое-то!
– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что наша мама варвар. – мягко остановила её от необдуманных высказываний Эмили и стала неуклюже тянуться к замочку платья на спине. – Ведь ей бы это совсем не понравилось…
– А у тебя есть другое слово, приходящее на ум? – с претензией переспросила Эбигейл и помогла сестре расстегнуть молнию. – Неужели ты думаешь, что такое обращение в порядке вещей?
– Я думаю, что мама просто разозлилась. – пожала плечами Эмили и скрылась за небольшой ширмой. – Все мы порой злимся, а ты, так практически постоянно! А маме нельзя?
– Никому нельзя переходить границы! – Эбигейл не сдержалась и стукнула по первому, что попалось под руку – колонне кровати. – И, сообщаю, что я их не перехожу, если вы все этого так старательно не замечаете!