Дикая принцесса
Шрифт:
Елена глубоко вдыхает, но кивает, заметно напрягаясь.
— Хорошо, — мягко говорит она. — Тогда давай покончим с этим.
Я иду с ней к ангару, где ждет самолет. Там стоят несколько охранников Васкеса в черной одежде, и я предостерегающе смотрю на Елену.
— Помни, — тихо говорю я ей. — Если что-то случится...
— Держаться позади. Я знаю.
Я понимаю, что что-то не так, когда мы уже почти добрались до самолета. Я вижу, как мужчины поворачиваются к нам, как напряжены их позы, и автоматически тянусь за пистолетом.
— Оставайтесь на месте.
Один из мужчин делает шаг вперед, явно главный.
— Босс сказал, что поможет, — говорит он хрипловато. — Но Гонсалес увеличил вознаграждение, достаточно, чтобы он передумал о своем решении. Так что отдай девушку, и мы отправимся в путь. Конечно, мы не можем оставить тебя в живых, но мы можем сделать это быстро и легко. В противном случае мы могли бы подумать о том, чтобы взять тебя с собой и передать Гонсалесу. Думаю, ему понравится отрывать от тебя кусочки, после всех тех неприятностей, которые ты ему доставил.
Я чувствую, как Елена вздрагивает рядом со мной. Мои собственные мышцы напряглись, но я был готов к тому, что это произойдет. Я надеялся, что это не... Но я приготовился к худшему, как и сказал Елене. Я редко удивляюсь, когда что-то подобное идет не так.
— Пригнись! — Огрызнулся я на Елену, надеясь, что она слышит, насколько я чертовски серьезен. Прежде чем кто-то из мужчин успевает выстрелить, я уже стреляю, уклоняясь в сторону, пока они наносят ответный удар. — Пригнись и беги к самолету!
Пуля едва не задевает меня, проносясь мимо моего плеча, когда я снова стреляю, и еще один из мужчин падает. Я слышу звук другой машины на асфальте и стреляю еще дважды, пригибаясь, когда вокруг меня раздаются выстрелы.
Елена бежит, огибая ящики в ангаре. Один из мужчин бросается на нее, и я поворачиваюсь, собираясь выстрелить в него, но прежде, чем успеваю это сделать, вижу, как он внезапно переворачивается на спину, хватаясь за бок.
Она, блядь, пырнула его.
Никогда еще я так не гордился ею и так не боялся за нее. Я снова и снова нажимаю на спусковой крючок, выпуская обойму и вставляя другую, пытаясь прикрыть ее, пока она бежит к самолету. Последний человек падает как раз в тот момент, когда я слышу хлопок дверцы машины на асфальте, или не одной, я не могу быть уверен.
Я не собираюсь оборачиваться и выяснять это. Когда я бегу к самолету, за моей спиной раздаются выстрелы, и я уже за спиной Елены, когда пилот выходит из самолета, подняв руки вверх.
— Нет-нет, это слишком...
— Заткнись и подними самолет в воздух. — Я сую руку в куртку, достаю остаток денег, которые у нас остались, и бросаю ему. — Когда мы доберемся до Бостона, ты получишь еще. Но если ты не заставишь эту птицу двигаться, то будешь таким же мертвецом, как и эти ублюдки. Если не от них, то от меня, потому что мне надоело валять дурака. Бостон, или это твой последний гребаный день в жизни.
Пилот отступает назад, к кабине, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Елену, сгорбившуюся на одном из сидений, с рукой, прижатой к груди.
— Ты в порядке? — Я обеспокоенно смотрю на нее, засовывая пистолет обратно в куртку, когда двигатели самолета начинают реветь. — В тебя попали?
— Нет. — Она тяжело сглатывает и качает головой. — Просто устала, вот и все. Это было...
— Я знаю. — Вопреки здравому смыслу, я наклоняюсь и провожу рукой по ее волосам, целуя макушку. — Теперь все кончено. Мы едем в Бостон. Ты в безопасности. Мы оба в безопасности.
Она наклоняет голову назад, чтобы поцеловать меня в губы, и я отстраняюсь, делая шаг от нее. Я вижу мгновенное разочарование на ее лице, и у меня щемит в груди, но это нужно прекратить. Я обещал ей еще одну ночь, и эта ночь уже прошла. Наконец-то мы на пути в Бостон, и на этом все закончится.
— Отдохни, если сможешь, — говорю я ей, когда самолет начинает выруливать. — Я знаю, что это будет трудно, но в самолете нет никого, кроме нас. Ты не пострадаешь. А когда мы вернемся, все пойдет как по маслу.
— Левин...
— Отдыхай, — твердо говорю я ей, отворачиваясь. А потом быстро иду по проходу, прочь от нее и в сторону спальни в задней части самолета.
***
Я знал, что она придет за мной. Не в ее характере сидеть здесь и не пытаться добиваться своего, а просто оставить все как есть. Этого никогда не было. Во многих отношениях ее упрямство, одна из тех вещей, которые мне больше всего в ней нравятся. Но сейчас было бы лучше, если бы она была менее упрямой.
— Левин? — Она заходит в комнату, закрывает за собой дверь и смотрит на меня с другого конца комнаты. Я сижу на кровати, погрузившись в размышления, и смотрю на нее.
— Елена, ты должна ...
— Отдыхать, я знаю. Но я...
Она начинает идти к кровати, и у меня сразу же возникает воспоминание о ночи, очень похожей на эту, двенадцать лет назад. Ночь, когда я получил то, чего хотел больше всего на свете:
Я отправился в комнату в хвосте самолета, где, как я знал, спала Лидия. Мне ничего не стоило забраться к ней в постель, но я это сделал. Я лег, обхватив ее своим телом, и просто обнял ее на мгновение.
Я даже не представлял, сколько таких мгновений у меня будет.
Она вдохнула, зашевелилась в моих объятиях, а через мгновение села, отстраняясь. Я сел вместе с ней, поглаживая рукой ее позвоночник, и почувствовал, как она вздрогнула.
— Лидия...
Она покачала головой, ее голос застыл в горле.
— Не произноси так мое имя. Как будто это я здесь не права. Ты сказал, что будешь оберегать меня...