Девятая рота (сборник)
Шрифт:
– Изюмовки отлей, – попросил Хохол.
– Ты чо, это ж капитанская! Увидит – башку оторвет!
– Да литров пять, не заметит. Надо пацанов угостить, нет?
Водила воровато огляделся и открутил нижнюю пробку запасного топливного бака в задней дверце. Хохол подставил канистру. Из горловины с шипением вырвалась струя пенистой коричневой жидкости с раскисшим изюмом.
– Забродила, нет? – спросил Хохол, принюхиваясь.
– Да ты чо! Под солнышком растрясло – массандра! – Водила перекрыл горловину.
Вечером
– Слушай, а девки теперь в чем ходят? – спросил Ашот.
– Да вон, полгода с гражданки, – кивнул Хохол на молодых.
– Как в чем? – пожал плечами Джоконда. – В платьях. В джинсах.
– Слушай, я знаю, что не в броне с камуфляжем, да?! Я говорю, в каких платьях? Подробно говори, да?
– Ну, этим летом в таких юбках – совсем прозрачные, против солнца насквозь светится. Смотришь, ноги как у штангиста – все равно идет.
– Вот такие? – показал Ашот длину.
– Нет, подлиннее. И покрой вот такой широкий, летает во все стороны. Ветер дунет – все за юбки хватаются…
– А Горбачев – вот я по приемнику слушаю, не пойму, – начал сосед Ашота медлительный светловолосый Михей. – Перестройка эта. Народ-то чего говорит, верят? Или опять фуфло?..
– Слушай, ты заткнешься когда-нибудь, нет? – взвился Ашот. – Видишь, с людьми разговариваю!.. Ну? – обернулся он опять с горящими глазами к Джоконде. – Вот идет – и юбка туда-сюда, туда-сюда, да?
– Ну да.
– Что, так и идет?
– Так и идет, – пожал плечами Джоконда.
– Вай, зараза! – зашелся от восторга Ашот, хлопая себя по коленям.
– Мужики… – растерянно спросил Лютый. – Вы сколько тут сидите-то?
– Полтора года сидим.
– Пятнадцать месяцев, – уточнил Михей.
– Слушай, я без тебя считать умею, бульбаш поганый! С тобой говно хорошо хлебать, слушай, рта открыть не дашь!.. – отмахнулся Ашот. – Так и сидим. Вот раз в полгода колонна придет, горючку, боезапас подвезут – и опять сидим. В неделю раз чалмач на осле проедет – и то радость…
– А зачем? – спросил Воробей.
Ашот пожал плечами:
– Обозначаем присутствие.
– Погоди, – присмотрелся Хохол к развешенным по стене фотографиям и вырезкам из журналов. – Это Белоснежка, что ли?
– Так вы из нашей учебки, что ли, братва? – обрадовался Ашот. – Как она, там еще?
– Там, куда она денется! – засмеялся Афанасий. – Вон, пацанов тоже проводила.
– Любимая моя! – Ашот сдернул фотографию со стены, любовно погладил нечеткий снимок. – Красавица!
Фотография пошла по рукам.
– Сколько ей лет-то уже? – спросил Ашот.
– Лет семнадцать, – сказал Лютый. – Не изменилась совсем. Да? – Он протянул снимок Воробью, подмигнул. Тот насупился и отвернулся. Лютый, Джоконда и даже Чугун засмеялись.
– Вот так сидишь с утра до ночи, на ту сторону ущелья пялишься, – кивнул Ашот. – Веришь – каждый камешек уже в лицо знаю. Хочешь, по порядку расскажу не глядя? Справа внизу – Слон, повыше – Ящерка, потом разлом идет – Тещина щелка, потом Тарас – это парень у нас был, снайпер оттуда его достал, потом Клык…
– Черепаха потом, – подал голос Михей. – А там уж Клык.
– А я говорю – Клык! – взвился Ашот.
– Черепаха сначала!
– Ты чо, бульбаш? Ты кому это говоришь? Ты мне это говоришь?
– Чо заладил: бульбаш, бульбаш? – завелся наконец Михей. – А ты кто – козел горный! С горы своей слез, толчок первый раз в казарме увидел! Ты меня достанешь – я тебя так достану!
– А ну пойдем! – вскочил Ашот. – Пошли проверим! Если первый Клык – я тебе морду разобью, понял? Что, очко заиграло?
– Хорош, мужики! Кончай! Тихо! – Хохол и Афанасий растолкали уже сцепившихся через стол дикарей.
Хохол разлил из канистры.
– Давайте за дембель, мужики. Недолго осталось. Что говорил дедушка Ленин? Дембель неизбежен, как крах империализма!
Они чокнулись кружками. Ашот все не мог успокоиться, косился на Михея.
– Вот про дембель думаю – знаешь, о чем мечтаю? Думаешь, бабы, все дела, да? Вот одна мечта, веришь: просыпаюсь утром – и эта харя передо мной не маячит!
– Ладно, ладно, давай! – Хохол подтолкнул его кружку своей.
В землянку заглянул кто-то из дикарей с биноклем ночного видения на груди, сообщил гнусавым дикторским голосом:
– «Московское время – двадцать два часа. Передаем концерт по заявкам»… Ну чо, мужики? Пойдем постреляем?
– Да отвали, – отмахнулся Ашот. – Дай с пацанами побазарить… Слышь, Патефон! – крикнул он вдогонку. – Молодых вон возьми.
Лютый, Джоконда и Воробей вопросительно посмотрели на Хохла.
– Давай, – усмехнулся тот. – Идите, воюйте.
Пацаны торопливо разобрали оружие и бушлаты у входа.
Следом за Патефоном, пригнувшись, они подошли к каменной кладке на краю пропасти. Около бойниц уже сидели несколько бойцов, курили, пряча огонек в ладони. Один в наушниках лежал у переносного локатора – железного чемоданчика размером с «дипломат» с тускло подсвеченными приборами. Стоящая вертикально антенна медленно поворачивалась вправо и влево, прощупывая противоположный склон. Патефон присел рядом с локатором, глянул в бинокль. Лютый, Джоконда и Воробей настороженно всматривались поверх кладки в кромешную тьму ущелья.