Дэвид
Шрифт:
Господи, как же мне нравилось, когда она была полна надежд. Даже если мне было больно, даже если я знал, что это мираж, мне все равно необходимо было это всё, нужны были эти слова от неё.
«Берлин удивительное место для бизнеса. Не хочу хвастаться, но то, что я собирала в Париже, Лондоне, Будапеште и Вене, было потрясающе. Лучшие краденные произведения искусства и драгоценности проходят через мои руки, прежде чем перейти к покупателям. Ты не можешь себе представить, что я видела —
То, что начиналось в Париже с малого, теперь превратилось в огромную чудовищную машину, делающую деньги. Ты шокирован, или горд, или и то и другое вместе?»
— И то и другое.
Её письма всегда вызывали у меня улыбку, и я не мог перестать ухмыляться. Она была настоящей умницей. Чёрт возьми, какая женщина!
«С успехом приходит и некоторая доля опасности, но не стоит волноваться. Помнишь, я тебе рассказывала про то, что наняла телохранителя в прошлом году? Ну, теперь у меня их два».
Меня и раньше мучила мысль о том, что рядом с ней может находиться какой-то другой мужик, но теперь что, их уже двое? Блин!
«Я хочу, чтобы ты знал, что со мной всё в порядке. И хотя я стала одним из крупнейших торговцев антиквариатом в Европе, я держусь в тени.
Но я подумываю о расширении. И думаю, для меня скоро настанет время, чтобы двигаться дальше и лучше.
Держи уши востро, смотри внимательно, красавчик.
Всё так же люблю,
твоя Э.»
Я перевернул письмо, отчаянно пытаясь найти новые строчки, но там больше не было ни слова. Это было самое короткое письмо от неё, которое я когда-либо получал. Я хотел, чтобы оно заполнило меня на следующие двенадцать месяцев. Но это была затравка, а не то что, могло бы поддержать меня.
Остальные её письма были изрядно потрепаны, мои пальцы прочувствовали каждую их частичку, слова врезались в моё сердце. Я перечитывал их так много раз, что был уверен, что смогу повторить их, не пропуская ни одного слова. Но на этот раз все было по-другому.
Я уронил голову на руки.
— Ты решила оставить меня в прошлом, Эйнжел?
Глава 33
Дэвид
Два дня спустя…
— Ты уже прикончил его? — спросил я, указав на комковатый черный мешок, который Кон только что бросил на пол подвала.
— Он ещё жив, — ответил он и поправил пиджак, разглаживая лацканы. — Пока жив. Один из верных Сержу людей.
Хотя накануне он убил Сержа и переметнулся на сторону Винса, Кон совсем не выглядел расстроенным.
— Мне есть над чем поработать?
Он пожал плечами.
— Можно резать помаленьку.
Я не видел его уже месяц, и по поводу его странных отлучек ходили слухи. Но это было не моё дело. Личное пространство — это роскошь, которую я желал для себя и готов был взамен не лезть в его дела.
Когда я поднял мешок, из него послышался стон. Хорошо. Если он мог стонать, то мог и говорить. Я затащил его в свою берлогу и вернулся в главную комнату подвала. Кон ждал там, что было для него нехарактерно. Обычно он говорил то, что должен был, и исчезал, чтобы снова выполнить грязную работу ангела смерти. Пожалуй, сейчас мы сказали друг другу больше слов, чем за последние два года.
Но всё же он медлил. Я указал на карточный стол и два стула под единственным грязным окном, которое давало немного света в полумраке. Иногда я там обедал.
Он кивнул и подошел в тот угол, взяв стул и придвинув его так, чтобы сесть спиной к стене. Настоящий убийца.
Я сел напротив, скрипнув металлическим стулом, и стал ждать. Если он хотел поговорить — а он явно хотел — он сделает это, когда будет готов.
Мы посидели так несколько минут, просто прислушиваясь к звукам дома. Вода потекла по трубам, воздуховод заработал, и умирающий издал тихий писк из своего мешка.
— Тут такое дело, — он говорил медленно, размеренно. — Эта девушка. Та, что мы забрали у Бланко.
Я напрягся, но стараясь не выдать себя, спросил:
— Да?
— Ты любил её, — сказал он. Это был не вопрос.
Я не ответил, просто ждал, что будет дальше.
— Я всё понял тогда. И мне стало интересно как, ведь я никогда никого не любил. Но я легко увидел это по тебе. И это меня напугало, — проговорил он, не отводя своих ледяных голубых глаз и прямо встречая мой взгляд.
Он, ангел смерти испугался? Я не знал, что на это ответить.
— Я испугался, потому что я смог увидеть это. Ясно, как божий день. И если я смог увидеть это, то это значит, что, если это когда-нибудь случится со мной, кто-то другой тоже сможет это увидеть, — его задумчивое лицо потемнело ещё больше. — И если кто-нибудь увидит и догадается, что я кого-то люблю, он может использовать мою любовь против меня. При моей работе я не могу так рисковать. Я не могу этого допустить.
Меня осенило: я был прав, когда заподозрил, что Кон изменился из-за женщины. Кто покорил сердце этого дьявола?
Я перегнулся через стол. Кон был одним из немногих, кто не шарахался от меня.
— Дело в том, Кон — и это урок, который я усвоил на собственном горьком опыте — не важно, чем ты не хочешь рисковать, что ты не хочешь, чтобы другие узнали, и что ты не хочешь, чтобы произошло. Когда ты находишь её — единственную — то уже не можешь преодолеть то бесконечное притяжение, которое ты к ней испытываешь. Старайся сохранить трезвый рассудок, рассуждай, как хочешь, но, когда возникает такое чувство как любовь, ты уже ничего не можешь с этим поделать.