Дикая фиалка Юга
Шрифт:
За своими размышлениями он упустил момент, когда в зале поднялся какой- то шум. Но теперь он смотрел и слушал. Мужчина, по виду обычный горожанин, выступал в защиту Вайолетт и рассказывал все, как было дело. Судьи отчаянно пытались не принимать это во внимание, но не получалось, поскольку народ начал шуметь ещё сильнее, а Ривз начал выкрикивать угрозы.
Судья стучал молотком, народ шумел. Второй судья вяло поинтересовался, может ли ещё кто- нибудь дать показания? Хотя, судя по его лицу, эти показания интересовали его так же, как прошлогодний снег в Скандинавии. Ну, что ж, кажется, его выход. И он пошел.
Судьи
И как раз в тот момент Грант, наконец, вспомнил, где он видел этого господина. В офисе компании "Южные железные дороги", куда он заходил за списком соинвесторов. Ему даже представили этого господина, как Дональда Фаулза, уполномоченного по приобретению земель для строительства. Вот теперь наглядно видно, как именно приобретаются земли.
Далее судебное заседание было торопливо свёрнуто, претензии Ривза отклонены, как не нашедшие подтверждений, а сам Ривз был обвинен в насилии над ребенком и отправлен под стражей в то же самое место, откуда его привезли. Судя по кислым физиономиям местных стражников, им этого делать очень не хотелось. Грант недоумевал - нравится им Ривз, что ли? Надо бы разобраться с местной стражей, раз уж он все равно здесь и обладает широкими полномочиями.
Завершая заседание, один из судей вздохнул:
– Мальчишку- то куда теперь девать? Наш приют и так переполнен, после нордлингов много сирот новых появилось.
Грант удивился:
– Так проще всего, если, конечно, госпожа баронесса не возражает, официально отдать ей опеку над мальчиком. Решение суда вы и сейчас вынести можете, и отдать соответствующие документы мисс Вайолетт.
Судьи, обрадованные тем, что проблема с их плеч снята, буквально за несколько минут состряпали нужный документ и вручили Вайолетт. Девушку окружили ее знакомые, поздравляли. Дама в модном наряде, мужчина в сюртуке, держащий ее под руку, тот симпатичный парень… семья, видимо. Грант не стал подходить, лучше он сам завтра приедет в поместье и поговорит с Вайолетт. Уже поворачиваясь уходить, поймал сердитый, негодующий взгляд от девушки. Так и хотелось поднять глаза к небу и вопросить: "Господи! За что мне это наказание?".
***
Дома, в поместье, в честь нашего возвращения, Эжени расстаралась на торжественный ужин. Мы все дружно сидели за столом, поздравляли друг друга, желали Жану расти большим, красивым, умным. Но меня все равно нет- нет, да тревожил тот внимательный взгляд, которым смотрел на меня Грант. И чем дальше, тем больше крепла во мне уверенность, что сегодняшняя неприятность с этим судом, далеко не последняя и не самая крупная.
Но я старалась не подать виду, что меня что- то тревожило, чтобы не портить своими предположениями людям радость. Ведь во всю эту историю оказалось втянуто достаточно много людей. Это и Хантер со своей семьёй, и Поль с родителями, и Николя… даже молочник Жак из Монро тоже оказался причастен к суду.
Все эти люди имеют право гордиться собой, ведь они
Может, ещё и поэтому, в прошлой своей жизни так и не появился рядом со мной мужчина, способный выдержать все мои странности. Кому нужны сложности и труд, когда вокруг полно простых и весёлых, согласных на нехитрые удовольствия, девчонок? К сожалению, душевная лень все чаще заменяет собой искренние чувства.
Ладно, хватит себя жалеть, у меня вновь есть возможность изменить свою жизнь. Но это потом. А пока народ веселится, я могу спокойно обдумать свои планы на дальнейшее время. Вначале надо подумать о Жане. Я узнавала у Готье, в поселке есть школа, занятия начнутся после окончания уборки тростника. Так что надо будет озаботиться школьными принадлежностями, причем в двойном размере. В школу пойдет нынче не только Жан, но и Оливия. Нечего неучами по поместью бегать. Ну и одежду приличную для будущих школьников либо приобрести, либо перешить из чего- нибудь подходящего.
А ещё завтра решила провести первую выкопку сахарной свеклы, я уже наметила те поля, где корнеплоды вполне зрелые. И надо будет сразу запускать вновь завод, а то очередь на переработку тростника длинная получается. А мне надо за месяц свою свеклу переработать, пока войдёт в полную спелость тростник.
Но, как обычно, стоит мне все тщательно распланировать, что- нибудь внезапно приключается и все летит кувырком. И в этот раз моя постоянная "везуха" меня не обманула.
С самого утра, торопливо позавтракав, я отправилась на плантацию. Намеченное мною к уборке урожая поле было достаточно далеко от имения и от реки, поэтому почвы там были менее кислые, что благотворно сказалось на урожае. Рабочие уже собрались, пока меня не было, стояли, переговаривались, пожимали плечами, они так и не уяснили, зачем мне столько корма для скота? Торговать им собираюсь? Впрочем, их это мало волновало.
Возчики с телегами тоже были тут, как и лошадь, запряжённая в однолемешный плуг. Лошадь с плугом проходила в междурядьях, подрезая пласт земли с корнеплодами. Рабочим оставалось только выдернуть корнеплод из перевёрнутого пласта земли, двумя взмахами ножей отрубить макушку с ботвой и бросить в медленно продвигающуюся за работниками телегу. Далее груз увозили на завод, где с раннего утра затопили котельную. Рабочие на заводе уже отработали технологию получения сахара из свеклы, так что моего вмешательства не требовалось.
Домой я вернулась в обед, вся пропыленная и усталая от жары. Но это хорошо, что погода стоит сухая, пусть и жаркая. Корнеплоды будут сухие, и меньше уйдет в брак с гнилью. Ну, кто о чем, а я все про свое думаю. Погруженная свои мысли, я даже не сразу заметила, что возле нашего флигеля стоит чужая коляска (впрочем, о чем это я, у меня не то что чужой, своей коляски не водилось. Телегой- с обходилась высокородная баронесса). Зато, когда я мешком сваливалась с этой здоровенной зверюги, Дарки то есть, подбежавший Николя, принимая у меня поводья, шепотом сообщил, что ко мне приехал важный господин. Который вчера так здорово нас защитил в суде.