Действия против русской Владивостокской эскадры

в Токио Морской Генеральный Штаб

Катастрофы с "Садо-Мару", "Хитачи-Мрау" и "Идзуми-Мару"

Военный транспорт «Садо-Мару» (6.226 тонн), имея на борту войска в числе свыше 1.000 человек, вышел из Удзина в Ентоа 1 (14) июня в 5 часов вечера; 2 (15) июня в 7 часов утра прошел пролив Бакан, в 7 часов 50 минут, имея на левом траверзе острова Сиродзима, взял курс на W и спустя 20―30 минут хода почти нагнал вышедший накануне в 10 часов утра из Удзина пароход «Хитачи-Мару». В этот день с 9 часов 30 минут утра пошел мелкий дождь, и видимость горизонта стала очень мала, однако в 9 часов 50 минут вдалеке, по носу с левого борта, заметили черный дым, а около 10 часов с шедшего впереди «Хитачи-Мару» был сигнал: «Вижу неизвестное судно», и в то же время «Хитачи-Мару» начал поворачивать вправо, о чем вахтенный сигнальщик сейчас же доложил офицеру-посреднику капитан-лейтенанту запаса Комаку. Тот немедленно поднялся на мостик и увидел, что по носу с левого борта в 3 милях, сближаясь, идет русская эскадра из 3 крейсеров с «Россией» во главе. Желая бежать, приказал командиру дать полный ход и повернуть вправо. Нос уже повернулся градусов на 45, когда неприятель открыл огонь, но снаряды падали впереди, не попадая. Посредник сам пошел вниз за начальником эшелона полковником инженеров Тамура и, снова поднявшись на мостик, вступил с ним в совещание — что делать при настоящих обстоятельствах. Неприятель, продолжая стрелять, поднял сигнал: «Остановиться», и потому посредник заготовил соответствующий ответ, но продолжал идти вперед. Неприятель приближался. Убедившись, что убежать не удастся, капитан-лейтенант Комаку, остановил судно и снова спустился в каюту для совещания с начальником эшелона. В это время как шло спешное совещание с начальником эшелона полковником Тамура, подполковником артиллерии Сато, подполковником инженеров Такеуки, майором

инженеров Хасино, с мостика передали, что на «Рюрике» поднят сигнал: «Спустить шлюпки», и потому посредник немедленно приказал это исполнить; но на судне было смятение и не легко было это сделать. Когда с крейсера повторили сигнал: «Возможно скорее оставить судно», посредник тотчас же ушел с совещания и, отдавая распоряжения по спуску шлюпок, в то же время приказал трем штатным сигнальщикам уничтожить секретные книги и карты. Затем снова спустившись в каюты, заявил сухопутным офицерам, что так как неизвестно когда и какие меры примет неприятель, держа сигнал об оставлении судна, то при этих обстоятельствах наилучшим будет, если он сам отправится на неприятельское судно и определит нужное для высадки время, затем, в сопровождении переводчика Умеда Киоси (он был старшиной японского населения в Дальнем до войны и теперь ехал туда по собственным делам на «Садо-Мару»), сел на фунэ и отправился на «Рюрик». Прибыв на крейсер, он обратился к старшему офицеру с заявлением, что на «Садо-Мару» находится свыше 1.000 человек некомбатантов и потому для оставления судна требуется два часа времени. Тот сначала дал один час срока, но затем изменил на 40 минут и сверх того не отпустил посредника вернуться на пароход, едва лишь позволив вернуться шлюпке, но так как она двигалась очень медленно, то Умеда упросил командира крейсера передать приказание на шлюпке с крейсера и определить срок 40 минут с момента прибытия шлюпки на «Садо-Мару». Командир судна согласился на это, приказал спустить шлюпку и послал на ней вместе с Умеда мичмана. Эта шлюпка, забрав военного врача 3 класса Миязава, 14 человек некомбатантов, 8 человек судового состава и 4-х англичан, а всего 27 человек, вернулась на крейсер. Однако, спустя немного времени «Рюрик», получив приказание с «России» от вице-адмирала Безобразова: «Прийти скорее», выпустив по «Садо-Мару» две мины, присоединился к бывшим вблизи двум другим судам. Хотя на «Садо-Мару» от минных пробоин вода быстро прибывала, однако, к счастью, он избежал затопления; все работали над выкачиванием воды и пароход был на плаву, когда в 13 милях на OSO от Окиносима к нему подошли «Накахино-Мару» и «Исе-Мару» для оказания помощи. 3 (16) июня бывшие на острове Окиносима 80 человек из потерпевших крушение (эти 80 человек спаслись на шлюпках или на фунэ) были сняты 15-м отрядом миноносцев и отправлены в порт Такесики. Утром 4 (17) июня несколько трупов из экипажа парохода были подобраны подлежащим порту Куре 7-м отрядом миноносцев [11] и доставлены в Модзи. Затем «Садо-Мару» на буксире «Сакадо-Мару» и «Куре-Мару» был отведен к острову Футаи, где к ним присоединились «Такасаго-Мару» и № 2 «Урага-Мару». Спустя немного времени на «Сакадо-Мару» был потерян винт, он не мог идти дальше. В виду этого «Такасаго-Мару» взял на буксир «Садо-Мару» и повел к острову Муцурен, вода постепенно прибывала и плавание становилось затруднительным. Поэтому в 6 часов 40 минут «Садо-Мару» отбуксировали к берегу и поставили на глубине в малую воду в 5 сажень у Хаедомари. С тех пор днем и ночью изо всех сил выкачивали с него воду и производили спешную заделку пробоин; 16 (29) июня пароход был уже способен к переходу и, так как ремонт было решено производить в Нагасаки, то около полудня 17 (30) июня его взяли на буксир «Такасаго-Мару» и № 2 «Урага-Мару» и повели в Нагасаки, куда и благополучно прибыли после полудня 19 июня (2 июля).

