Девочка и пёс
Шрифт:
Появление Дориуса и Гидо произвело на присутствующих далеко не самое лучшее впечатление. Примерно половина столов была занята и изысканная, состоятельная публика косилась на проходящих через залу бандитов с явным неудовольствием. Причем даже прислуга и челядь, облаченная в изящные, расшитые наряды, посматривала на двух мужчин крайне неодобрительно. Но, конечно, никто не сказал им ни слова.
Дориус и Гидо прошли через большой арочный проход в квадратную комнату, куда выходило 12 дверей кабинетов. Возле двери с номером "3" стоял некий светловолосый молодой субъект в обтягивающих бриджах, яркой ливреи и черных туфлях с большими серебряными пряжками. От него сильно пахло духами. Он смело и решительно преградил путь бандитам, которые молча попытались войти в нужную им дверь.
– Сюда нельзя, – холодно сказал молодой человек.
– Нам можно, – также холодно ответил Дориус. Он сделал шаг вперед, но слуга уперся ему в грудь рукой с ухоженными холеными ногтями.
– Просили не беспокоить! – Веско объявил он.
Осознав что этот парень определенно не похож на соллера "синих", багар поглядел на нахального субъекта внимательнее.
– Ты, клоун, кто такой вообще?
– Я имею честь состоять младшим стремянным при особе их милости барона Сильгура фон Нимфенбаха.
Дориус схватил четыре пальца остановившей его руки и резко выгнул назад, заставив младшего стремянного взвыть и присесть, чтобы избежать перелома.
– Ну так и проваливай к своему баху, шут ливрейный, – процедил багар и быстро глянул на Гидо. Тот схватил могучей рукой слугу за шиворот и отдернул в сторону, а затем и вообще отшвырнул прочь.
Дориус рванул дверь на себя и оба бандита быстро прошли в кабинет.
Внутри их взорам предстала следующая картина. За широким длинным столом сидели четверо мужчин с ухоженными прическами, в богатых украшениях, роскошных сорочках, двое в накинутых на плечи расшитых позументами камзолах. Застольщики выглядели разомлевшими, расслабленными и крайне довольными, а их облачение являло такой вид словно они только что с постели и не успели еще как следует застегнуться и оправиться. По центральной линии стола, среди нескольких блюд, лежала на спине абсолютно голая девушка с черными волосами, головой ко входу. По её обнаженному телу затейливыми узорами были разложены вереницы кусочков пищи. Мужчины макали их в соусницы, водили кусочками по совершенному телу девицы и затем глотали. Но при вторжении двух незнакомцев четверо изощренных гурманов замерли, оторопело уставившись на вошедших. Однако бандиты были озадачены ничуть не меньше. Остолбенев, они с удивлением глядели на эту замысловатую трапезу.
– Вы, блядь, кто еще такие? – Сердито рявкнул Дориус. – Где Бэрроу?
Девушка приподняла голову и выгнув шею, испуганно поглядела в сторону двери.
Растерянность сидевших за столом быстро сменилась недовольством. Двое вскочили со стульев. Один из них с тонкими закрученными вверх усиками пронзительно возопил:
– Вы что, дичь голопузая, кухаркины выродки совсем всякое разумение утратили?! Как смеете вламываться сюда? Челдоны чумазые, не учили вас давно? Палок захотели, бродяги? Я вам живо пропишу сотню-другую! – И он рванулся от стола туда, где стояла прислоненная к стене красивая массивная трость с металлическим наконечником и узорным набалдашником.
Но Дориус, уразумев наконец, что его провели, тут же потерял всякий интерес к фривольным чревоугодникам. Он повернулся к Гидо и в глазах товарища увидел тоже самое озарение. Гидо смачно и очень похабно выругался.
– Живо назад! – Приказал багар и рванулся прочь из кабинета.
Но так просто покинуть "Золотую залу" им не удалось.
Младший стремянной барона, множество раз сопровождавший своего хозяина в этот знаменитый постоялый двор, давно привык к тому уважению и почтению, которым здесь окружали барона и сопровождающих его. Молодой человек считал "Золотое колесо" весьма достойным, приятным во всех отношениях местом. Вышколенная, умелая прислуга, чистые изысканные интерьеры, отменнейшая кухня, богатый перечень всяких иных удовольствий, и естественно уважительное вежливое отношение. По крайней мере в "Золотой зале". А других залов барон не признавал и его слугам бывать там практически не доводилось. Младший стремянной считал "Золотое колесо" местом абсолютно безопасным и, если даже сюда и заезжали некие темные личности, вели они себя здесь тихо и скромно, ибо все знали, что суровая дворовая стража Дайгеро шутить не станет. И сейчас, столкнувшись с такой вопиющей бесцеремонностью и жестокостью, младший стремянной до смерти перепугался. Эти двое злодеев, как котенка отбросившие его от двери кабинета, повергли слугу барона в глубокое потрясение. И как только молодой человек поднялся с пола, он тут же помчался звать "дворовую стражу". Он уже практически не сомневался что эти двое бандитов самые настоящие убийцы и наверно собираются расправится и с бароном и с его друзьями. С округлившимися глазами и пеной у рта, он налетел на первого попавшегося вооруженного человека в форменной тунике "Золотого колеса" и потребовал спасти своего хозяина и остальных. В результате поднялась немалая суматоха. И когда Дориус и Гидо вышли из арки в общую гостевую залу, они столкнулись лицом к лицу с группой возбужденных вооруженных мужчин, среди которых были и люди Дайгеро, и некоторые посетители, до этого спокойно предавшиеся трапезе, а теперь возжелавшие принять участие в поимке и наказании двух нахальных разбойников. А за спинами этой толпы, дрожа от волнения и страха, прятался младший стремянной.
