Девочка. Книга первая
Шрифт:
— Ага… Свечку будет держать у них в ногах, чтобы не промахнулись в темноте, — саркастично подытожила подруга.
Я в очередной раз проговорила мантру "с глаз долой — из сердца вон", пытаясь задушить свою ревность, но это плохо получалось.
— Погоди. Сейчас я перезвоню тебе на скайп, — неожиданно озадачила меня подруга.
— Зачем?
— Сейчас мы выявим место преступления, совершим опознание преступников и устроим очную ставку одним махом. Только быстро, здесь запрещено снимать. Меня могут оштрафовать или вывести из казино за это. Представляешь меня под конвоем в наручниках? Горячая будет сцена, — пошутила подруга.
— Эмми, не надо нарушать правила.
— А… плевать, — выпалила она и отключилась, а уже через мгновение “проснулся” мой Skype.
— Ну привет, подруга, — поприветствовала меня Эмили, подмигивая мне, — в ее глазах бегали чертики: она, определенно, задумала что-то неладное. — Секунду, сейчас я переключусь на внешнюю камеру… Смотри внимательно.
Изображение замелькало и остановилось: через затемненное стекло я увидела просторный отдельный кабинет, в центре которого стоял карточный стол зеленого сукна, по бокам обтянутый мягкой коричневой кожей. За столом восседали девять мужчин, но я не следила за игрой. В дальнем углу виднелась барная стойка с официантом и барменом, а рядом два небольших стеклянных столика и четыре удобных темно-зеленых кожаных кресла. За одним из столиков отдыхали сестры, изящно сжимая в своих тонких пальцах с безупречным маникюром узкие хрустальные бокалы, наполненные игристой жидкостью. Они ничуть не изменились по сравнению с фото двухмесячной давности: были так же хороши, эффектны, ухожены, красивы и будто только что сошли с обложки глянцевого журнала. Их светлые прямые волосы богатым шелком струились по спине, их наряды, одинаковые по стилю, выдержанные в розовых приятных тонах, больше походили на открытые короткие туники с красивым орнаментом, оголяющие их изящные руки и стройные ноги, подчеркивающие их лебединые шеи, и оттеняющие их ровный холеный загар. Они попивали шампанское, о чем-то разговаривали и бросали взгляды на карточный стол, вернее, только на одного игрока.
Эмили чуть повернула камеру и направила ее на Барретта, наводя объектив и фиксируя зум на таких родных и одновременно чужих чертах лица. Он сидел, чуть откинувшись, на удобном стуле, облокотившись предплечьями на мягкий кожаный парапет стола, демонстрируя свои безупречные мужские кисти рук и запонки в виде тэгов, поигрывая пальцами прямоугольной глянцевой фишкой-плаком. Рядом стояла стопка из поблескивающих прямоугольников разных цветов, и лежали его карты. Весь вид Барретта говорил о спокойствии и контроле над ситуацией. Он был серьезен и невозмутим. Для него эта игра уже была сыграна. Он небрежно подбросил несколько плаков на кон, словно поленья в камин, и я зафиксировала, что в центре прямоугольника было выбито большими золотыми цифрами число "100 000". Не может быть, мне показалось или среди них были несколько плаков с цифрой “500 000” и “1 000 000”!
Внезапно изображение исчезло, и я услышала голос Эмили:
— Быстро меня спалили, меньше чем за минуту. Все, я отключаюсь. Жди — перезвоню, — я не успела ей даже ничего сказать, как услышала тишину в трубке.
Те десять минут, пока я ожидала звонка Эмми, показались мне вечностью. Я решила, если в течение еще пяти минут подруга не перезвонит, я пойду искать Лата, чтобы тот звонил Барретту, и пусть меня хоть четвертует за эти видеоконференции — не хватало, чтобы подруга попала из-за меня в полицию. Поэтому, когда телефон в моей руке снова завибрировал, я подпрыгнула от неожиданности и чуть не выронила его на пол.
