Дикая Охота
Шрифт:
«Мы ничего не можем сделать», «Адамант просил, чтобы рикс срочно прибыл к Древу», «Говорит, что ищет каких-то детей», «Хочет посмотреть на того, кто посадил Древо».
Нервный смешок в голосе оператора не придавал оптимизма, а доклад попахивал бредом сумасшедшего. Чужая Восходящая возле Древа — кто, откуда, зачем?! И почему фригольдеры не могут ничего с ней сделать, они что, дети малые? Есть устав, есть четкий регламент, как поступать с нарушителями периметра! Ситуация казалась чистым сюром, однако по приземлении нас встретила
— Отец, не надо никаких Рун! Это бабушка! Бабушка Яшма! — взахлеб заговорила она. — Мама мне про нее сказки в детстве рассказывала! Ты не помнишь? Это может быть только она…
— Что, буря? Какая еще Яшма? — нахмурился Винсент. — Доннерветтер! Минос, что тут у вас происходит? Это Восходящая? Какой у нее ранг? Откуда она взялась?
— Ранг? — доктор Матиас, который тоже нас встречал, чуть усмехнулся, но было видно, что он взволнован. — Никакого, Винс. Это персонаж местного фольклора. Похоже, она не представляет угрозы. Но…
— Что?
— Тебе лучше посмотреть самому. Через мой Кристалл или Звездный Глаз…
— Пойдем! — велел рикс.
У Древа, вернее, под ним, в тщательно охраняемом периметре, образованном силовым ограждением, хитрыми датчиками, минными полями и турелями импульсных «Трезубцев», в перекрестии алых прицельных лучей и окружении нескольких Восходящих застыла маленькая сгорбленная фигурка. Я вздрогнул — вокруг странной гостьи горела отчетливая бледно-желтая аура. Имя, Титулы, Народ — все скрыто, но одно было несомненно — она была золотом…
— Это бабушка Яшма, — упрямо гнула свою линию Травинка. — Она иногда появляется в самых неожиданных местах… И часто говорит о своих детях. Говорят, их когда-то съели Черви, и с тех пор она ищет их везде… Сигурд, если сказки не лгут, она добрая… хоть и немного странная. Отец, пожалуйста, говори с ней вежливо и не обижай…
Сказки? Черт побери…
Приблизившись, я внимательно рассмотрел гостью — это была пожилая женщина, можно сказать — старушка, в изношенной, но чистой одежде на манер той, что носит Народ Гор: кожаная безрукавка, штаны, цветной плащ-накидка с оборванным подолом. Маленькая, слегка растрепанная, с седыми косичками, заплетенными вокруг головы и смуглой, бронзово-золотистой кожей. Лицо, похожее на сморщенный пирожок. Ни малейшего следа артефактов и Предметов на теле.
Она спокойно сидела на земле скрестив ноги в нескольких шагах от нашего Ростка, а Кыш, столбиком застывший напротив, завороженно наблюдал за ней. За время наших путешествий я неплохо изучил зверька, так что понял — йурр тоже находится в состоянии крайнего изумления.
Кажется, она ему что-то говорила, но на языке, которого я не понимал и вообще никогда не слышал. И Кыш внимал поучениям…
— Адамант, как она тут очутилась? — тихо спросил Винсент. — Почему не задержали?
— Ее? — усмехнулся Восходящий, опираясь на золотое Копье. — Мы пробовали.
Я активировал Истинный Взор — что-то тут было нечисто… И, словно ощутив это, загадочная Восходящая оглянулась и погрозила нам пальцем. Самым примечательным на морщинистом лице были огромные светло-зеленые, цвета весенней травы глаза — удивительно молодые и как будто очень хитрые.
— Смотрите, да глазки не сломайте, мои, — сказала она на Едином чуть насмешливо, но по-доброму. — Уберите свои Руны и не хватайтесь за острые палки. Бабушка не желает вам зла. Я просто пришла посмотреть…
— Кто ты? — спросил Винсент, остановившись в двух шагах от нее. Мы с Травинкой, Эйрик и Минос следовали чуть позади.
— Красивое деревце. Хороший росточек, но его уже покусали червячки, — не обращая внимания, продолжила пришелица, вновь отвернувшись. — Плохо за ним смотрите…
— Чего ты хочешь? — спросил Винсент.
— Я-то? Я просто бабушка, чего мне хотеть? Хожу по свету, смотрю, как люди живут, — ответила старушка, улыбаясь с легкой безуминкой. — Ищу своих деток… Может, у вас они? Я подарки для них принесла…
— Твои дети? Здесь их нет.
Старушка смерила взглядом Винсента и усмехнулась:
— А ты-то откуда знаешь? Сам ты не из них, для тебя у меня ничего нет. Пусть Тот-Кто-Сражается тебя одаривает… Ты — его, вон, даже метка стоит…
Она вдруг перевела взгляд на меня и пытливо прищурилась:
— Так это ты посадил Древо… Но не мой. А чей? Слуга Забытого? А-а, сам не знаешь… Так сходи в лабиринт, чего ждешь-то?
Шок. Бабушка мгновенно определила стигмат Винсента и мою связь с Белым Дьяволом. Это не могло быть случайностью… о каком вообще лабиринте она говорила? Но в любом случае, мне лучше следовало помолчать…
— Мы можем задать вам несколько вопросов? — осторожно спросил Минос.
— Для детей Искуснейшего у меня тоже ничего нет, — теперь она смотрела на него. — Сами себе сделаете подарки… А вот ты, девочка, ну-ка, иди-ка сюда, моя хорошая… Бабушка видит, ты тоже сажала Росток?
Она согнутым пальцем поманила Травинку, и моя жена бесстрашно приблизилась, а затем уселась рядом. Старушка взяла ее руку, словно разглядывая линии на ладони, затем что-то прошептала, склонившись к уху, — и я не смог определить, что именно. Травинка завороженно слушала, а Винсент сделал знак не мешать.
А затем пришелица открыла Скрижаль — огромную, лазурно-золотую, в человеческий рост размером, со множеством изумрудных, ни на что не похожих символов, — ничего подобного я не видел ни у Азимандии, ни в осаннах Белого Дьявола. Что-то совсем невероятное! Ее видел только я, а также, возможно, Винсент и Минос, который смотрел на происходящее сквозь свой парящий кристалл, для остальных все оставалось какой-то дикой фантасмагорией. Из Скрижали выпорхнула Руна, которую старушка продемонстрировала Травинке, продолжая что-то тихо и терпеливо объяснять.