Дэвид

Аарон Селия

— Дэвид, — окликнул меня Винс, когда вошел и закрыл за собой дверь. Он вытащил стул из дальнего угла комнаты, поставил его передо мной и сел.

Я бросил быстрый взгляд на Эйнжел и покачал головой. Если она кинется умолять Винса сохранить мне жизнь, то ничего не добьется. Я должен был действовать очень осторожно.

Она кивнула. Доверие — оно было у нас всегда.

— Ну и бардак, — сказал Винс, достал из кармана пачку сигарет и закурил. — Будешь курить?

— Нет, спасибо, — ответил

я и уставился на него, пытаясь понять, почему сюда пришёл он, а не Серж.

Он огляделся по сторонам.

— У них пыточная не так хорошо оборудована, как у семьи Генуя, а?

— Нужно будет этим заняться, — пожал я плечами.

Он рассмеялся:

— Вот за это ты Сержу и нравишься. Стойкий.

Кончик его сигареты засветился оранжевым, когда он сделал длинную затяжку. Выдохнув дым, он понизил голос и спросил:

— Похоже, мы вляпались, Дэвид.

Я не мог не согласиться.

— Но я буду с тобой откровенен, — сказал он и сделал ещё одну затяжку.

Я сомневался, что он когда-нибудь говорил прямо и откровенно с кем-нибудь в своей жизни, но послушать стоило. Я бы сделал всё, что угодно, если бы это означало, что Эйнжел может выйти из этого дома свободной женщиной.

— Твоя девушка должна была умереть в магазине одежды.

Я не шевелился, даже не дышал. К чему он клонит, зачем завел этот разговор?

— Хорошо, что ты связан, — проговорил он, сбрасывая пепел с фильтра. — Потому что тебе не понравится то, что я собираюсь тебе сказать. Но я должен сказать это тебе, чтобы мы с тобой были на одной волне в будущем — если у нас будет это будущее.

Я напрягся так, что мышцы уже горели, особенно в тех местах, где были раны.

— Так вот, — на его губах появилась слабая масляная улыбка. — Это я организовал покушение на неё, а не ирландская мафия. Хотя дразнить Сержа рассказами об нападениях и угрозах ирландцев было забавно.

Мои руки сжались в кулаки, и я дернул за веревки, которыми был связан. Они врезались мне в кожу, но мне было наплевать. Я хотел обхватить руками его горло, прикончить его прежде, чем он успеет открыть рот еще на секунду.

— Но зачем? — спросил я сквозь стиснутые зубы.

— Это очень важный момент, на самом деле. Между нами говоря, я хотел напугать Сержа, чтобы он выглядел идиотом перед своими людьми и чужими. Если бы я мог устранить её и порушить эту маленькую сделку с наркоторговцами, тогда Серж казался бы слабым. Никому не нужен босс, который не может защитить свои интересы. Но потом… — он указал на меня. — Ты нарисовался и вмешался в мои дела. И ты сделал свою гребаную работу слишком хорошо. И вдобавок ко всему, ты влюбился как последний идиот. Я пытался обойти тебя, но у меня не получилось, — усмехнулся он. — Я сделал всё возможное, чтобы пустить ей пулю в голову…

Я напрягся изо всех сил и бросился на него. Он поспешно попятился. Мои раны болели, а веревки связывали, удерживая моё тело, но не мою ярость.

— Вот видишь, — проговорил он и выпустил сигарету изо рта. — Как я уже говорил, хорошо, что ты связан.

— Я убью тебя.

Он махнул рукой сквозь дым:

— Ты не в том положении, чтобы угрожать, Дэвид. Привязанный к стулу, приготовленный к казни. Серж дал добро. Ты это знал? Он сказал Гектору, чтобы тот делал с тобой всё, что захочет.

Я не удивился. Люди клана Генуя были верны только тем, кто носил их фамилию. Я был для них никем, расходным материалом.

— Тогда почему ты здесь?

— Ну, после того, как я сказал Гектору, где ты прячешься, и он пришел за тобой, я подумал о перспективах для себя. Я мог бы позволить ему убить тебя и наблюдать, как план Сержа осуществится, когда Лоренцо и Анжелика поженятся. Просто забудь об этом, понимаешь? Или… — он швырнул пылающий окурок на пол. — Я могу убить двух зайцев одним выстрелом.

— Зачем тебе это?

— Я хочу заключить с тобой сделку, — пожал он плечами и наклонился ближе.

Мне нужно было, чтобы он был спокоен, расслабился. Может быть, если я напрягу силы, то смогу разломать этот стул, и тогда точно смогу убить этого больного ублюдка.

— Какую сделку?

— Дело вот в чем, — сказал он и оглянулся на Эйнжел.

— Не смотри на неё, — сказал я. Её рубашка всё ещё была расстегнута, выставляя грудь напоказ. Мне захотелось выцарапать ему глаза ложкой.

— Успокойся, Отелло, — ответил он, повернувшись ко мне. — Дело вот в чем. Ты должен присягнуть мне на верность. Не Сержу. Не семье Генуя. Мне. Ты и твой брат — кстати, его держат в доме Генуя. Они не хотели, чтобы он сделал какую-нибудь глупость, вроде попытки спасти тебя. Как бы то ни было, вы оба должны согласиться, что, когда случится беда, вы меня прикроете. И поверь, это дерьмо не всплывет. Может быть, это будет не завтра, не через месяц или даже не в этом году, но это только вопрос времени, когда я встану во главе клана Генуя, понимаешь?

Я сердито посмотрел на него:

— А как же Эйнжел?

— Анжелика не может остаться. Я или перережу ей горло прямо сейчас и уйду, или…

Я дернул веревки.

— Выслушай меня, — проговорил он, поднимая руку. — Или она исчезнет. Так будет лучше. Как будто её и не было никогда. И не надо ей сюда возвращаться. Если она ещё хотя бы раз сунется в Филадельфию, она умрет. Я не могу допустить, чтобы кто-то проследил всё это дерьмо до меня.

Я не сводил с него глаз, пытаясь понять, не обманывает ли он меня.