11

7-й отряд миноносцев — № 12 (52 тонны, 20 узлов) капитан-лейтенант Кубо, № 11 (52 тонны, 20 узлов) старший лейтенант Сузуки, № 13 (52 тонны, 20 узлов) старший лейтенант Нагазава, № 14 (52 тонны, 20 узлов) лейтенант Кавасе.

Военный транспорт «Хитачи-Мару» (6.175 тонн), имея на борту свыше 1.000 военно-сухопутных чинов, вышел из Удзина в Нандензы в 10 часов утра 1 (14) июня. Проведя ночь на якоре в Хесаки, 2 (15) июня с рассветом он вышел снова и около 10 часов утра, идя по морю Генкайнада, услышал выстрелы, а спустя немного времени в стороне острова Окиносима показались в тумане 3 русских военных судна. Посредник капитан 2 ранга запаса Ямамура, желая избежать неприятеля, полным ходом пустил пароход к берегу и в то же время приказал своим 3 сигнальщикам уничтожить секретные книги и карты. Стоя среди падающих снарядов, он спокойно отдавал разные распоряжения, но, наконец, был сражен неприятельским снарядом. Кроме него было значительное число убитых и раненых, но капитан парохода англичанин John Gamber продолжал идти вперед, рассчитывая скрыться. Начальник эшелона подполковник Сучи (командир 1-го гвардейского резервного полка) собрал вокруг себя команду, спокойно огляделся кругом и сказал: «Знамя на всю жизнь доверено нашей защите, я, Сучи, разделю участь знамени. Императорский рескрипт (армии), карты и книги должны быть уничтожены. Те из нас кто счастливо останется в живых, передайте эти мои слова», после чего сейчас же сам разорвал знамя, а знаменщик подпоручик Окубо сломал древко и бросил его в огонь, и когда оно догорало, подполковник Сучи с улыбкой покончил с собой. Остальные офицеры кто кончил жизнь самоубийством, кто был убит. (Капитан парохода John Gamber был ранен в ногу, старший механик англичанин James H. Grass был убит при входе в машину; англичанин штурман 1 разряда S.J. Bishop бросился в море. Все три погибли). Солдаты, согласно завещанию командира полка, раздевались и бросались в море. Из них спаслись лишь немногие, кто будучи подобран рыбачьими лодками, кто держась за плавающие предметы; таким образом было спасено: сухопутных нижних чинов 133, морских 1, команды парохода 18, а всего 152 человека. Около 3 часов дня машинное отделение и кормовая часть «Хитачи-Мару», зажженные неприятельскими снарядами, представляли из себя море пламени, и пароход, наконец, затонул кормой. К тонувшему пароходу, несмотря на сильное волнение, ветер и дождь, подошла рыбачья лодка, побросала в воду весь свой груз и приняла к себе 37 человек; но в виду крупной волны она не могла двигаться и оставалась на воле волн; только на другой день 3 (16) числа около 2 часов дня она пришла в Модзи. Спасенные 37 человек были посажены на «Тоса-Мару» и 4 (17) в 2 часа дня прибыли в Удзина.

