Шрифт:
1
– Горько! Горько! – эти крики раздаются каждые пару минут, заставляя нас с Антоном подниматься и целоваться в угоду гостям. – Раз! Два! Три!…Пятнадцать!
Наша свадьба проходит так, как захотели родители. Как я не воевала со своей мамой и с будущей свекровью, ничего у меня не получилось.
– Сашенька, все должно быть, как у людей, – твердила Светлана Ивановна.
– Как мы будем людям в глаза смотреть, – вторила ей мама.
И я сдалась. Антону, по-моему, вообще было все равно, как пройдет
– Алекс, не все ли равно, как и что будет. Хотят родители выпендриться, пускай, – отмахивался от моих возмущений Антон.
Он очень изменился в последнее время, и я уже начала сомневаться в правильности своего выбора. Но включить заднюю уже не вариант. Ресторан заказан, платье куплено, гости приглашены. Вот и приходится сейчас терпеть весь этот вертеп, который устроили собственные родители.
– Антон, давай уже уйдем отсюда, – шепчу жениху на ухо. – Я устала.
– Надо еще немного посидеть, – так же тихо отвечает муж, глядя на часы.
Зажигательные танцы и пьяные песни, ввинчиваются в мозг, зарождая головную боль, дятлом стучащую в висках.
– Давай, хоть на улицу выйдем, подышим, – раздраженно говорю я, поднимаясь со стула.
– Сядь. Позже пойдем, – шипит Антон, снова бросая взгляд на циферблат.
– Ты кого-то ждешь? – спрашиваю я. – Все время на часы смотришь.
– Отстань, – рявкает муж и вскакивает из-за стола. – Пошли уже. Достала.
– Ты чего бесишься? – спешу следом за ним, путаясь в платье. – Что не так?
Мы выходим на улицу, и я с удовольствием вдыхаю свежий вечерний воздух. Антон быстро идет в сторону парковки, и мне не остается ничего как следовать за ним.
Он подходит к какой-то машине, из которой выходит незнакомый мужчина. Что-то заставляет меня замедлить шаг и не спешить к ним присоединиться.
– Алекс, иди сюда. Чего ты там телишься? – такое обращение в присутствии посторонних корежит меня, но я подхожу и становлюсь за спиной Антона. – Ты сейчас посидишь с моими друзьями в машине. Они как бы тебя украдут. Потом я заплачу выкуп, и тебя вернут. Все должно быть по правилам, с выкупом невесты. Не будем разочаровывать родителей и гостей.
– Зачем в машине? Мы можем посидеть в скверике возле ресторана, – говорю я, отступая на шаг.
– Александра, мы вам ничего не сделаем, – подает голос мужчина, стоящий рядом с машиной.
На парковке темно, и я никак не могу рассмотреть его, но голос низкий с хрипотцой заставляет остановиться.
– Мы с вашим мужем давно договорились, что невесту воровать буду именно я. Правильно, Антон? – с нажимом спрашивает мужчина.
– Да, – выдыхает муж и с раздражением добавляет. – Забирайте уже.
Двери автомобиля распахиваются и оттуда вываливаются еще двое. Я делаю еще шаг назад, но Антон хватает меня за руку и толкает к незнакомцам. Меня тут же грубо запихивают на заднее сиденье, зажимая с двух сторон. Я даже не кричу, потому что не понимаю, что происходит.
– Антоша, ну ты мудак, – говорит мужчина с хриплым голосом и бьет Антона прямо в лицо, после чего садиться в машину. – Поехали.
Автомобиль срывается с места, и вот тут меня накрывает паника.
– Антон! Антон! – кричу я, пытаясь вырваться, но сидящие с двух сторон амбалы крепко держат за руки и прижимают к сидению.
– Не ори, – спокойно говорит мужчина на переднем сиденье. – Ох, Александра, не того ты мужика себе в мужья выбрала, ох не того.
– Отпустите меня сейчас же. Меня будут искать, – продолжаю я биться в руках, понимая, что освободиться самой не получится. – Пожалуйста, отпустите.
– Не могу, детка. Твой муженек задолжал очень большим людям, а долг отдавать ему нечем. Вот ты за него и отработаешь, – его объяснения не укладываются в моей голове, и я на зависаю, переваривая информацию. Даже перестаю вырываться.
– В смысле отработаю? – заикаясь спрашиваю, когда смысл услышанного начинает доходить до меня. – Я же никому не должна.
В машине раздается хохот, от которого мурашки бегут по коже. Все четверо мужчин не переставая хохочут.
– Ты не должна. Тобой просто расплатились, – переставая ржать, говорит все тот же мужчина, который, по-видимому, у них главный. – Антоша твой тебя за долги отдал.
Я начинаю вырываться с удвоенной силой еще и орать сиреной.
– Угомони ее, – доносится приказ, и удар в солнечное сплетение заставляет меня задохнуться. – Если орать, не перестанешь, тебя заткнут по-другому.
Согнувшись, хватаю ртом воздух, стараясь восстановить дыхание. Чувствую, как чья-то рука забирается ко мне под платье. В этом пышным безобразии даже не понимаю с какой стороны поползновение. Кашель разрывает легкие, и я, наконец-то, вдыхаю долгожданный глоток воздуха.
Машина резко тормозит, и я подаюсь вперед, едва не впечатываясь лицом в передние сиденья. Двери распахиваются, и мужчины выходят. Я же остаюсь сидеть, думая, что этот жест протеста освободит меня от неизбежного.
– Александра, выходите. Не заставляйте делать вам больно раньше времени, – говорит главный подлец, как я его окрестила, заглядывая в салон автомобиля.
– Не пойду, – сижу, нахохлившись и скрестив руки на груди. – Пошел ты.
Резкий удар прилетает неожиданно. В голове что-то взрывается, в глазах мигают красные всполохи, а во рту появляется металлический привкус крови. Чья-то железная рука хватает за волосы, вытаскивая из машины. Мне даже не дают возможности подняться на ноги, продолжая волоком тянуть к какому-то зданию.
2
Если бы не мое пышное платье, на котором в свое время настояла Светлана Ивановна, я бы уже была без коленей. Кожа на голове пылает огнем, понимаю, что скоро мой скальп останется в чьих-то руках. У меня нет даже возможности увидеть, кто так со мной обращается, пока меня рывком бросают на пол в комнате, где на стуле сидит главный злодей.