Девочка из легенды
Шрифт:
Обиделась, наверно.
— Женя! — окликнула ее Лида. — Ну и пусть шепчутся. Расскажи еще что-нибудь.
Женька молчала. Лида легла на песок, прижалась щекой к Женькиному плечу и стала смотреть на звезды. Они по-прежнему мерцали, перемигивались, а может быть, и шептались — кто их знает.
Потом звезды почему-то стали большими, яркими, толстыми и, как веселые солнечные зайчики, начали мелькать у Лиды перед глазами. Лида улыбнулась, еще теснее прижалась к Женькиному плечу и уснула.
…Проснулась Лида
Женька лежала рядом на песке, сладко посапывая во сне. Лида дрожащими руками стряхнула песок, приставший к платью, и растолкала Женьку.
— Ой, что же теперь будет?.. Что же теперь будет? — повторяла она побледневшими губами. — Что же теперь будет?
Женька протерла глаза, удивленно огляделась по сторонам и спокойно спросила:
— Проспали?
— Что же теперь будет? — повторяла Лида, прижав ладони к щекам. — Как же это мы?
Женька поднялась и кивнула Лиде:
— Пошли!
Они дошли до того места, где остров выдавался вперед маленьким песчаным мысом. Женька, приподняв подол платья, вошла в воду и медленно пошла к городскому берегу. Сначала вода была ей по щиколотки, потом по колена, потом чуть выше колен, а Женька все шла и шла. Потом вода опять стала ей по колена, потом по щиколотки. Женька все дальше и дальше уходила к берегу, а Лида, разинув рот, смотрела ей вслед. Вот Женька вышла на берег и, оглянувшись, издали помахала Лиде рукой.
Речку можно было перейти вброд!
Лида чуть не задохнулась от негодования и, как была — в тапочках — ринулась в воду, взметнув огромным веером брызги.
Еще не добежав до берега, на котором стояла Женька, Лида закричала:
— Как тебе не стыдно! Зачем же ты меня здесь держала? Я… я маме скажу! И Полине Ивановне!..
Женька молча стояла на берегу и поджидала ее. Выбежав на берег, Лида от возмущения затопала ногами, из тапочек фонтаном брызнула вода.
— У меня мама… Беспокоится! Может быть, у нее разрыв сердца из-за меня! Нет, из-за тебя!
— Вернешься! — огрубила Женька.
Тогда Лида совсем вышла из себя от возмущения:
— У тебя нет матери! Поэтому тебе все равно…
Женька подняла на Лиду такие печальные глаза, что Лида мгновенно умолкла.
Девочки медленно поплелись к городу. Лида, еле-еле передвигая ногами, горько плакала. Какая-то расплата ожидает ее дома? В довершение всего теперь, при ясном утреннем свете, можно было хорошо рассмотреть, что вся краска на платье осталась целой и невредимой, а голубые горошки на подоле отстирались замечательно.
Ничего такого уж страшного не произошло. Правда, мать плакала. Плакала и говорила, что Лиде надо было бы благодарить бога за то, что ее мать осталась живой в эту ночь, но бога нет, и поэтому пусть Лида благодарит отделение милиции, где ее мать целых два часа отпаивали валерьянкой…
Но зато Женьке здорово досталось. Даже в этой, самой дальней «квартирантской» комнате было слышно, как тетка громко кричала на Женьку.
«Так ей и надо!» — злорадно думала Лида.
Но потом тетка умолкла, в доме наступила тишина, и Лиде сразу стало грустно. Она побродила по дому, потом вышла во двор, погуляла среди огуречных грядок и, наконец, решила, что Женьке надо сказать что-нибудь хорошее.
Но ничего хорошего в этот день она Женьке не сказала. Когда чуть позднее мать, собираясь куда-то идти, у зеркала повязывала голову шелковой косынкой, Лида сообщила ей, что, оказывается, остров, на котором они с Женькой провели ночь, не простой, а с подземным ходом, который вырыли партизаны, когда здесь были фашисты.
Мать засмеялась:
— Какие фашисты? Их здесь никогда и не было.
— Как не было?
— Вот так и не было! Во время войны здесь глубокий тыл находился.
— Тыл? — растерянно пролепетала Лида. — Глубокий?.. Да! Конечно!
«Обманщица Женька! Не успели еще как следует познакомиться, а она уже два раза так бессовестно надула! Ну, я ей покажу! Я ей покажу!»
Она нашла Женьку во дворе, за сараем. Женька сидела на заборе и штопала носки.
— Здорово ты умеешь сочинять! — дрожащим от обиды голосом воскликнула Лида, стараясь вложить в эти слова как можно больше презрения. — Здорово! Подземный ход! Партизаны! Целый полк перебили! Здорово!
— А что? — невозмутимо произнесла Женька. — Если бы не сочинила, неинтересно было бы. Искали бы… Может, и нашли бы чего. Может, что поинтереснее подземного хода нашли бы!
— Может, и нашли бы! — запальчиво крикнула Лида. — Может, и нашли бы! Только зачем обманывать?
— А ты привыкай, — спокойно ответила Женька. — Тебя еще и не так когда-нибудь обманут.
— Кто?
— Да найдется кто-нибудь… Вон ты про своего Ефимова тоже неплохо сочинила.
Лида чуть не захлебнулась от обиды.
— Я?.. Сочинила?.. Я доказать могу! У меня доказательства! Идем! Докажу!
Лида схватила Женьку за руку к потащила ее к дому.
В комнате у них никого не было — мать была на кухне. Лида вытащила из-под кровати коричневый чемодан и, откинув крышку, достала из него шкатулку из полированного дерева с резной крышкой.
— Вот!
— Ну и что там? — без всякого любопытства спросила Женька.
— Сейчас!
Лида достала из шкатулки маленький сверток. Осторожно развернув шелестящую папиросную бумагу, она положила Женьке на ладонь карманные серебряные часы с кривой царапиной на крышке.