Диагностика убийства
Шрифт:
По телефону мне показалось, что Шетти – совсем молодой человек, но при личной встрече убедилась, что ему слегка за тридцать. Невысокий, поджарый, темнокожий, но приятной наружности, бывший полицейский сразу производил положительное впечатление.
– Значит, вы – его дочь? – уточнил он, впуская меня в квартиру. Охранники остались снаружи – один в машине, второй у двери.
– Мистер Шетти…
– Тусшар, если не возражаете, – перебил он. По-английски парень говорил весьма неплохо, но с сильным акцентом, который нисколько не мешал пониманию. – Пратап Варма был колоритной личностью.
С семьей у него тоже имелись проблемы, подумала я, но вслух ничего не сказала.
Мы прошли в тесную, скромно обставленную гостиную. Не успела я сесть на предложенное место, как вошла миловидная молодая женщина в синем сари и, приветливо улыбаясь мне, поставила на стол поднос с кофе. Несмотря на эту улыбку, от меня не укрылся тревожный взгляд, брошенный ею в сторону хозяина дома.
– Это – Санджна, моя жена, – представил Тусшар. – Она знает, кто вы, и очень боится, как бы наш разговор не вышел мне боком.
– Мне очень жаль, что я подвергаю вас опасности.
– Не стоит! – отмахнулся Шетти. – До сих пор скучаю по старой работе, каждый день ловлю себя на этой мысли.
– Вам удалось куда-нибудь устроиться после увольнения? – спросила я сочувственно.
– Охранником в банк на три раза в неделю. Но я не жалуюсь: у жены магазинчик сари, и мы как-то сводим концы с концами. Беда в том, что я любил службу.
– Я слышала, что неприятности у вас начались именно по этой причине – из-за излишнего рвения.
– Лучше и не скажешь! – усмехнулся Тусшар.
– Мадху сказала, что вы занимались расследованием пожара, в котором погибла семья Агарвал?
– Никакого «расследования» и не было: просто спустили все на тормозах, признав несчастным случаем. Только вначале это дело однозначно квалифицировали как поджог.
– Да что вы говорите!
– Пожар начался снаружи, а не изнутри, дверь и окна были наглухо закрыты. Кроме того, эксперт обнаружил следы зажигательной смеси на стенах.
– Почему же, если начался пожар, люди не успели выскочить? – спросила я. – Ведь у них было время!
– В том-то и вопрос. Мое мнение таково, что люди были мертвы еще до начала пожара – вот вам и приличное объяснение тому, что они преспокойно обугливались, не пытаясь выбраться. Я первым делом опросил очевидцев. Их немного, так как дело было ночью, однако все как один показали, что никаких криков из дома не слышали.
– А как насчет судебно-медицинской экспертизы?
– Ее не проводили.
– Как это?
– Так как дело признали несчастным случаем, возникшим в результате неосторожного обращения с огнем, экспертизу не сочли необходимой. Уже на следующий день старший инспектор Ваманкар вызвал меня к себе и поставил об этом в известность.
– Интересно! Все знали, что Амар Агарвал ведет борьбу за землю Таджа, что у него неприятности с Бабур-ханом и теми, кто мечтает заполучить эту территорию, и вдруг расследование прекращается?
– Я тоже возмутился, – кивнул Тусшар. – А мне намекнули, что в дело замешаны люди, с которыми не стоит связываться. Я намека не понял, потому и вылетел из доблестных рядов полиции вскоре после «несчастного случая» с Агарвалами.
– Как думаете, старший инспектор Ваманкар берет взятки? – поинтересовалась я.
– Все берут. И я брал, когда работал в полиции, – врать не стану. Зарплата
То, что Тусшар Шетти говорил откровенно, не пытаясь разыгрывать из себя святого, подкупало, и я спросила:
– А Ваманкар, по вашему мнению, взял деньги и замял дело?
– Может, и взял. А может, просто испугался: всем было ясно, что без Бабур-хана тут не обошлось, а с ним связываться никто бы не захотел!
– А как же насчет «служить и защищать»[«Служить и защищать» – девиз американской полиции.]?
– Америка – это Америка, – скривился Тусшар. – Да и там, между нами говоря, все дело в том, кому служить и кого защищать! Район Тадж-Махала – только с виду милое местечко, красивая картинка на плакатах. Это – для туристов, которым недосуг вдаваться в подробности житья-бытья местного населения. На самом деле вся эта местность пропитана криминалом, как губка водой: трудно назвать область преступной деятельности, которая не процветала бы там, и близость иностранцев – только дополнительный плюс. Иностранцы являются частыми посетителями публичных домов, в которых содержатся несовершеннолетние – как по собственной воле, так и насильно: родители продают дочерей за долги. Иностранцы покупают наркотики – здесь они стоят дешевле, хотя качество и оставляет желать лучшего. В Тадже процветает торговля редкими животными, запрещенными к вывозу из Индии, и так далее. И всем этим заправляют Бабур-хан и его банда. Так что сами видите, как трудно с ним бороться – Агарвал попробовал, и вот чем дело кончилось! Лично я считаю, что Ваманкар оказал мне в некотором роде услугу: если бы он не вышиб меня вон, я мог бы закончить, как Амар!
Мы немного помолчали. Потом Тусшар снова заговорил:
– Мне показалось с ваших слов, что вы знакомы с Ваманкаром не понаслышке. Я прав?
– Да, – подтвердила я. – Мы столкнулись при неприятных обстоятельствах, когда на меня пытались напасть несколько дней назад.
– Да-да, я видел по телевизору. Кстати, вас журналисты не донимали в связи с этой ситуацией?
Я отрицательно покачала головой.
– Это странно, – проговорил он задумчиво. – Обычно они так и роятся вокруг в поисках сенсаций и ни за что не преминули бы оторвать такой «вкусный» кусок информации и со всех сторон его обсосать… Если только кто-то не порекомендовал им поумерить свой пыл.
– Бабур-хан?
– Нет, что вы, Бабур-хану такое не по зубам, это же совсем другой масштаб! Вы сказали, что разговаривали с Ваманкаром – о чем?
– Он открытым текстом предлагал мне отделаться от строящейся клиники и продать ее тому, кто предложит – ради моего же блага, как он выразился.
– Ну да, он мог, – кивнул Тусшар. – И что, желающие купить уже проявлялись?
– Да, но я попросила время подумать.
– Правильный ход, но только если у вас есть запасной план.
– А вы считаете, что я должна согласиться?