Дезертир
Шрифт:
– Никогда не слышал, чтобы ты, Единоборец, чего-то опасался, – встрял Аристид, – сейчас что медлишь?
– Ты-то куда вылез?! Ты только что кривился, дескать, служить кому-то не по нраву. Ты Лукулла корабли считал? Две сотни! И каких! А тут что? Лоханки по сравнению с триерами Лукулла. Моих тридцать, Полиад с Гераклеоном на двоих столько не добавят. А эти, – полемарх махнул рукой в сторону пиратов, занимавших дальние концы стола, – как тараканы разбегутся, едва на горизонте волчья морда замаячит.
– Я
– Вообще-то, – уточнил Аристид, – у Лукулла есть пентеры. И пехоту он на корабли посадит. А как римская пехота драться умеет, Митридат бы хорошо поведал. Так что, лично я все же за то, чтобы сходить до Финикии. Там добычи не убудет, а здесь, – Аристид усмехнулся, – благодарные понтийцы тебе, Эргин, даже памятник не поставят.
– Чего-то я никак понять не могу, на что ты его сподвигнуть пытаешься? – недоуменно заявил Аристиду Драконтей.
– Зеникет не откажет в поддержке Митридату, – уверенно заявил Уголек.
– Да плевал я на Зеникета, – буркнул полемарх.
Вифинец даже бровью не повел, продолжил гнуть свою линию.
– Надо спешить, положение царя тяжелое.
– Так то – царя, – подал голос кто-то из эргиновых людей, – а ты, Гераклеон, так переживаешь, будто хвост Неоптолему прищемили.
– Это кто там тявкает?! – вытянул шею Уголек.
– Черен, захлопни пасть, – рявкнул Эргин на своего человека и повернулся к вифинцу, – хорошо, сейчас мы все подобрались, ноги в руки, и понеслись в Питану. Там нас встречает критский ублюдок с превосходящими силами и рубит всех в капусту...
– В соленую! – хохотнул Аристид.
– ...хорошо мы царю поможем?
– Твои речи, Эргин, – поджал губы Уголек, – отдают изменой.
– Да ну? Это когда я присягал Митридату? Или это Зеникет присягал?
Уголек не ответил.
– Плевал я на Зеникета, – громко, с вызовом, повторил Эргин.
В зале повисла тишина. Поднялся один из пиратов за дальним столом.
– Ты, Эргин, конечно вождь уважаемый, но ты сейчас палку не перегнул?
– Это ты что ли за моей палкой следить приставлен? – рыкнул полемарх.
– Вообще-то, общество тебя не поддержит, – сказал враз посерьезневший Драконтей.
– Ты трус, Эргин! – закричал другой пират, – Драконтей, веди нас!
– Драконтея в полемархи! – подхватили несколько голосов.
Эргин сунул руку за спину и выхватил кинжал из-за пояса своего телохранителя. Клинок сверкнул в воздухе и скользнул по неприкрытому черепу первого крикуна. Пират, обливаясь кровью, повалился на пол. Все присутствующие мигом схватились за мечи.
– Ну, давайте, проредите друг друга, – спокойно заявил Эвдор, – то-то порадуется Волк.
Его не услышали.
– А ну, стоять! Всех здесь порешим!
Подействовало. Пираты притихли, оглядываясь по сторонам. Людей самого Гераклеона в зале присутствовало всего пятеро, но на это не сразу обратили внимание. Сам же Уголек обратился к Мономаху.
– Эргин, мы тебя избрали полемархом, но все Братья признают верховенство Зеникета. Так? – он повернулся к остальным.
Те согласно закивали.
– Так. Верно говоришь, Гераклеон.
– А Зеникет поддерживает Митридата. Я это подтверждаю, ручаюсь. Мне общество доверяет?
– Доверяет! – дружно закричало общество.
– Значит, мы тоже поддерживаем Митридата. И придем ему на помощь. Ты с нами? Или ты больше не хочешь быть полемархом?
Глаза Мономаха превратились в щелки. Он обвел взглядом собравшихся и прошипел:
– Никто еще не пережил обвинения Эргина в трусости. Мы выступаем на рассвете. Но вы, ублюдки, все пожалеете, что вынудили меня пойти на это!
Спускаясь по ступеням Царского дома, Аристид сказал Эвдору:
– Далековато отсюда до Питаны. Может статься, что мы не успеем.
– Может, и не успеем.
– Завтра на рассвете?
– Завтра.
– Нам надо бы еще людей себе сосватать.
– Я помню. Придется поторопиться. Отдых отменяется.
– Не думаю, что это сильно понравится нашим, – осторожно заявил Аристид.
– Да уж точно, – согласился Эвдор, – но дело того стоит. Судьбу, Аристид, надо хватать за хвост, а то улизнет.
– Похоже, все получилось, как хотел Койон. Мы отдались под крылышко Зеникета. Тот-то он будет рад. Я Койона имею в виду.
– Все идет, по-моему, – возразил Эвдор, – кстати, а почему тебя зовут Эномаем? Я не заметил, чтобы ты хоть сколько-нибудь захмелел, хотя выпил много больше меня.
– Потому и зовут Дурным Вином, пьяницей. Пью много и почти не пьянею. Похмелья уж точно никогда не бывает.
– Полезное качество, хотя... Иной раз так хочется нажраться...
– Да уж. Страдаю страшно. А почему тебя зовут Мышеловом?
7
– Значит, этот самый Эргин рванулся во главе пиратского флота в Питану на выручку Митридата? И, судя по всему, об этом предприятии кричали в каждом портовом кабаке, раз уж тебе, совершенно постороннему человеку, стало о нем известно, – с нотками недоверия в голосе произнес Лидон.