Действуй, дядя Доктор!
Шрифт:
– Три ляма… ты что с ней девять месяцев сидел?
– До девяти – нет. До такого срока ее доводить было нельзя. Да и я с ней не сидел, а делал то, что запрещено во всем мире. Подсудное дело, между прочим.
– Ты меня пугаешь, Андрей, - таращу на него глаза.
– Что ты с ней делал?
– Что я с ней только не делал, - закатывает глаза.
– Ну я серьезно.
– У нее был тяжелый токсикоз все беременности. В мою мы дошли кое-как до родов в минус одиннадцать килограмм. Организм тупо не принимал беременность. Переливание крови, транскраниальная электростимуляция, гипноз и все мимо. День, максим два – стабильное состояние, дальше все по кругу, пока не нашли
– И? Почему подсудное дело?
– допытываюсь я.
- Потому что этот препарат применяется только у онкобольных. Для беременных он категорически противопоказан.
– И ты рискнул ради этой женщины своей врачебной деятельностью и возможно свободой?!
– От части – да. Мне было ее жаль. К тому же она все равно бы достала этот препарат и принимала бы его сама. Уж лучше было так, чем укокошила и себя в придачу, а мне потом из-за этого мучаться. Удача оказалась на нашей стороне, так что все нормально в итоге.
– Да… тяжелый ты случай, Андрей, - слишком, просто слишком хорош!
– Ты хоть деньги взял?
– пристально вглядываюсь в его непроницаемое лицо.
– Конечно, взял, - улыбаясь, произносит он.
– Слава Богу, - облегченно выдыхаю я.
– А что будет, если кто-нибудь узнает о том, что ты давал ей этот препарат? Или специально на тебя настучит? Куча же тварей вокруг.
– Для начала – пусть докажут. Нигде это, конечно же, не запротоколировано. Да и моя пациентка не такая дура, чтобы об этом трубить.
– А если узнают. Тебя реально могут посадить?
– Если посадят, тогда возьмешь три ляма себе. Пусть они скрасят твои дни без моей скромной персоны, - отшучивается Андрей.
– Дурак, - тыкая в него локтем, произношу я.
– Это совершенно не смешно.
– Ты слишком напряглась, я пытался тебя расслабить. Бип-бип, - сжимает мою левую грудь.
– Считай, что я напряглась, узнав, что ты получаешь больше меня.
– Считай, что я получаю минимальную зп и вообще я бомж.
– Ага, записала и посчитала. Прям так и вижу, как налоговая плачет горькими слезами от того, что не знает уровень твоих доходов, - Андрей лишь усмехается на мой ответ.
Забавно, что за таким разговором я даже забыла, что мы лежим голые в ванной. Да что там, я даже не заметила его руку на моем животе и на груди, если бы он сам не сказал свое «бип-бип». Закрываю глаза, полностью откидывая голову на плечо Андрея.
– Я не представляла, что все пройдет сегодня именно так, - после значительной паузы я первой нарушаю молчание.
– Как?
– Хорошо. Ты вряд ли понимаешь о чем я. У меня не было секса двенадцать лет. Точнее не так. У меня его никогда не было. То, что было это… в общем, не то. Когда я жила в своей деревне, мой папаша часто приводил к нам в дом своих дружков алкашей. И тогда тоже привел, - замолкаю, как только чувствую, что Андрей напрягся после этих моих слов.
– О чем ты сейчас думаешь?
– задаю интересующий меня вопрос и поднимаю голову, пристально вглядываясь в его нахмуренное лицо.
– О том, что тебя изнасиловал какой-то дружок из этой компании. Или не один, а в множественном числе, - спокойно произносит Андрей. Вот только при всем своем спокойствии хмурит брови.
– Ты не удивлен. И говоришь спокойно.
– Я давно предполагал что-то такое. Это для меня не новость, скажем так. Просто не думал, что это от действий… твоего папаши, - убирает прилипшую прядь волос с моего лба.