Военный транспорт «Идзуми-Мару» (3.229 тонн), возвращался из Ентоа в Удзина и 2 (15) июня около 9 часов утра, в море у берегов провинции Чикузен, встретил неприятельскую эскадру. Будучи обстрелян с «Громобоя», попытался было уйти полным ходом, направившись к берегу, но неприятель приближался и стрелял без перерыва; на нем было убито 7, ранено тяжело 12 и легко 13 человек. Убедившись в невозможности побега, капитан остановил пароход и, посадив команду на 4 шлюпки, направился с ними к неприятелю (в пути одна из них перевернулась, но люди были спасены на шлюпку с «Громобоя»). Всего было спасено 105 человек. Казенные документы, почта и прочее все было сожжено перед оставлением судна. Затем около 2 часов дня 3 (16) июня неприятель, в виду острова Оки, остановил парусное судно № 9 «Унко-Мару» (шел из Миике в гавань Канаиси, провинции Кага, с грузом кокса) и пересадил на него из числа спасенных 22 человека. Эта шхуна немедленно направилась к берегу. 5 (18) июня на рассвете в море у военного порта Майдзуру она была замечена патрульным судном № 1 «Тенкио-Мару» и у него на буксире приведена в порт. Освобожденные неприятелем люди были переданы от управления порта заботам штаба крепости Майдзуру.

В всеподданнейшем донесении командующего русским Тихоокеанским флотом вице-адмирала Скрыдлова говорится:

1. Всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству следующее: 30-го мая для действия на морские сообщения японской армии отправился отряд крейсеров в составе крейсера "Россия", под флагом вице-адмирала Безобразова, крейсера "Громобой" и крейсера "Рюрик". В ночь на 7-е июня отряд возвратился во Владивосток. О своем крейсерстве начальник отряда доносит: утром 2-го июня отряд подошел с севера к Симоносекскому проливу и, находясь от него в 20 милях, заметил по курсу на горизонте два парохода, за которыми и начал погоню; догнать пароходы не удалось за дальностью. В это время открылось третье судно, овладеть которым было поручено крейсеру "Громобой". Пароход этот, оказавшийся затем транспортом "Идзуми-Мару", не останавливался, несмотря ни на какие требования, пока в него не попало несколько снарядов, после чего он остановился, и люди с него стали бросаться за борт. Сигналом "Громобой" потребовал оставления людьми парохода, что и было выполнено на двух шлюпках, а плававшие в воде люди были подобраны катером с крейсера и приняты на "Громобой". Транспорт же "Идзуми-Мару", в три с лишком тысячи тонн, занимавшийся перевозкой войск и грузов на театр военных действий, был потоплен выстрелами. Среди 105 человек, принятых с транспорта на крейсер, находилось 17 офицерского звания.

