Дикий + бонус

Савицкая Элла

Самокопание нарушает жуткий грохот двери о стену. Тот, о ком я очень старалась не думать весь день, кремирует взглядом сначала меня, потом Сережу, вытаптывающего пол. Сглатываю, подбираясь и готовясь к нападению Матвея, нацеленного совсем не на меня, как оказывается.

Матвей тяжелыми шагами пересекает расстояние до Сережи и одним четким ударом в лицо заставляет парня замычать от боли.

— Какого хера ты разрешил ей ставить в долг?

Матвей

Мудак скулит, выпрямляясь и держась за нос.

— Она не захотела брать деньги.

— Не

захотела, или ты решил сыграть по своим правилам? Знал же, что в таком случае нужно будет выходить драться.

Он точно знал. Все осведомлены о подобном исходе для должников. Подонок по всей вероятности надеялся, что Рина испугается и позволит за себя заплатить, а он потом воспользуется этим случаем и потребует благодарного секса. От мысли, что они уже какое-то время могут спать, меня кроет с новой силой. В затылке ноет и пульсирует от силы удара, с которой меня приложил Митч, но как только Рыжий рассказал о том, что Рине придется принимать участие в бою, все остальное ушло на второй план. Злость на эту самонадеянную дуру захлестнула.

— Матвей, я правда не захотела. Сережа мне говорил, что это опасно!

Голос Ри внедряется в сознание и обращает на себя мое вибрирующее внимание.

— Нахер вышел отсюда! — Серый дергается и пулей покидает раздевалку.

Вместо крови через сердце проходит серная кислота при взгляде на дикарку. Она сейчас походит на безумную кошку, готовую к прыжку. Смотрит на меня взглядом, полным вызова. Подбородок задрала, кулаки нервно сжимает.

Ступаю к ней и хватаю за шею. Пригвождаю к шкафчику, стараясь контролировать силу. Но контроль всегда был моей слабой стороной.

— Ты какого мать твою делаешь?

Рычу в даже не вздрогнувшее лицо. Рина сцепляет зубы. Как всегда непроницаемая и несгибаемая.

— Мне деньги нужны. Кто же знал, что ты решишь сегодня сдать позиции?

— Позиции сдать?

Я бы хер их сдал, если бы ты, стерва, не позволила какому-то мудаку себя облизывать.

— Ты хотя бы понимаешь, что тебе там могут отбить к чертовой матери все внутренние органы, включая матку, дура?

Эмоциональная блокада Рины на короткое мгновение дает брешь, и по лицу проносится едва различимая тень. Чувствую, как она дрожит, но взгляд не отводит. Упрямая стерва!

— А что мне сделать? Через окно предлагаешь сбежать? Или тоже денег заплатишь?

Язва источает яд с пухлых губ, которые мне хочется сожрать.

— Для начала надо было не ставить в долг. Тебе правила объяснили?

— Да! Но ты так кичишься своими победами, что я решила рискнуть!

Блядь! Рычу и едва не ору ей в лицо от того, в какое положение загнала и себя, и меня. Рина прикусывает губу и спешно выдыхает, опаляя мое лицо холодным дыханием. Волнуется. Я и сам на пределе.

— Ты спала с ним?

Задаю единственный вопрос, имеющий сейчас значение. От её ответа зависят мои дальнейшие действия.

В зеленых глазах сверкает непонимание.

— С кем?

Повторять нет никаких сил, и так еле сдерживаюсь, чтобы не сдавить пальцы на шее сильнее. Утыкаюсь носом в напряженную скулу и веду по ней, втягивая запах, почти сутки не покидающий легких. Ожидание вспарывает вены изнутри.

Скажи “нет”. Скажи мать твою “нет”!

— Не спала.

Резкий ответ вынуждает закрыть в благоговении глаза, потому что я верю ей. Дикарка не из тех, кто станет врать, нутром чую. Нахожу искусанные от страха губы и делаю то, что сейчас жизненно необходимо. Запускаю язык во влажный рот, улетая от того, как Рина стонет в ответ и сама вдруг яростно подается ко мне всем телом. Жадно встречается своим языком с моим, короткими ногтями вонзается в голый живот. Пожираю гранатовые губы, чувствуя, как ревность покидает тело, а на освобождающееся место заступает липкое чувство собственности. Оно мигает яркой неоновой вывеской и сигнализирует о том, что теперь все будет иначе. Никаких игр. Никакого долбанного пустого флирта. И никаких ублюдков на расстоянии полуметра.

Сгребаю длинные волосы на затылке в кулак, а потом больно кусаю Ри за нижнюю губу.

— Ай, — зараза шипит, отдергивая голову. В зеленых глазах вспыхивает злость, но она девочка умная, понимает за что получила.

— Еще раз пойдешь на подобное — убью! — цежу в приоткрытый рот и поглаживаю пальцем рану от моих зубов.

Покашливание с порога заставляет нас одновременно обернуться.

— Вы конечно отличный спектакль тут устроили, но нам пора на другой. Готова, девочка?

Мирон едва не светится от радости. Мудак. Подобные случаи здесь редкость, потому что все знают, что бывает в случае проигрыша. Остерегаются ставить в долг. Позади его тучного тела нарисовывается Рыжий и опирается плечом на дверной косяк.

Ри все еще крепко ко мне прижата, что позволяет мне почувствовать, как секунду назад спокойное сердцебиение сбивается. Пульс несется, как сумасшедший. Несмотря на то, что страх от нее исходит волнами, мисс храбрость уверенно кивает головой и собирается оттолкнуть меня, чтобы добровольно пойти на эшафот.

— Нет, не готова, — отвечаю вместо нее.

Мирон вопросительно заламывает бровь, а Ри впивается в меня растерянным взглядом.

— Матвей, отпусти, — обдает мою щеку еще более холодным дыханием.

— Ты не пойдешь туда.

— Кэш, я понимаю, что ты за свою телку переживаешь и все дела, но девка проиграла, а правила ты знаешь, — Мирон потирает большим пальцем циферблат своих наручных часов и разводит руками. Ублюдок херов.

— Еще раз назовешь ее телкой или девкой, я вырву тебе глаз и поставлю на его место циферблат с твоих поддельных Ролексов.

Свинья недовольно выпрямляется, но предусмотрительно отмалчивается. Если меня кроет, я способен на многое. И он в курсе.

— Ей придется выйти. Народ ждет боя. Митч тоже.

— Я пойду вместо нее.

— ЧТО? — три голоса с разными интонациями летят в мою сторону. Обескураженный Рины, не верящий Рыжего и недовольный Мирона.

— Реванш, считай.

— Мот, у тебя и так может быть сотрясение, — Рыжий входит в раздевалку, смотря на меня как на ненормального.

— Ни хрена у меня нет. Потерял ориентацию немного, уже все в порядке.

— Матвей, нет! — тонкие пальцы до боли впиваются в мою кожу. — Я сама должна заплатить за свою ошибку. За меня рассчитываться не надо.