— Ну привет, еще раз! — весело прозвенела подруга.
— Эмили, тебе не досталось за твою подпольную съемку? — с тревогой спросила я.
— Малыш,
— Я рада, — облегченно вздохнула я.
— Ладно, вернемся к проблеме, — уже переключилась на другую тему Эмили. — Твоя версия о сестрах Романофф подтвердилась?
— Да, — наморщила я нос.
— Ты знаешь, а я их вспомнила! Я видела их фото в летнем каталоге нижнего белья и постеры с их изображением в бутике на "Oak Street" у себя в Чикаго, когда маме проводила терапию шоппингом.
— Разве это имеет значение: Романофф это или какие-либо другие девушки?
— Ну по большому счету, не имеет, конечно. Но врага нужно знать в лицо — всегда пригодится!
— Эмми, эти девушки мне не враги. Они такие же несчастные женщины, которые хотят любви. Ну по крайней мере Саша — это та, которая слева.
— Ну конечно, — прыснула Эмили. — Скажи еще, что эта укомплектованная сучка, одетая в Versace за четыре штуки, в туфлях от Manolo Blahnik за три с половиной штуки и в часах от Tiffany за десять штук, которая ходит в СПА-салоны каждый день, как на работу, любила бы твоего Барретта, не будь он богатым, красивым и не занимай он того положения в обществе, которое занимает. Да если с ним что-то случится, тьфу-тьфу-тьфу, не дай Бог, конечно, она первая от него отвернется и бросит подыхать на улице.
— Не знаю, Эмми, она ради него помолвку расторгла с каким-то богатым мужчиной.
— Да ну? Верее, ну да! Это она погорячилась, конечно, — рассмеялась Эмили, хотя я не видела в этом ничего смешного. — Лили, ну ты как ребенок, честное слово! Эта стерва думала, что на следующий день после расторжения помолвки, вероятно, с далеко не любимым и уж точно не таким сексуальным мужчиной, Барретт примчится к ней с бриллиантом с мой кулак и оценит ее великую жертву, предложив ей замуж! А Барретт плевать хотел на ее разыгранную в трех актах трагедию. Тоже мне, актриса. Вот теперь и бегает за ним как собачонка, чтобы как-то оправдать свой поступок, и доказывает ему "Une vie d'amour" (2).
— Все это как-то цинично, Эмми, — тихо произнесла я.
— Это жизнь, Малыш, привыкай, — с грустью парировала подруга. Но потом добавила злым голосом: — Merde (3), они его просто пожирают глазами? Нет, с этим определенно необходимо что-то делать! Нужно разогнать этот гарем!
— Господи, что ты собралась делать? — в ужасе спросила я, понимая, что Эмили подшофе на многое способна.
— Да не переживай ты так! Ничего, угрожающего их жизни, я не сделаю! Конечно, как будущему светилу медицинской науки, мне бы хотелось подсыпать в их бокальчики не снотворного, так слабительного, а лучше и того, и другого, да побольше! Но к сожалению, здесь, тем более в ВИП-зоне такое не пройдет. Все под камерами, тщательно просматривается. Вон меня засекли меньше чем за полминуты с сотовым. Хотя… можно рискнуть — roi ou rien! (4)
Я даже подпрыгнула на кровати от услышанного, наконец осознав, что именно Эмили собиралась сделать! Я понимала искренний порыв подруги помочь мне, но только этого не хватало! Во-первых, я не имела никакого права втягивать подругу в свои проблемы! Во-вторых, с моей стороны позволять подобное по отношению к этим девушкам было недопустимо! Только слабительного со снотворным мне не хватало! Как бы больно мне ни было, никогда я не опущусь до такого поступка, это ниже моего достоинства! Я не буду навязывать свое чувство человеку, даже глубокого любимому, подобным образом, устраняя женщин рядом с ним! Он знает о моих чувствах к нему, и он сделал свой выбор.