Деяние XII
Шрифт:
Юноша откинул затылок на сложенные ладони и тихо засвистел.
– Вы думаете, он ещё существует? – скептически вскинул подбородок Милорд.
– Без сомнения, – коротко ответил Сахиб и заговорил о другом:
– Я готовлю операцию, она продлится не менее двух лет. Очень важную операцию, которую проведу лично. В ходе её мне понадобится курируемая вами агентурная сеть в СССР. Сейчас я поднимусь в вашу библиотеку и подожду, пока вы приведете тут всё в порядок. Как вы это обычно делаете, – он кивнул на вход в соседнее помещение, – ванна с серной кислотой
Лицо лорда стало непроницаемым.
– Сэр Уолтер, вы принадлежите Игре… – холодно бросил Сахиб. – Когда все умрут…
Под тяжким взглядом Милорд медленно склонил голову.
– …тогда только кончится Большая игра, – пробормотлал он.
– Вот и отлично, – весело улыбнулся Сахиб. – А за столь похвальное смирение я поищу способ компенсировать вам некоторые неудобства, связанные с невозможностью перерезать глотку какой-нибудь девице. Ведь одна человеческая глотка стоит другой, не правда ли?..
Милорд поднял голову и посмотрел на шефа с интересом.
4
Ход за мной – что делать?! Надо, Сева, —
Наугад, как ночью по тайге…
Помню – всех главнее королева:
Ходит взад-вперёд и вправо-влево, —
Ну а кони вроде – только буквой «Г».
СССР, посёлок Ржанка Энской области, 19–21 июня 1982
Ночью они сидели на вершине огромной сопки, созерцая царь-реку.
Совсем не мёрзли в своих больничных пижамах – тепло было и безветренно. И очень тихо, лишь на самой границе слуха шуршали ленивые волны. Внизу, на длинной полосе плёса, просматривался весь посёлок, с такой высоты вовсе игрушечный – кучка домов, большей частью деревянных, еле освещённых несколькими фонарями. В отдалении мощные светильники по периметру больницы выявляли кирпичные, обнесённые высоким забором с «колючкой», корпуса.
Дальше была река. Неправдоподобно величавая и спокойная, в скудном свете она отблёскивала старым серебром, развернувшись широченной лентой, так, что противоположный берег с нависшими чёрными сопками, покрытыми дремучим лесом, выглядел нереальным, словно принадлежал иному миру. Безлунное небо, усеянное пульсирующими светляками звёзд, казалось отражением реки в зеркале вселенной, её трансцендентальным двойником.
– Это место древней силы, – говорил Ак Дервиш.
– Почему, батырь? – тихо спросил Руслан.
– На планете есть места, в которых сосредоточена природная энергия. Мы, христиане, не должны поклоняться им, но обязаны знать о сущностях, которые обитают там.
– Зачем?
– Потому что они влияют на мир и на нас, – ответил Дервиш, вглядываясь вдаль ясными глазами из-под седых кустистых бровей.
Руслан долго не мог понять, как он с первого взгляда не узнал в нём старика, с детства врезавшегося в его память. Потом решил, что Дервиш отвёл ему глаза – тот мог.
– На этом участке река течёт точно с запада на восток, и твой путь лежит туда же, – продолжал старик. – Сейчас мы прямо на пересечении широты Москвы и долготы Лхасы. Это значит, здесь – одно из средоточий Игры.
– Батырь, – вскинулся Руслан, – я думал, Игра идет в Центральной Азии…
– А это и есть центр Азии, – безмятежно отвечал Дервиш.
От него опять исходило ощущение нездешнего веселья, но сейчас оно не било могучей волной, а было спокойно и неявственно.
– Вернее, очень близко к нему, – продолжал он. – Отсюда на весь регион Игры расходятся силовые волны, превращающие его в кипящее человеческими страстями энергетическое море. Оттого, собственно, и идёт Игра, шла всегда, в разных формах. И лишь когда все умрут…
– …тогда только она закончится, – вздохнул Руслан.
Дервиш кивнул.
– Здесь ещё до нашей эры стоял посёлок людей, которые были древнейшим населением этого материка, чьи предки пришли, возможно, из самой Лемурии. Здесь сражались динлины, тюрки, китайцы и монголы. И, наконец, сюда пришли мы, русские.
– Я не русский, – заметил Руслан.
– Русский, – покачал головой Дервиш. – Или, если тебе больше нравится, евразиец. А сегодня дух Евразии воплотился в России, как до того воплощался в монгольской и тюркской империях.
– Ту гору, – продолжал он, помолчав, – что прямо напротив нас, кеты почитали священной и называли Дух-орёл. Неудивительно, что именно здесь тебя постигла шаманская болезнь.
– Вы уже говорили об этом, но я ничего не понял, – в голосе Руслана снова звучал вопрос.
Но ответа он не услышал. Как это не раз было в последнее время, без всякого предупреждения пришли голоса.
Дух с освобожденными глазамивозвещал мне про такое!..Чуть не помер!..В хлам мозгов проникли ураганы,костенело время наркозовно…Он не осознавал, что произносит нелепые фразы вслух. Не осознавал вообще ничего. Теперь он знал, каково приходилось Розочке, и ощутил запоздалое раскаяние за тычки, которыми иной раз награждал его. Тем более что настойчиво вещавший в нём голос принадлежал именно убиенному поэту.
…Всё проходят шеренги, проходят.Злые башни органов кипят.Боже!Может, настанет такое,что курганы в степи возопят!..Голос смолк, будто Розочке опять с маху переломили шею. Ак Дервиш пристально смотрел на Руслана, поглаживая окладистую бороду.