Девочка. Книга первая
Шрифт:
Приближаясь ко мне, он расстегивал пуговицу за пуговицей своей белоснежной, но немного помятой после работы рубашки, и чем ниже спускалась его рука, тем отчетливей я понимала — зачем он здесь.
Не успела я отреагировать, как он, по-хозяйски откинув одеяло, подхватил меня под мышки и вытащил из постели.
Сев на кровать, он, словно в металлических тисках, зажал меня между коленями, фиксируя мои руки по бокам, а я, чувствуя себя в плотном кольце лап Хищника, вновь вспомнила свой сон. Несмотря на риск, мне захотелось как тогда — в
Он был так близко ко мне, что я могла разглядеть, как переливается ртуть в его спокойных, ничего не выражающих глазах, и как поблескивал его жетон, потертый временем и испытаниями. Я всматривалась в лицо этого человека, и честно признавалась себе, что несмотря на вчерашнее, я все еще не могла забыть этого мужчину и все еще по непонятным мне причинам воспринимала его близким.
Тем временем он скользнул глазами по моему лицу, и мне вдруг показалось, что в эту секунду он заглянул в мое сознание, читая мысли.
Я тут же отвела взгляд, пытаясь скрыться от этого сканера, как внезапно услышала тихий баритон:
— Завтра персонал уберет сумку с твоими вещами и распакует новые.
Где-то на краю сознания я понимала, что именно так он и отреагирует — Барретт не потерпит бунта в своем доме, но, отбросив эмоции, я попыталась осмыслить его поступки и тихо спросила:
— Зачем всё это…? Эта якобы забота о моем питании и одежде.
— Ты должна правильно питаться, и мне нравится качественная одежда.
Его ответ был прост и понятен, без двойного дна и потаенных смыслов, и сейчас я чувствовала себя куклой, которую снабжали качественными батарейками, чтобы она работала без перебоев, и которую лишали права выбора, что ей носить.
— Чтобы я функционировала исправно и выглядела соответствующе твоим вкусам… — проговорила я свой вывод вслух.
— Верное направление мысли.
Нахмурившись, я внезапно поймала себя на мысли, что сейчас была благодарна ему за этот террор, потому что именно в такие моменты во мне поднимались самые нехорошие и негативные эмоции по отношению к нему, на время притушивая тот уголек с его инициалами, который все еще тлел в моей душе.
Я опустила взгляд на его расстегнутую рубашку, вспомнила зачем он сюда пришел, и темные эмоции, которые так легко вызывал мой Дьявол, начали накрывать меня новой волной.
— В твоей жизни никогда не будет ничего, кроме бездушного секса, такого же бездушного, как ты сам, — тихо проговорила я, не отводя взгляда от этих ртутных глаз.
Он ничего на это не ответил, и никак не отреагировал — его не задевали мои слова. Он пришел сюда за другим.
Все произошло быстро. Он действовал механически: в его движениях не было ни эмоций, ни раздражения — лишь отработанная до автоматизма реакция Хищника на добычу, которая пыталась скрыться.
Движение руки — и я обнажена по пояс.
Наклон вниз — и мои штаны упали разорванной тряпицей
Треск ткани — и мои трусики намотаны на его большую ладонь.
Разворот — и я стою на коленях, прижатая грудью к кровати.
Крепко фиксируя мою шею, он наклонился и тихо прошептал на ухо:
— Будешь дергаться, свяжу.
На секунду он отстранился, и я услышала, как он снимает ремень брюк. Но я не хотела его слушаться — почувствовав секундную свободу от лап Хищника, я попыталась резко встать, упершись руками в кровать. Его реакция была мгновенной: подхватив мои щиколотки, он связал их моей же пижамой, и спустя мгновенье я лежала на кровати животом вниз.
“Господи, хорошо, что руки не связал”, - пронеслось в голове, и я попыталась встать, но поняла, что единственная поза, которая сейчас мне подвластна — “четвереньки”, что было еще более унизительным.
Я услышала звук молнии, шелест одежды, и его рука обхватила мои щиколотки. От страха неизвестности, я вся напряглась, но почувствовав, что он развязывает “путы”, попыталась успокоить выбивавшее жесткий ритм сердце. Я беззвучно выдохнула, но уже в следующую секунду он сел на меня, больно сдавливая коленями мои бедра и руки, и я почувствовала ягодицами его тяжелый эрегированный член.
Не делая лишних усилий, Барретт прошелся горячей ладонью по моему позвоночнику, и меня будто пронзило током. Не успела я опомниться от электрическим разряда, как он запустил руки под мою грудь и, слегка приподняв меня, зажал соски, прокручивая горошины, сперва слабо, а потом резко, отчего по телу прошла обжигающая судорога.
Я сжала челюсти и, вспомнив вчерашнюю ночь, пообещала себе, что не буду заводной куклой.
— Твои отношения с женщинами как бартер, — упрямо продолжила я свою мысль, сопротивляясь его ладоням.
Но он чувствовал меня, читал мое тело — как опытный музыкант он знал те струны, которые пели в унисон его желаниям. Он слегка наклонился, и я услышала его спокойный баритон:
— Я знаю, что ты сопротивляешься своим инстинктам. Если ты не хочешь кончать, это твои проблемы. Я в любом случае возьму то, за чем пришел. Ты готова.
Да, он был прав — я была готова, и не успела опомниться, как он, обхватив ладонями мои ягодицы, вошел в меня наполовину, больно сжимая бедрами. Моя голова закружилась, спина выгнулась дугой, и я провалилась в воздушную яму.
Он сделал несколько медленных фрикций, растягивая меня, и начал жесткие точные движения, фиксируя мои бедра под нужным ему углом.
Уткнувшись в подушку, я закрыла глаза и попыталась уйти в свое пространство, но это было невозможно. Слишком сильно он воздействовал на меня, слишком точно бил по слабым местам, меня накрывало волнами его мужской энергетики, и я никак не могла найти свою точку опоры.
Мое сознание фиксировало его действия, и все, что я сейчас чувствовала, — глубокие жесткие толчки, огонь внизу живота и его стальные бедра, сжимавшие меня.