Потопив пароход "Идзуми-Мару", с крейсера "Громобой" были усмотрены еще два парохода, на которые он и устремился. Настигнутые суда оказались транспортами "Садо-Мару" и "Хитачи-Мару", каждый около шести тысяч регистровых тонн; на транспортах кроме воинских грузов оказалось: на первом — мастеровые телеграфного ведомства при 12 офицерах, кони и понтоны; на втором — более 1.000 человек войска и воинский груз. Завладение "Садо-Мару" было поручено крейсеру "Россия", "Хитачи-Мару" — "Громобою", от которого "Хитачи-Мару" пытался уйти; после того, как несколько предупредительных выстрелов по транспорту для его остановки не оказали действия, по транспорту был открыт огонь; тогда он и остановился. На сигнал об оставлении парохода людьми пароход не обратил внимания, и только после нескольких принудительных выстрелов стал спускать шлюпки. Транспорт тонул очень медленно, вследствие чего "Громобою" было приказано поспешить потопить пароход, что крейсером вскоре и было исполнено. Преследуемый крейсером "Россия" транспорт "Садо-Мару", после нескольких сделанных по нему выстрелов, остановился и, по требованию сигналом стал спускать шлюпки и боты, которых на нем было особенно много. Шлюпки спускались торопливо и некоторые опрокинулись, остальные приняли на себя значительное число людей и направились к находившимся в виду островам Тоусима и Икисима. Погода тихая, море совершенно спокойно. Крейсеру "Рюрик" было приказано взять к себе офицеров, нижних чинов и команду, но из всех чинов оказалось возможным принять только 4 иностранцев, служивших на пароходе, и 25 офицеров, остальные чины не покидали транспорта. Тогда крейсеру "Рюрик" было приказано потопить его минами. От первого взрыва транспорт не утонул, вследствие чего было приказано выпустить в него вторую мину, от которой транспорт стал погружаться. Считая дело с транспортом оконченным и в виду наступившей пасмурности, отряд отправился в дальнейшее крейсерство. Все время за действием отряда следил японский крейсер. На следующий день на пути к Сангарскому проливу был встречен британский пароход "Аллантон". Посланному для его осмотра офицеру шкипер заявил, что идет из Мурорана в Сингапур с грузом 6.500 тонн угля. Опрос команды, осмотр документов и неисправность вахтенного журнала в связи с прежней деятельностью парохода по перевозке военной контрабанды в Японию, заставили сомневаться в нейтральности его груза и вынудили отправить его во Владивосток с конвоем военной команды под начальством лейтенанта Петрова 10-го для разбора действий парохода в местном призовом суде. Кроме этого парохода за остальное время крейсерства других судов отряд не видел. На пароходе оказался один интеллигентный японский подданный, видимо не принадлежащий к судовому составу. Об изложенном всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству.

2. Всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству: сегодня 8-го июня, возвратилось во Владивосток из экспедиции к берегам Японии отделение миноносцев, отправленное мною 2-го числа под командой Великого Князя Генерал-Адмирала капитана 2 ранга Виноградского. Миноносцы подходили к самому порту Иезачи, на острове Хоккайдо, войти в который им помешал туман. Миноносцы захватили и уничтожили несколько промысловых и перевозочных шхун, одну из которых привели в порт. При осмотре документов и грузов обнаружилось, что большая часть шхун везла рыбные продукты и рис в порты Сасебо и Симоносеки.

Действия Владивостокской эскадры

Про действия Владивостокской эскадры известно следующее: эскадра после своего возвращения во Владивосток 14 (27) апреля не предпринимала далеких смелых походов, а лишь по временам, по-видимому, для разведки выходила из гавани. В то время как наша 2-я эскадра постоянно крейсеровала по Японскому морю, русские суда появлялись лишь по близости от залива Петра Великого.

Еще ранее главный командир Черноморского флота вице-адмирал Скрыдлов, будучи назначен командующим Тихоокеанским флотом вместо погибшего вице-адмирала Макарова, 14 (27) апреля выехал из русской столицы и намеревался было прямо проехать в Порт-Артур, но так как этот порт уже был окружен нашими войсками, то в середине мая он прибыл во Владивосток и поднял свой флаг на крейсере «Россия», а контр-адмирал Карл Петрович Иессен перенес свой флаг на крейсер «Громобой». Русское правительство решило отправить на Восток новую эскадру, а бывшая там эскадра получила название 1-й Тихоокеанской эскадры, начальником которой 2-го мая был назначен вице-адмирал Петр Алексеевич Безобразов, а вице-адмирал Скрыдлов стал начальником Соединенного флота. Вице-адмирал Безобразов также пребывал во Владивостоке и поднял свой флаг на крейсере «Россия», а адмирал Скрыдлов перебрался на берег. 2 (15) мая контр-адмирал Иессен на «Богатыре» вышел на разведку, несмотря на бывший в этот день туман. Во время плавания крейсер сел на камни у мыса Брюса в 20 милях на SW от Владивостока. Для спасения первым делом был послан пароход «Надежный», а с 3 (16) мая туда то и дело ходили крейсера и прочие суда. Работы велись днем и ночью, и хотя много раз попытки стащить не удавались, но, наконец, 2 (15) июня крейсер был благополучно снят с камней и приведен во Владивосток.

30 мая (12 июня) адмирал Безобразов с крейсерами «Россия», «Громобой» и «Рюрик» вышел из Владивостока в Корейский пролив. По-видимому, главной целью этого похода было нападение на наши военные транспорты в этом проливе.

