Дейр
Шрифт:
Они миновали залы с загонами для животных, где в холодном свете растительных ламп росли странные растения. Из открытых дверей выглядывали женщины и дети. Изредка Улисс останавливал отряд и посылал вперед разведчиков. Ему не хотелось попасть в засаду. Каждый раз разведчики докладывали, что комнаты пусты.
Отряд продвигался дальше, и наконец они вошли в секцию, которую так давно надеялся отыскать Улисс. Там валялось около сорока изувеченных трупов дулуликов. Они сражались против гигантов храбро, но безуспешно. Двое нешгаев лежали мертвыми, их вечно серая кожа покраснела от крови. Маленькие лучники послали свои стрелы под забрала шлемов — они забрались на ноги слонолюдей и стреляли до тех пор, пока топоры не размозжили им головы.
Летучие защищали главный центр сообщения дулуликов. По стенам на трех этажах находилось около сотни больших диафрагм. А рядом валялось более пятидесяти трупов крылатых и три мертвых нешгая. Пол на фут был залит кровью.
Грушназ поднял свой хобот и пронзительно затрубил.
— Пока было довольно просто. Не думаю, что я искупил вину, — крикнул он.
— Не все потеряно, — усмехнулся Улисс.
Он выставил часовых у входа в зал и направился к одной из диафрагм. Поднялся на цыпочки и три раза коротко ударил. Диафрагма отозвалась.
Улисс воспользовался сведениями, вытянутыми из заключенных дулуликов. И хотя из-за строительства кораблей у него почти не оставалось времени, два часа перед сном он уделил изучению пуль-сокода.
Теперь он отбил на диафрагме:
— Говорит Каменный Бог из города дулуликов.
Уверяли, что Дерево — сущность этого мира, а дулулики слуги. О том же говорила и Книга Тизнака, и все-таки Улисс не верил.
— Последний из людей! — провибрировала в ответ диафрагма.
Может быть, где-то в этом колоссальном стволе спрятан обширный растительный Мозг? Или он находился в сердце самого Дерева? Или там, перед такой же диафрагмой, сидит на корточках крылатый пигмейчик, поддерживая миф о разумном Дереве?
— Кто ты? — простучал Улисс.
Наступила пауза. Нешгаи, стоящие посреди куполообразного зала, казались мраморными изваяниями. Их кожа в мертвом растительном свете стала синей. Авина находилась, как обычно, рядом. Белые участки ее меха выглядели льдисто-голубыми, а глаза — такими темными, что казались пустыми. Вагарондиты и алканквибы походили на сюрреалистические статуи. Осветительные механизмы, с их прямыми струнами и нитками бус, были бледными внеземными роботами. Пленные летучие сгрудились в углу, их коричневые шкуры казались черными, а в лицах сквозило предчувствие близкой гибели.
Улисс поднял руку, давая знак принести бомбы. В тот же миг диафрагма завибрировала:
— Я — Вурутана!
— Дерево? — отстучал в ответ Улисс.
— Дерево!
Код знака восклицания прозвучал очень громко. Так растение — если это оно — могло выражать свои эмоции, столь же естественные для разумных существ, как умение мыслить. Почему бы и нет? Может, здесь звучала гордость? Жизнь не существует без чувств. Все научно-фантастические истории о бездушном внеземном разуме — бред. Эмоции необходимы, чтобы выжить, не меньше, чем мозг. Не было и не могло быть существ, живущих лишь логикой.
— Я знал о тебе много тысяч лет назад, — запульсировала диафрагма.
Улисс удивился: у этого растения было чувство времени. Возникло ли оно из-за внутренних изменений, благодаря смене времен года? Или генетики, конструировавшие его, заложили внутрь часы?
— Те, Кто Умрет, рассказывали о тебе.
Те, Кто Умрет… Маленькие, подвижные жизненные формы, общавшиеся с Деревом…
— Те, Кто Умрет, могут и убить! — отстучал Улисс и получил ответ, которого ожидал:
— Они не могут убить меня! Я вечен! И непобедим!
— Если так, — отстучал Улисс, — почему ты меня боишься?
Вновь наступила тишина Может быть, растительный мозг хватил удар? Хорошо бы поддеть это надменное создание!
Наконец диафрагма пробубнила:
— Я не боюсь тебя, один из Тех, Кто Умрет!
— Тогда почему ты пытался меня уничтожить? Чем я вызвал твою ненависть?
— Мне хотелось поговорить с тобой. Ты анахронизм, странное существо, вымершее двадцать миллионов лет назад.
О Боже! Значит, прошло не десять, а двадцать миллионов лет! Вообще-то не стоило так удивляться. Какая разница в конце концов?
— Откуда ты знаешь? — простучал он.
— Мне говорили мои создатели. Они заложили множество всяких дат в клетках моей памяти.
— Твои создатели были людьми?
Несколько секунд диафрагма не двигалась и наконец ответила:
— Да!
Теперь все ясно: что ни говори, а оно боялось. Люди создали его, а значит, могут и уничтожить. Дерево знало, что этот, теперешний человек безмерно невежественен и дик, хотя на что-то все-таки способен. Но дай ему нужные материалы, и он сварганит какую-нибудь атомную бомбу. Даже Дереву не выстоять перед дюжиной адских машин.
Правда, похоже, что Земля лишилась всех своих металлов. Двадцать миллионов лет разумной жизни забрали все. Нигде не осталось ни меди, ни железа. Человек и его преемники выудили из земли все богатства и пустили их по ветру.
У Дерева наверняка был центр, который можно уничтожить, и тогда умрет и тело. Похоже, что Дерево выдало дулуликов, чтобы обезопасить свой мозг. Если мозг находится в стволе, его можно достать. На это уйдет гигантское количество пороха, каменных орудий и людей, но достать можно! И Дерево знает это.
А может, Дерево поместило сюда дулуликов нарочно, в качестве ловушки? А мозг находится в сотнях миль отсюда? Или, наоборот, за соседней дверью?
Размышления Улисса прервал гул диафрагмы.
— Стоит ли нам оставаться врагами? Можешь жить на мне с комфортом и безопасностью. Гарантирую, что никто из разумных существ, живущих рядом, не причинит тебе зла. Конечно, существа, лишенные разума, не в моей власти, это — как блохи на животных. Но для Тех, Кто все равно Умрет, никогда нет стопроцентной гарантии. Пойми: жизнь, которую я могу тебе предоставить, во много раз лучше, чем жизнь без меня.