Дейр
Шрифт:
Но бомб и ракет не осталось: они израсходовали все запасы. Что ж, может, и к лучшему! А то летучий нашел бы бомбу, поджег, все атакующие снялись бы и улетели, а дирижабль взорвался бы в воздухе.
Улисс побежал назад по коридору, пока не оказался у трапа. Он вспрыгнул на него и стал карабкаться вверх к ферме, державшей основание газового баллона. Он закричал — все головы повернулись к нему — и ударом складного ножа рассек оболочку.
Образовалась дырка, из которой со свистом начал бить водород. Улисс отступил назад и вытащил из кармана спички. Он доставал их медленно — так, чтобы все видели. Он надеялся, что летучие слышали о спичках. Иначе все напрасно.
Крылатые и его собственные люди издали отчаянный крик.
— Дулулики, немедленно покиньте корабль, — рявкнул он. — Или я всех уничтожу. Быстрее! Не то сгорите, словно моль в печке!
И тут произошла катастрофа. Грушназ перемахнул через оградительные поручни и грохнулся на нижнюю оболочку. Его тело провалилось сквозь тонкую, как бумага, обшивку корабля и исчезло. Он прыгнул, чтобы ускорить подъем корабля. Он оплатил свой долг.
Люди на главной палубе и дулулики на балках, стропах и площадках не двинулись, даже когда Грушназ ухнул через поручни. Все смотрели на спичечный коробок в руках Улисса.
Командир дулуликов в алом кожаном шлеме — эмблема полковника — скорчился на открытой площадке, зажав в одной руке тонкую пику, а второй держась за поручни. Его терзали сомнения.
Тогда вперед выступила Авина и выпрямилась, зажав в руке дубинку. Метнув ее, она попала в командира, разворотив ему лицо. Он упал без единого звука.
Крылатые переглянулись. Их вождь погиб, остальные терялись в догадках: умереть всем вместе в гигантской вспышке или убраться восвояси? Если останутся, их враг погибнет тоже…
Улисс понимал, о чем они думают. Жизнь ведь так коротка, такая жалкая, как у них. А если уйти, они смогут сражаться вновь. Подобные штампы действовали безотказно, как двадцать миллионов лет назад.
Улисс приложил спичку к коробку.
— Одна вспышка! — прокричал он. — И нас больше не будет! Мы сгорим в огне!
Дулулик в зеленом шлеме — майор — крикнул тонким, срывающимся голосом:
— Пусть мы все погибнем!
Он нагнул свою короткую пику и гаркнул:
— В атаку!
Не дожидаясь, последуют ли за ним остальные, он спрыгнул с балки, расправив крылья, и бросился на Авину. Но воздух оказался разреженным, и он выбрал не совсем правильный угол. Дулулик ударился в поручень, и Авина врезала ему по голове томагавком. На его удочку клюнуло около двадцати, некоторые из них совершили тот же промах, что и командир, и ударились в ограждение. Остальные были встречены оружием двенадцати уцелевших защитников, стоявших плечом к плечу, спина к спине, шестеро в одну сторону, шестеро в другую.
Остальные дулулики стали потихоньку выбираться из отверстий, через которые пришли. Улисс положил спичечный коробок в карман и побежал на помощь своим людям. Он поспел как раз вовремя, подобрал копье и вонзил его в ближайшего летучего. Выжившие после последней атаки четыре дулулика упорхнули прочь Все было кончено.
О Боже, как они устали! Один из вуфеа вдруг осел на пол и умер. Но Улисс велел троим заделать дыру в газовом баллоне, а остальным вернуться в гондолу. Они не заснут, пока “Голубой дух” не окажется в землях нешгаев!
Экипаж ушел на поиски пробоин, нашел четыре, но остальные обнаружить не смог. Корабль поплыл в низких слоях атмосферы. Это был единственный путь увеличить скорость: отсутствие ветра. Но зато на рулевых и штурманов легла громадная нагрузка. Им пришлось плыть между стволами и ветками, под ветками, среди переплетений лиан и веток, иногда с трудом протискиваясь между ними. Отойдя на девять миль от дерева, дирижабль приземлился на травянистой равнине и окончательно развалился.
Уцелевшие выбрались из-под неуклюжей громадины, вытащили свои пожитки, после чего Улисс поджег корабль, дабы быть совершенно уверенным, что тот не попадет в чужие руки. Он не желал, чтобы дулулики узнали, как строить дирижабли.
Остатки экипажа двинулись по равнине к горам, по другую сторону которых лежала страна нешгаев. Остальные корабли давно ушли вперед. Их двигатели, работая против ветра, устали, и корабли смогут вернуться, только когда растительные моторы восстановят силы.
Через два дня путники увидели гигантский силуэт корабля.
— Это за нами! — обрадовалась Авина.
Вскоре заговорило радио корабля. К Улиссу обратился Кафби, офицер врумау.
— Нам надо немедленно возвращаться, Повелитель. Вся страна по колено в крови: царит полный хаос. Пока мы отсутствовали, рабы и врумау восстали против нешгаев. Часть земель в руках нешгаев, другую удерживают рабы. Мы успели уйти, остальные корабли разрушены нешгаями. Мы за тобой, Повелитель. Рабы и врумау ждут, что ты поведешь их к победе. Они говорят, ты бог людей и явился из незапамятных времен, чтобы освободить их, избавить мир от слоноголовых чудовищ.
Улисс вздохнул. Очень скоро об этом услышит Дерево, если уже не услышало. Оно созовет дулуликов, соберет орды народов, живущих на его ветвях, и ударит, пока люди и нешгаи режут друг другу глотки. Если бы только люди оставили эмоции, пока не победят своего главного врага! Но разумные существа не следуют холодной логике, во всяком случае, не всегда. Они живут в маленьких, темных кельях времени.
— Правитель и высший священник убиты, — продолжал Кафби. — Теперь правит Шегниф, Великий Визирь. Его силы засели во дворце, и до сих пор мы не в состоянии его взять.
Все осталось, как прежде. Улисс все это знал. За ним стояло двадцать миллионов лет крови, ужаса и страданий, и, казалось, сколько ни живи, будет то же самое.
Он стоял на огромной равнине рядом с Авиной, ее хвост легонько ударил его по правой ноге, она возбужденно следила за маневрами корабля.
— Мой Повелитель, а что мы будем делать, когда победим нешгаев?
Он потрепал ее по пушистому плечу.
— Мне нравится твой оптимизм. После того как победим, а не если, верно? Не представляю, что бы я без тебя делал.