Дезертир
Шрифт:
– Что?!
– Ты, когда сильно качнет, за канат хватайся или за борт, – менторский тон Аристида звучал еще снисходительнее речи кормчего, – за меч не держись, а то он из ножен выскочит и порежешься.
– Дыши глубже, Дракил, – посоветовал Эвдор, – что ты хотел спросить?
Критянин нехотя убрал руку с рукояти меча.
– Зачем мы отделяемся от Эргина?
– Нам не совсем по пути.
– Эвдор, ты издеваешься? Ты кем себя возомнил?! Объясни свои действия! Здесь Братство, а не митридатов двор! И кто ты такой, чтобы высокомерно бросаться приказаниями?
– Дивлюсь я, Дракил, глядя на тебя. Мне казалось, что у Ласфена как раз никакой демократии нет, а ты ее столь страстно требуешь. В Аттике, что ли набрался? Так ведь и там ее нет, название одно. Ее, брат, нигде нет, разве что у варваров каких...
– Ну, хватит мне наставлений в политике, отвечай на вопрос, я теряю терпение.
– Э нет, терпения в тебе на троих...
– Довольно, Эвдор, – оборвал кормчего Аристид, – Дракил, на небо посмотри.
Этих слов критянину оказалось достаточно, все же моряком он стал не вчера. Небо к западу совсем почернело от туч.
– Ночью будет шторм, – объяснил Аристид, когда в объяснении уже не было нужды.
Хотя нет. Похоже, нужда осталась.
– Шторм. И что?
Кормчий усмехнулся, отвернувшись в сторону.
– Эргин уходит от берегов в море. Избегает Лукулла. Если тот на Косе. Но в открытом море Эргина хорошо потреплет. Нам это ни к чему. Мы проскользнем восточнее Коса, на мягких лапах...
– Между скал? Ты хоть раз ходил здесь? Я ходил! Да нас в щепки разнесет этим штормом!
– Сдается мне, плохой из тебя проревс. Сядь-ка на весло, Аристид займет твое место. Ну, чего застыл? Это не просьба, вообще-то.
– Задись, – подал голос Гундосый, – Агистит бусть да дос идет. Эвдог вегно говогит.
– Может ты тут и ходил прежде, Дракил, я с тобой не стану препираться, просто послушай меня. Я знаю, о чем говорю.
Критянин не сдавался, он все еще пытался привлечь к себе сторонников.
– А вы все, так просто ему поверили? Кто из вас знал его до рудников? Ты, Гундосый, что так его защищаешь? Ты, Аристид? Или может ты, Койон?
– Успокойся, критянин, – влез в перепалку эвбеец Телесфор, – не мельтеши. Знал – не знал. Развел тут сопли. Никто не знал. Сядь и греби.
– Смотри, Эвдор! – крикнул Койон, – за нами двое увязались!
От каравана отделилась пара легких келетов [44] . Весел в каждом было даже больше, чем на акате, а парус "Меланиппы" из-за неблагоприятного ветра пираты притянули к рею, поэтому келеты шустро догоняли акат. Едва первый из них поравнялся с "Меланиппой", с него прокричали:
– Эй, на акате! Вы куда ломанулись?
– А вам какое дело? – процедил Койон, но громко сказать это не решился.
44
Келет – небольшое гребное быстроходное судно, часто используемое пиратами.
Ответил Эвдор:
– Под берег, подальше от шторма!
На келете пошло бурное обсуждение полученной информации. Эвдор был готов побиться об заклад на одно из рулевых весел, что знает, до чего там договорятся. Келет слишком легкая посудина, чтобы оказаться на нем в шторм в открытом море. Он не ошибся.
– Мы с вами!
Дальше пошли втроем. Очень скоро Дракил вынуждено признал, что спокойствие и самоуверенность Эвдора не пустая бравада. Кормчий вел "Меланиппу" под самым берегом столь искусно, что казалось, будто он родился здесь, причем с рукоятями рулевых весел в руках.
Гребли даже в сумерках, а к берегу в юго-восточной части Коса пристали, когда совсем стемнело. Оба келета последовали примеру "Меланиппы". К ночи ветер усилился, и волны разыгрались не на шутку, как и предсказывал Эвдор. Критянин поймал себя на мысли, что не хотел бы сейчас оказаться в открытом море. Он клял себя за невнимательность, сделавшую его объектом насмешек всей команды.
Гроза бушевала всю ночь, а под утро стихла, и пираты вновь вышли в море. Кос они обогнули без происшествий, кораблей противника нигде не наблюдалось. Келеты вырвались далеко вперед, разойдясь в стороны, словно рыбачьи лодки, тянущие невод. Эвдор и все его люди прекрасно понимали, чем попутчики намерены заняться. Здешние воды, вблизи от Галикарнаса, не отличались малочисленностью купцов. Царь царем, а основной источник кормления пирата никто не отменял. Вскоре на горизонте замаячил парус. Он рос, через некоторое время начал двоиться. Двухмачтовик. Келеты едва различались впереди.
Аристид прошел с носа к Эвдору.
– Явно что-то немаленьких размеров. Высокобортный, на военный не похож.
Кормчий согласно кивнул, всматриваясь. Прошло еще немного времени. Встречное судно внезапно изменило курс, отклонившись к западу.
– Куда это он? Нас испугался?
– Это гаул [45] . Видишь?
– Да, вижу. Финикийцы. Похоже, причина его рысканья – наши "братья", – это слово Аристид произнес с нескрываемой иронией.
– Похоже. Совсем их потерял, не вижу.
45
Гаул – крупный финикийский торговый парусник с вместительным трюмом, где, помимо пространства для товаров, располагались каюты для пассажиров.
– Вон один, ближе к берегу, видишь? На фоне того белого утеса.
– Вижу. Где второй?
– Гаул чего-то на прежний курс возвращается.
– Ага. Так, – Эвдор оторвался от созерцания горизонта и поглядел на своих товарищей, сидящих на веслах, – первые восемь от меня разобрать оружие и надеть доспехи, у кого есть. Остальные продолжать грести. Потом поменяться.
– Ты решил атаковать его, Эвдор? – спросил Аристид, – зачем?
– Не знаю. Ничего еще не решил. Но надо быть готовым к драке.
Гаул приближался.
– Что будем делать, Эвдор? – крикнул Койон.
– Как дубаешь, скока их таб? – спросил товарища Гундосый.
Койон не ответил, зато сириец Фраат, оглядываясь через плечо на встречный корабль, прошипел:
– Да уж не меньше, чем нас.
Кормчий пристально изучал приближающееся судно
– Мне вдруг что-то очень стал интересен этот корабль, – наконец сказал он и отдал приказ, – суши весла! Аристид, встань к рулям, я на нос.
До гаула оставалось не больше ста локтей.