Дикая принцесса
Шрифт:
Не смотреть на Левина - это самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать. Я принимаю еще один напиток и откидываю волосы назад на плечо, мило улыбаясь комплиментам и желая, чтобы время прошло быстрее, и они все вернулись за стол. Я хочу увидеть, смотрит ли Левин на меня, есть ли на его лице ревность, ненавидит ли он это так же, как и я.
Я чувствую, как напряжение нарастает по мере того, как продолжается вечер. Стол редеет, с каждой рукой остается все меньше и меньше игроков, а Левин все еще в игре. Немного погодя я приношу ему еще один напиток, заметив руку другого игрока, и касаюсь пальцем его шеи с той стороны, на которой находится игрок, делая вид, что просто ласкаю его, пока ухожу.
Когда игра подходит к концу, все, чего я хочу, это чтобы она закончилась, в любом случае. Я хочу смотреть, но я слишком занята, отбиваясь от мужчин, пытающихся заговорить со мной, и я не знаю, как там Левин, не то, чтобы я могла считать, по его покер-фейсу. Он безупречен, что прекрасно для игры и ужасно для моего беспокойства.
Со стороны стола доносится сердитый стон, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Левин подносит к нему последние фишки и пластиковые карты, явный признак того, что он выиграл. Я чувствую прилив облегчения, а затем мгновенный, сжимающий страх, когда остальные игроки, все еще находящиеся за столом, встают, причем двое из них почти красные от ярости.
— Он жульничал, — рычит один из них, указывая на Левина. — У него там сучка, которая приносит ему выпивку и показывает на наши руки. Я видел ее.
Мое сердце едва не замирает в груди, когда остальные мужчины начинают поворачиваться ко мне, и я вижу, как один из игроков за столом кивает в знак согласия.
— Я тоже это видел. Она в этом замешана. Он выиграл нечестно...
— Хватит! — Огрызается Левин, вставая. — Это чертова нелепость. Если вы не умеете проигрывать по-джентльменски...
— Это не джентльменская игра, если в нее играют с шулерами. — Человек, обвинивший Левина, делает жест в мою сторону. — Кто-нибудь, схватите ее. Мы покажем этой, что бывает с женщинами, которые потворствуют и обманывают.
Трое мужчин приближаются ко мне, прежде чем я успеваю пошевелиться, и Левин начинает действовать. Фишки и карты уже забрали, чтобы обменять на его выигрыш, но остальных мужчин, похоже, не волнует, что игра окончена. Те, кто еще сидит за столом, приближаются к нему, и я вижу, как Левин направляется к одному из них, готовый к драке.
— Левин! — Я выкрикиваю его имя, когда руки хватают меня за плечи, оттаскивая назад, и я чувствую другие руки там, где их не должно быть, они скользят по шелку моего платья, ощупывая меня, пока меня толкают к столу. Я очень четко представляю, что они для меня запланировали, и выкрикиваю имя Левина, уворачиваясь от них, чувствуя, как юбка немного рвется, когда я наступаю на ее край каблуком.
— Не трогай ее, мать твою! — Рычит Левин, и я вижу, как вылетает его кулак и врезается в челюсть стоящего перед ним мужчины. Он уже замахивается на следующего человека, идущего к нему, но даже я вижу, что их слишком много. Он в меньшинстве, и у меня возникает ужасное, тонущее чувство, что это лишь вопрос времени, когда кто-то достанет оружие.
Грубые руки толкают меня вниз, лицом вперед на стол, и я бьюсь, пытаясь сделать так, чтобы было больно. Я не позволю этому случиться, судорожно думаю я, изворачиваясь, чтобы вцепиться когтями в руку одного из мужчин, пытающихся удержать меня, и в лицо другого.
— Она царапается, как гребаная кошка! — Восклицает один из них, отшатываясь назад. Пользуясь случаем, я еще больше изворачиваюсь, выгибаюсь и бью одного из мужчин острием каблука прямо по яйцам. Он воет и шарахается назад, а мне удается встать со стола, как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из мужчин выхватывает длинный нож, и бросается в драку к Левину.
Я выкрикиваю его имя, и он поворачивается ко мне, видя, что мужчина направляется к нему. Но уже слишком поздно.
Я вижу, как нож вонзается в бок Левина, рывком поднимаясь вверх, и кричу.
18
ЕЛЕНА
Все, что я могу думать, это то, что я должна добраться до него. Я не знаю, как драться. Я никогда в жизни ни с кем не дралась, но мне кажется, что я сошла с ума, когда я вижу, как лезвие пробивает рубашку Левина и вонзается в его бок, а кровь растекается по ткани. Я кричу, в горле першит от этого звука, я бью ногами, когтями и локтями, пробиваясь сквозь людей, и бросаюсь к нему. Нож все еще зарыт в его боку, и я не решаюсь его вытащить, но хватаю его, ударяю коленом по яйцам одного из мужчин и царапаю другого по лицу, обезумев от страха и ярости, когда пытаюсь вытащить Левина оттуда.
Он прижимается ко мне, его лицо белое и осунувшееся, и я чувствую прилив ужаса, когда начинаю оттаскивать его. Я знаю, что, если они пойдут за нами, у меня не будет ни единого шанса, но я вижу, как они начинают смеяться, пока я отступаю, а Левин едва удерживает свой собственный вес, поскольку кровь пропитывает его рубашку.
— Он, блядь, мертв, — говорит один из мужчин. — Пусть эта сука забирает его. Кого это, блядь, волнует.
— Меня, — шипит один из мужчин. — Я хотел заставить его смотреть, как я ее трахаю...
— Он не получит свои деньги, — слышу я от другого. — Это все, что, блядь, имеет значение. Здесь полно женщин, и они не будут пытаться выколоть тебе глаза только потому, что ты хочешь засунуть в них свой член.
Я больше ничего не слышу. Они не идут за нами, и это все, что меня волнует. Левин прижимается ко мне, и я изо всех сил пытаюсь удержать его, пока ищу черный ход, где бы мы могли уйти, не привлекая внимания. Там есть дверь, ведущая в гараж, и я направляюсь туда, судорожно оглядываясь по сторонам, пока накидываю на Левина куртку, пытаясь замаскировать рану. Я знаю, насколько заметным это должно быть, и меньше всего нам нужно, чтобы кто-то нас остановил или позвонил копам. У меня нет никакой веры в то, что в итоге мы получим что-то, кроме того, что кто-то в карманах Диего или Васкеса приведет их прямо к нам.
Я не знаю, как мне вывести нас в безопасное место. Мы не можем вернуться в комнату, не после этого. Кто-то последует за нами, прикончит его и нападет на меня. Я в этом уверена.
— Держись, — шепчу я Левину, спотыкаясь на каблуках, направляясь к двери. — Не спи. Я не смогу нести тебя, если ты будешь лежать мертвым грузом. Пожалуйста, просто держись.
Что мне делать? Вызвать такси? Куда мне идти?
— Не так быстро, маленькая леди.
Голос позади меня заставляет меня подпрыгнуть, и Левин стонет, когда моя хватка на нем усиливается. Я уже почти вхожу в дверь, когда за нее хватается чья-то рука, и один из мужчин, который был игроком за столом, входит за мной в гараж, выражение его лица мрачное и хищное.