В записках одного офицера с "России" говорится:

"Первоначальный план этого крейсерства: идем через восточный пролив к острову Кельпарт и там 2 дня предполагаем крейсеровать между ним и островом Росса для перерыва сообщений Японии с южной Кореей; назад вернемся западным Корейским проливом, а в случае если не удастся прорваться, то идем в Артур… раньше хотели прорываться через Цусиму ночью, чтобы обратно нас не ждали, да почему-то передумали и решили пройти пролив 2/15-го ранним утром".

2 (15) июня на рассвете крейсера подошли к острову Ики. Около 9 часов утра увидели наш военный транспорт «Идзуми-Мару» [12] .

За ним погнался «Громобой» и сначала поднял сигнал: «Остановиться». Видя, что сигнал не исполняется, выпустил в пароход несколько снарядов и, наконец, потопил его.

В записках офицера с "России" говорится:

"Первый снаряд попал в рулевое отделение, третьим снарядом была пробита подводная часть, но пароход не останавливался и только после нескольких попавших 6" снарядов остановился".

12

До "Идзуми-Мару" неприятелем были замечены наши пароходы "Уго-Мару" и "Фуио-Мару", и хотя их преследовали, но, вероятно, не могли догнать. — Примечание составителя.

С него было спасено 105 человек. В то же время заметили «Хитачи-Мару» и «Садо-Мару». «Россия» пошла к «Садо-Мару», а «Громобой» к «Хитачи-Мару», и так как оба парохода не слушались сигнала: «Остановиться», то «Громобой» в конце концов потопил «Хитачи-Мару» 8 выстрелами из орудий и пуском 1 мины. «Россия» также открывала огонь, но так как «Садо-Мару» затем остановился, то крейсер прекратил огонь и приказал подходившему «Рюрику» снять некомбатантов: посредника Комаку, переводчика Умеда, 4 англичан судового состава и 21 японца, а всего 27 человек. Поручив окончательно разделаться с «Садо-Мару» «Рюрику», «Россия» отошла мористее. Затем начальник эскадры приказал «Рюрику» вернуться скорее, и этот крейсер, выпустив по пароходу 2 мины, но не удостоверившись, что пароход затонул, удалился на соединение со своими судами (в это время «Россия» и «Громобой» уже отделились от «Рюрика» и были близ острова Окиносима) и все вместе снова направились в сторону провинции Оки для захвата наших торговых судов и зафрахтованных пароходов, идущих с углем из Мурорана или Отару. 3 (16) июня около 9 часов утра, находясь на высоте Майдзуру, увидели английский пароход «Allanton» (4.252 тонны), остановили его и, после осмотра, задержали и отправили во Владивосток (прибыл туда 6 (19) июня); в тот же день около 2 часов дня, заметив шхуну № 9 «Унко-Мару», приказали ей остановиться. На нее были пересажены 23 человека из числа взятых в плен на «Идзуми-Мару» и отпущены.

Рано утром 5 (18) июня эскадра подошла к Сангарскому проливу, а с 8 часов утра легла на обратный курс к Владивостоку. Около 3 часов 6 (19) июня подошла к мысу Поворотному и оттуда вдоль берега шла на W; к вечеру подойдя к Аскольду, во избежание мин пошла Амурским проливом и в 8 часов вечера вошла во Владивосток. Говорят, что 112 человек из числа взятых пленных (в том числе 4 англичанина, несколько раненых и больных) были оставлены в местном морском госпитале, а прочие 24-го июня в особом поезде отправлены в Иркутск. Еще перед этим, находившиеся под охраной эскадры несколько миноносцев под командой капитана 2 ранга Виноградского вышли из Владивостока. 2 (15) июня и 3 (16) июня у острова Окусири потопили шхуны «Ансей-Мару» (105 тонн) и «Хачиман-Мару» (136 тонн), а шхуну «Хотоку-Мару» после осмотра освободили, 4 (17) июня потопили шхуну «Сейей-Мару» (69 тонн). 5 (18) числа у Мацумае осмотрели и отпустили шхуну «Хако-Мару» (238 тонн). 6 (19) июня захватили шхуну «Хакуцу-Мару» (211 тонн), место неизвестно. С этого дня нашел густой туман, к тому же погода испортилась; миноносцы отправились обратно и вернулись во Владивосток 7 (20) июня к ночи. Сначала «Хакуцу-Мару» они вели на буксире до полудня 7 (20) числа, но из-за свежей погоды буксир несколько раз рвался; поэтому, поставив на шхуне паруса, отправились самостоятельно во Владивосток, куда она и прибыла той же ночью.