Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь
Шрифт:
Только она понимала, как важно не дать уйти ни одному солдату, не дать им рассказать о своем поражении. Император Джегань ожидал сообщения, что его родной город вновь покорился, мятежники преданы мучительной казни, а жители — поставлены на колени. Резня в Алтур-Ранге должна была вечно устрашать недовольных.
Пусть Джегань ожидал успеха — Никки знала, что император извлечет урок из поражения, если узнает подробности. Ему случалось и раньше проигрывать битвы. Его это не пугало. Поражения говорили, насколько силен противник. И в следующий раз Джегань просто посылал больше людей — достаточно, чтобы выполнить задачу. Не просто одержать
Никки знала императора. Ему были безразличны жизни солдат — да и вообще все жизни. Павших за Орден ждала награда в загробной жизни. В этой же от них ожидалось только самопожертвование.
Но если о битве в Алтур-Ранге вообще не придет никаких вестей, все будет совсем иначе.
Никки знала, что Джеганя более, чем какого-либо другого врага, раздражал недостаток информации. Она знала, что, послав отборные отряды с тремя ценными и редкими волшебниками и ничего не узнав об их судьбе, император будет безмерно зол. Он снова и снова будет обдумывать загадку, как нервный человек вертит монету между пальцами.
В итоге отсутствие каких-либо свидетельств исхода битвы за Алтур-Ранг обеспокоит его гораздо сильнее, чем простое поражение. Он не боялся терять людей — жизнь мало значила для него— и не боялся поражений, но терпеть не мог неизвестности. Более того, его солдаты, в большинстве своем склонные к суеверию, могли счесть это дурным знаком.
Следуя прихотливым изгибам узкой, вымощенной булыжником улочки, после очередного поворота Никки увидела в просвете между домами зрелище, от которого у нее захватило дух. На дальнем холме, залитом солнцем, среди изумрудных лугов стоял великолепный дворец из белого камня. Никогда еще ей не встречались такие изысканные здания. Оно высилось горделиво, мощно, и все же в его очертаниях сказывалось чисто женское изящество. Это мог быть только дворец Исповедниц.
Уравновешенный, властный, строгий, он являл собою разительный контраст с возвышающейся позади горой, на которой поднимались грандиозные стены замка Волшебника. Никки было ясно, что дворец Исповедниц должен был являть величие перед лицом темной угрозы.
В конце концов, именно здесь тысячелетиями сосредоточивалась верховная власть Срединных Земель. Крупнейшие государства содержали в городе свои дворцы для послов и членов Высшего Совета. Мать-Исповедница правила не только Исповедницами, но и Высшим Советом Срединных Земель. Даже монархи крупнейших государств Срединных Земель держали перед ней ответ — не говоря уж о правителях рангом пониже.
Узкая улочка не позволяла видеть дворцы их представителей, но Никки догадывалась, что ни один из них не сравнится с дворцом Исповедниц — и тем более с внушительным замком на заднем плане.
Боковым зрением Никки уловила какое-то движение вдали, на соседней улице. В застывшем воздухе поднималось облачко пыли. Когда колдунья присмотрелась к нему, она рывком поводьев развернула Са’дина, направив его в переулок. Ударив коня пятками, она пустила его галопом по узкой грязной улочке. В мелькающих просветах между домами она могла видеть, что пыль не улеглась и тянется полосой: кто-то мчался по дороге к горе, где стоял замок. Благодаря магической связи Никки знала, кто это.
Никки спешила покончить с угрозой Алтур-Рангу в первую очередь для того, чтобы направиться за Ричардом. Не то чтобы ей не хотелось защитить людей и уничтожить двуногих животных, посланных для убийства —
Никки поняла, что нужно не догонять Ричарда, а перехватывать его. Определить, куда он подастся после Предела Агаден, для нее не составляло труда. Она знала, что ведьма не сможет помочь Ричарду найти несуществующую женщину — и пришла к выводу, что после этого Ричард направится за помощью на север. Там, близ Эйдиндрила, в замке Волшебника, жил его дед — Зеддикус З’ул Зорандер, носящий титул Первого волшебника. Но Ричарду предстоял долгий путь с юго-востока, поэтому Никки решила ехать короткой дорогой в Эйдиндрил и перехватить Ричарда в этом месте.
Когда она в конце концов выехала за пределы мертвого города, сердце ее забилось сильнее. Она не ошиблась — Ричард наконец-то был перед нею.
Ричард и Кара неслись по дороге, оставляя за собой длинный шлейф пыли. Они покидали Алтур-Ранг с шестью лошадьми, теперь их осталось только три. Видя, как они несутся, Никки не удивлялась этому. Похоже, остальных лошадей просто загнали до смерти. Когда Ричард стремился к поставленной цели, он не задумывался о способах.
Никки выехала из города и помчалась им наперерез. Ричард немедленно заметил ее и сбавил скорость. Са’дин быстро пронесся по холмикам, затем мимо загонов, конюшен, мастерских, пустующих торговых площадок, мимо кузницы и огороженных выгонов с опустевшими навесами для скота. Потом промелькнули сосны пригородной рощи — она въехала под сень белых дубов, кое-где тесно прижимавшихся к дороге.
Никки с нетерпением ждала встречи с Ричардом. В ее жизни неожиданно снова появилась цель. Возможно, думала она, ведьма наконец-то убедила его, что женщины из сна не существует. Она даже надеялась, что Ричард оправился от бреда и снова стал собой. Облегчение при виде того, как уверенно держится Ричард в седле, перевесило в ней беспокойство о том, почему он спешит к замку.
С самой их разлуки Никки много и напряженно думала, пытаясь отыскать источник его заблуждений — и пришла к ужасающему выводу. Тысячи раз обдумав, старательно вспомнив каждую деталь, Никки испугалась, что во всем виновата она сама.
Стремясь спасти его жизнь, она очень торопилась. Окружающие мешали. Она боялась, что вражеские солдаты могут атаковать в любой момент, и не осмеливалась остановиться. Более того, она пробовала применить приемы, прежде ею не испробованные. Она даже не слыхала, чтобы кто-то другой применял их. Ведь Магия Ущерба предназначалась все-таки для разрушения, а не для исцеления. Она использовала этот вид магии без уверенности, что он сработает. И при том Никки знала — другой надежды нет, а, значит, нет выбора.
Но она опасалась, что в этой ужасной неразберихе именно она стала причиной проблем с памятью Ричарда, с его разумом. Если так, она никогда себе этого не простит.
Если она напрасно применила Магию Ущерба и разрушила ту часть его мозга, которая отвечала за связь с реальностью, то восстановить утерянное невозможно. Уничтожение с помощью Магии Ущерба было необратимо, как сама смерть. Если она повредила разум Ричарда, он уже никогда не станет прежним, навеки заблудится в сумерках своего воображения. Он никогда не узнает правды о мире вокруг… и это будет ее вина.