Девочка-лёд
Шрифт:
– Сееели на местаа, 11 А! – срываясь на крик, требует Элеонора и закрывает собой дверь в кабинет…
Глава 4
АЛЁНА
О безответственности, нравственности и морали Элеонора трубила всю большую перемену, тем самым лишив класс и обеда, и «законного» перерыва на отдых. Представители популяции 11 «А» пыхтели, ворчали об ущемлённых правах и громко бунтовали, но Пельш была непреклонна. Воспитательную беседу пришлось выслушать всем без исключения. И Пилюгину, разглагольствующему о стремительно исчезающих в желудках
Элеонора стойко выдержав оборону, невозмутимо продолжала неприятный разговор с «почти взрослыми людьми», коими она нас окрестила ещё в прошлом году. В дополнение ко всему, объявила о том, что пятничный классный час непременно состоится и будет посвящён теме: «Ранние половые связи и их последствия». Ввиду найденных на её уроке предметов…
Боже!
– Лисицына, всё из-за тебя! – спустя двадцать пять минут качает головой Беркутов, не обращая внимания на Элеонору Андреевну, распинающуюся об отсутствии ценностей у подрастающего поколения.
Краска опять ударяет в лицо. Сжимаю зубы до хруста. Один только его голос заставляет чувствовать всю палитру отрицательных эмоций: бесконтрольную злость, лютую ненависть и безудержный гнев. Это продолжается уже на протяжении двух лет. И по нарастающей становится только хуже. Полагаю, в выпускном классе он решил оторваться на мне в геометрической прогрессии…
Деревянная линейка в моих пальцах трещит и ломается напополам с характерным звуком.
НЕНАВИЖУ ЕГО…
Смешки. Шепотки и язвительные комментарии за спиной становятся всё громче. Разве что ленивый не поучаствовал в обсуждении произошедшего. Да я сегодня – просто звезда, не иначе… Сперва унизительный денежный букет, а потом и… средства защиты.
Как только звенит звонок, вскакиваю с места и спешно выхожу из кабинета. Дальше по расписанию факультатив. Радует, что хотя бы там я смогу ненадолго выдохнуть и расслабиться. Потому что на седьмом уроке класс расходится по группам. И Дьявол, слава небесам, не в моей!
– Алён! – догоняя меня в коридоре, окликает запыхавшаяся Сашка Харитонова. – Держи, ты забыла.
– Спасибо, – благодарю, принимая увесистый учебник из её рук.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но девчонка вдруг касается моего локтя, останавливая.
– Не расстраивайся ну… насчёт того, что случилось на математике, – мнётся она. – Я сказала Элеоноре, что те штуки подкинул Абрамов.
– Не важно, Саш, – отмахиваюсь и дёргано пожимаю плечами, ощущая как внутри осыпается тяжёлый осадок от произошедшего на уроке.
– Ещё как важно! – деловито поправляя очки в черепашьей оправе, запальчиво спорит она.
На губах непроизвольно появляется улыбка. Харитонова – тот ещё правдоруб.
Пока она произносит пламенную речь о том, что наказан должен быть исключительно тот, кто виновен в содеянном, я любуюсь тем, как солнечные лучи играют переливами на её волосах, удивительного, насыщенного, ярко-рыжего оттенка. Почти алого. Это выглядит так красиво, что невозможно оторваться.
Вообще для меня Александра Харитонова – эдакая тёмная
Одно могу сказать точно: Саша вызывает у меня уважение, хотя бы потому что у неё всегда и на всё есть своё собственное мнение. И да, ей плевать на то, что оно часто не совпадает с точкой зрения большинства.
**********
На факультативе по химии я поглощена разбором типовых заданий формата ЕГЭ. С энтузиазмом впитываю всё то, что пытается вложить в нас Настасья Сергеевна, улыбчивый, располагающий к себе и пока ещё неравнодушный к своей непростой профессии молодой педагог.
Её уроки разнообразны, информативны и полезны. Наверное поэтому издевательства над учительницей, выделить которую из толпы выпускников практически невозможно, продолжались в начале десятого класса недолго. Стать учениками Агриппины Михалны, престарелой недовольно каркающей вороны, никто не хотел…
Всё хорошее быстро заканчивается. Сорок пять минут активной работы пролетают незаметно. Получив очередную похвалу от Настасьи Сергеевны, нехотя плетусь в сторону спортивного зала. Наказание… Хотелось нарочно забыть, но разве могу я ослушаться Петра Алексеевича? Он мне подобного трусливого поведения ни за что не простит.
За поворотом длинный пустой коридор. И я, завернув за угол, с неудовольствием отмечаю знакомую фигуру, движущуюся прямо навстречу. Грррр! Все рецепторы сразу моментально улавливают приближение врага. Беркутов, собственной персоной, направляется очевидно туда же, куда и я. Уверенная походка, руки в карманах модных брюк и насмешливый взгляд.
Урод!
Не знаю то ли замедлиться, то ли что… Лишь бы не оказаться у заветной двустворчатой двери в одно и то же время с этим самовлюблённым павлином. Семеню ногами быстрее, но мы всё равно подходим к спортзалу одновременно. Пальцы касаются прохладной, металлической ручки, но открыть дверь он мне так и не даёт.
– А я и думаю, кто это гремит костями…
Поджимаю губы.
– Где потеряла своего ихтиандра? – спрашивает, параллельно с этим надавливая крепкой ладонью на дверь.
Ихтиандром он иногда называет Даньку. Это, пожалуй, самое безобидное из разнообразия тех красочных прозвищ, посвятить которым можно целый словарь. Видимо, по его мнению, это прозвище наиболее ярко отражает увлечение Князева водными видами спорта.
Дёргаю ручку, игнорируя вопрос, но дверь под его натиском не поддаётся.