Багар увидел, что дело принимает серьезный оборот. Но оценить ситуацию трезво он уже был не в состоянии. Его трясло от ярости при мысли, что "синие" так ловко и просто его провели. И сейчас должно быть уже всем скопом режут троих его людей. И он даже думать не хотел, что скажет Зола, когда узнает об этом. Он рвался быстрее всё исправить, вернуть всё обратно, оказаться рядом с кирмианкой, о другом думать он не мог. И потому без всяких сомнений пошёл прямо на преграждающих ему путь людей. Еще несколько секунд и в "Золотой зале" полилась бы кровь. Но бывалый, более хладнокровный Гидо спас положение.
Он схватил Дориуса за плечо, оттащил его назад и зычно пробасил:
– Мужики, мужики, осади!! Отступись, правоверные! Обознались мы, ошиблись, не туда пришли! Да отступись, сатана, кому сказал! Прочь клинки. Давайте миром решим. Обознались мы.
Нахлынувшая было толпа осела и подалась назад. Узкие изящные мечи аристократов и широкие сабли стражников, уже наполовину обнаженные, снова скрылись в ножнах. За исключением двух-трех нервных посетителей, твердо веривших что они на этом свете значат много более, чем другие, никто особенно к схватке не стремился. Люди Дайгеро, половина которых и сама была из той же среды, что Дориус и Гидо, прекрасно видели с кем они имеют дело. Зеленые ногти высокого мужчины сообщали что перед ними багар, руководитель отдельного сплоченного бандитского формирования, которое возможно где-то поблизости. Татуировка на подбородке в виде щита с кошачьей головой ясно говорила им, что перед ними весьма доверенный валоду багар, управляющий целым районом города, а рисунок стрелы, направленной на северо-восток, совсем уж бывалым давал понять, что этот багар отличился тем, что собственноручно убил какую-то шишку из другой банды.
Гидо и Дориус отступали назад, пока не уперлись в какой-то стол.
– Какие мы тебе мужики! – Недовольно воскликнул какой-то франт. – Мужики на базаре мясом торгуют, да в лаптях землю пашут.
– Что с бароном? Он жив? – Крикнул другой.
Гидо сменил стилистику речи.
– Господа, прошу успокойтесь. Господин барон в полном здравии. Все живы-здоровы. Никто никого не трогал. Мы просто по ошибке зашли не в ту дверь.
Собравшиеся и правда уже почти успокоились, многие даже чувствовали облегчение. Но некоторые горячие головы, чьи возбужденная кровь и прилив боевого азарта всё же требовали выхода, продолжали выкрикивать:
– Не в ту дверь! Дети что ли малые?!
– Не видите что ли что тут приличное общество собралось.
Гидо, крепко сжимая плечо багара, только приветливо улыбался и качал головой, мол, ну извините мужики, ну с кем не бывает. Катану он убрал за спину, чтобы вид обнаженного меча не вызывал ненужных эмоций.
Накал ситуации спал и казалось всё действительно разрешится миром. Но тут из арочного прохода появились "изощрённые гурманы". Уже успевшие привести себя в порядок и кипевшие негодованием и жаждой возмездия. Впереди решительно вышагивал субъект с усиками и тростью. Это собственно и был барон Сильгур фон Нимфенбах, при виде которого младший стремянной воспрянул духом. Он очень боялся, что случись что с бароном, вина за это падёт и на него, как поставленного оберегать покой хозяина и не справившегося.
Барон влетел в залу и остановился, с радостью узрев, что вторгшаяся в кабинет парочка блокирована стражей и рьяными поборниками справедливости из числа посетителей.
– Ага! – Победно заорал он. – Вы схватили этих негодяев! Всыпать этим свиньям палок, чтоб ни сидеть, ни стоять не могли!
Не стерпевший Дориус грубо ответил:
– А в рот тебе не схаркнуть, сосок кабинетный?! Ты чего вообще вылез, чучело?! Иди свою бабу облизывай, не всю поди еще облизал.
Барон аж подпрыгнул от таких слов. Его лицо раздулось и пошло пятнами. В первые секунды от охватившей его ярости он не мог говорить.