– На самом деле участи быть изнасилованной одним из папиных дружков, я всегда, к счастью, избегала. И тогда тоже. Просто в тот день я наткнулась на другую компанию. Это, наверное, судьба, - горько усмехаюсь.
– Сиганула в окно, когда убегала от папашиного собутыльника и нарвалась на трех своих одноклассников. Одним из них был первый красавчик на деревне – Петечка. Он мне даже нравился, о нем все девочки мечтали, я, если честно, тоже. Я всегда думала, что он хороший. Ну… в смысле нормальный. Думала так, до тех пор, пока той ночью он не затащил меня в сарай и любезно не предоставил выбор, либо он один, либо трое. Я выбрала, конечно, его одного. На самом деле я думала, что их все равно будет в итоге трое и он не сдержит свое обещание. Но, на удивление, сдержал.
– Это было не один раз, - четко не уловила, но, кажется, это не вопрос, скорее утверждение.
– Не один. Они сняли видео в первый раз. А я там на нем не сопротивлялась. Я же боялась, что кроме Пети будут другие и вела себя… хорошо, если так можно сказать.
– Он тебя шантажировал этим видео?
– Да. Это была деревня, я не хотела, чтобы его распространили. Хотя вру, я бы и будучи городской жительницей, боялась бы его распространения, а так и подавно. Я была правильной и хорошей девочкой. Отличницей. Заучкой, ботанкой. Мне всего-то надо было сдать школьные экзамены и поступить в университет. Вот я и согласилась. А на пятый раз вдруг поняла, что это просто так не закончится, хоть он и сказал, что до конца лета. А самое главное, мне было страшно, что в итоге присоединится кто-то еще. И одним Петей не обойдется. Надо было сразу отказаться, но… дурой была. Наивной. И боялась огласки. Мне бы все равно никто не поверил. Дочь местных алкашей оклеветала хорошего мальчика Петю, ну бред же. Я и тогда это понимала. Жаль, что сразу не пресекла.
– Видео все равно скинул, - кладет ладонь на мои сцепленные пальцы.
– Скинул, - киваю, закрыв глаза, и вновь откидываю голову на плечо Андрея.
– В общем, все, что произошло сегодня – очень, ну просто очень хорошо. Я на такое и не надеялась. Просто не представляла в принципе, что может все хорошо получиться. Нет, представлять-то, конечно, представляла, но проецировать на реальность, скорее – нет.
– Лен? Можно я тебя кое о чем спрошу, - так осторожно интересуется Андрей, что меня это выводит из себя, резко приподнимаю голову, заглядывая ему в глаза.
– Саша – моя дочь. Мой ребенок. Просто моя дочь от известного мне донора. И не надо ее воспринимать, как результат насилия. И спрашивать меня о том, что стало с донором – тоже не надо. Меня это не интересует. Хоть финансист, хоть алкаш, хоть давно сдох. Меня вообще не интересует то, что осталось в той сраной деревне. И вообще я тебе это все рассказала… да не знаю зачем. А! Чтобы ты не ждал от меня акробатических штучек в постели. И на порно канал я не подписана. Это была шутка. Смотрю его редко, так что всех нюансов не уловила. И вообще, я очень хочу, чтобы ты сейчас меня ни о чем не спрашивал, хорошо? Как-нибудь потом.
– Хорошо, как-нибудь потом, - соглашается Андрей, укладывая меня на себя.
– Забудь. Расслабься.
– Но шампанское я пить не буду.
– Я его на удобрение пущу.
– Ну вот и славно.
ГЛАВА 24
Два месяца спустя
– Все, слезай с меня. Ты мне уже весь член стерла, - наигранно строго произносит Андрей, пытаясь скинуть меня с себя на кровать.
– Не ной. И вообще, сам приехал за мной, сам захотел, а теперь слезай. Я могла трудиться в поте лица на работе, что, собственно, и должна была делать.